«А вдруг это не Воловик? А кто-то другой, пробравшийся в дом под его именем. Сложно поверить, что такого неприятного человека могли рекомендовать Анжею».
«Зачем кому-то пробираться в дом?»
Полина остановилась и поразмыслила. Появившаяся идея удивила ее саму.
«Логично… Но водитель, несомненно, видел фотографию Воловика, прежде чем тот приехал».
Да, Василий не пустил бы в дом неизвестно кого. Он собирал информацию о каждом из гостей.
– Но у него были подозрения, – пробормотала она. – Не зря же он рыскал тогда, ночью, выслеживая кого-то.
Кстати, кого? Они выяснили, что в галерее была не Полина. Но кто?
Подумав про галерею, девушка вдруг сообразила, что осталось единственное место, где может находиться Доктор. Как же она не вспомнила о нем сразу! Конечно, он должен быть там: в Комнате Старинных Ключей. Перебирает ключи, вслушивается в их звучание. Гладит тонкие стержни, впитывает в себя звенящие голоса. Может быть, даже шепчется с ними. Зная отношение Ковальского к вещам, Полина бы не удивилась.
Вопрос лишь в том, как попасть в убежище Доктора. Достучаться? Но за двумя дверями Анжей ничего не услышит. Окон нет, на звонки он не отвечает. И это тоже подозрительно… Ковальский требует от нее всегда быть на связи и сам платит тем же.
Полину второй раз кольнуло нехорошее предчувствие. Быстрым шагом, то и дело срываясь на бег, она направилась в галерею.
С картин на нее с негодованием взирали мужчины в старинных одеждах. «Что ты делаешь здесь? – молчаливо спрашивали они. – Как ты посмела сюда прийти?» Угрюмый старик в синей мантии смотрел так, будто кого-то убил и скрывает под складками ткани бездыханное тело.
Полина с вызовом взглянула на него.
«Я тебя не боюсь! Ты всего лишь сторож у дверей».
Язвительная улыбка змеилась по губам старика.
«Что ж, может быть, и сторож. Но ты сюда не войдешь. Убирайся!»
Полина вздохнула. Как ни крути, он прав. Придется ей уйти, не увидев Ковальского.
Она повернулась, и у противоположной стены заметила трость с драконьей головой. Ту самую, которой Анжей открывал потайную дверь.
Пару секунд Полина непонимающе смотрела на нее. Как трость оказалась здесь? Неужели Ковальский забыл про нее?
И вдруг, решившись, схватила ее. Трость оказалась увесистой. Вспоминая, что делал Анжей, девушка подошла вплотную к портрету, избегая смотреть на старика. Тот сверлил ее ненавидящим взглядом. «Это просто картина!»
Вот и нарисованный череп. Только изображен он не на холсте, а на латексе. Полина прижала голову дракона к черепу и почувствовала, как сошлись через тонкую мембрану выступы и впадины. «Это тоже ключ, причем несложный, – подумала она. – У меня все получится».
Девушка положила ладонь на шершавый затылок дракона и уперлась всем телом, пытаясь вдавить его, как показывал Ковальский. В глубине души она была уверена, что ничего не выйдет. Но под ее нажатием трость провалилась в картину, щелкнули невидимые механизмы, и Полина почувствовала, что дверь открылась.
Она с торжеством взглянула на старика.
«И что же дальше? – спрашивали черные запавшие глаза. – Или ты забыла, что у Ковальского был второй ключ, которым он отпирал следующую дверь?»
Нет, Полина не забыла. Но изнутри достучаться до Анжея будет легче.
Если он там, конечно. Но где ему быть еще?
Она перебралась через высокий порог, поискала на стене рубильник. Но остановилась, поняв, что лампа не нужна.
Вторая дверь была приоткрыта. Из щели падал белый свет, узким длинным клинком разрезая сумрак.
– Анжей… – шепотом позвала Полина, вдруг чего-то испугавшись. – Анжей Михайлович!
Ни звука.
Полина неуверенно обернулась на дверной проем. Если кто-нибудь закроет ее снаружи, сможет ли она выбраться отсюда?
«Что за чепуха! Кому понадобится тебя закрывать? Но лучше поторопиться. Если Тарас Воловик или Давид Романович вздумают прогуляться до галереи и обнаружат отодвинутую картину, то Ковальский тебя потом не похвалит. Он, кажется, высказывал пожелание сохранить все это в тайне?»
Эта мысль подстегнула Полину, словно кнутом.
– Анжей, простите! К вам приехали…
С этими словами она заглянула в комнатку.
И сразу поняла, что внутри никого нет. Здесь негде было спрятаться. На столе разбросана дюжина ключей, стул отодвинут… Похоже, Ковальский покидал это место в спешке.
Для верности Полина посмотрела вверх, как будто Доктор мог висеть на потолке вниз головой, подобно летучей мыши.
Нет, он не висел. Она даже почувствовала легкое разочарование. По крайней мере у нее появилось бы объяснение его исчезновениям и появлениям из ниоткуда, его театральности, пристрастию к старомодной одежде. Разве можно представить вампира или оборотня в обтягивающих джинсах, футболке и кроссовках? Это несерьезно.
Полина обошла вокруг стола, стараясь ни к чему не притрагиваться. Ключи на стенах с любопытством смотрели на нее. Она протиснулась в щель и выбралась наружу, в галерею.
К облегчению девушки, никто не поджидал ее возле портретов с вопросом: «Куда ведет этот потайной ход?» и «Как вы попали за картину?» Полина вернула портрет на место и взяла трость. Ее нельзя бросать здесь. Пока не появится Анжей, пусть она побудет в ее комнате.
Пробегая мимо библиотеки, девушка услышала какой-то шум и обрадовалась: все-таки Ковальский успел вернуться до обеда! Но это оказался Давид Далиани. Он разглядывал часы и, увидев экономку, торопливо отдернул руки от дверцы.
– Простите, вы не видели Анжея? – девушка сделала вид, что ничего не заметила. Далиани не хуже ее знал, как трепетно Ковальский относится к часам.
– Видел.
– Когда?
Давид Романович по привычке взглянул на запястье, хотя часы стояли рядом с ним.
– Да, собственно, с полтора часа назад… Может, чуть больше.
– Здесь?
– В его кабинете.
– И куда он пошел потом? – скрывая беспокойство, спросила Полина. – Или остался там?
На лице Давида отразилось сомнение пополам с удивлением. Он не привык, что ему задают вопросы с такой настойчивостью. И кто – девчонка на хозяйстве! Но сердиться не стал, только отшутился:
– Это допрос?
Полина молча смотрела на него. Удивляясь самому себе, Давид Романович пожал плечами и сказал:
– Он ушел, но куда, не знаю.
И, повинуясь настойчивому, почти требовательному взгляду, прибавил:
– Мы разговаривали… Вернее, начали разговор. Но Анжея что-то отвлекло, он извинился и поспешно вышел.
– А вас оставил?
– А меня оставил, – сухо подтвердил Далиани. – У вас еще есть ко мне вопросы?
Полина подумала немного. С каждой минутой в ней крепла убежденность в том, что с Ковальским что-то
