тех пор не создали ни одной картины, ни одного наброска. Может быть, пару посредственных эскизов.
Он помолчал и снисходительно добавил:
– И это правильно. Это все, чего вы стоите.
Ирма хватала воздух ртом.
– Ты… – выдохнула она, ненавидя этого бесстрастного наглеца с красивым лицом. – Ты…
И тут к ним постучали.
– Открыто, входите, – пригласил Макар.
Дверь приоткрылась, и в библиотеку вошла Анжелика. Без всякого стеснения, с уверенностью красивой женщины, которой везде рады, она улыбнулась Макару:
– Вы уже закончили? Мне нужна моя сестра.
– Что-то случилось? – вежливо удивился Илюшин.
– Да… Дома некоторые сложности. К сожалению, нам придется уехать. Ирма, машина ждет.
Широко расставленные глаза уставились на старшую сестру. Она никогда не могла противиться этому взгляду.
Но слова Макара разбудили в ней бешенство. Оно пряталось глубоко внутри, свитое в узел. Так глубоко, что Ирма и не подозревала о его существовании. Но сейчас оно подняло змеиную голову и зашипело.
Не было никаких сложностей дома. Она знала это так же точно, как то, что Анжелика специально отобрала ее свитер. Это была не глупая шутка, а расчет. По какой-то причине Анжелике очень не хотелось, чтобы ее сестре кто-то помог.
И, кажется, теперь Ирма знала почему. Брошенное Макаром слово «пиявка» что-то сдвинуло в ее голове. И вызванный им гнев хлынул в другое русло.
– Выйди, – осипшим от ярости голосом приказала Ирма.
– Что?
Анжелика не поняла. На ее губах играла полуулыбка.
Она пришла, чтобы увести сестру. Восстановить свою власть. Показать, кто здесь главный.
– Выйди немедленно! – Ирма повысила голос.
Теперь сестра расслышала. Ее улыбка растаяла.
– Ты с ума сошла? Макар, что с ней?
– Ты слышала меня, Анжелика? Я никуда с тобой не поеду.
Красивое лицо исказилось злобой. Губы сжались в узкую полоску.
– Поедешь! – взвизгнула Анжелика. – Или я расскажу родителям, где ты проводишь время!
Этого Ирма вынести не могла. Лицо ее побелело, губы задергались.
– Вон отсюда! – чужим, охрипшим голосом выговорила она. – Не смей… пугать… меня… родителями… Не смей, слышишь?! Ты!.. Ими!.. Всю жизнь!..
И вдруг закричала, словно в ней прорезался голос:
– Не хочу так больше! Не хочу!
Она в исступлении бросилась к Анжелике и вытолкала ее в коридор. Перепуганная до смерти этой вспышкой, младшая сестра даже не пыталась сопротивляться.
Ирма захлопнула дверь, повернула ключ и прижалась к ней спиной.
Илюшин смотрел на нее с любопытством.
– Какой ужас, – с насмешкой проговорил он. – Что вы наделали? Обидели маленькую сестренку.
Ирма выразилась со всей определенностью, где она видела сестренку вместе с ее обидой.
– Вы умеете ругаться? – удивился Макар. – Не ожидал.
Ирма сама не ожидала. Она только сейчас начала понимать, что сделала. У нее подогнулись ноги, и нахлынул ставший привычным страх.
А вслед за ним вдруг накатила волна невероятного облегчения. Такого сильного, словно ей сначала поставили смертельный диагноз, а потом объявили, что ошиблись. Уцепившись за ручку двери, она выпрямилась.
– Это вы… – потрясенно проговорила Ирма.
– Что – я?
– Вы меня разозлили. Вы это сделали нарочно!
Ирма посмотрела на свои руки. Она выгнала Анжелику!
И та испугалась. Ирма видела страх в ее глазах. Открытие, что ее можно бояться, подействовало на художницу как контрастный душ.
– А вам полезно было хорошенько разозлиться, – сказал Макар. – И вашей сестре это тоже на пользу. Ловите!
Он бросил ей ключ.
– На память о сегодняшнем разговоре. А теперь идите.
Ирма взялась за ручку двери. В голове все перемешалось, словно мысли взбили венчиком. Гнев схлынул, на его место пришло непривычное ощущение свободы.
– Что же мне теперь делать? – спросила она, обернувшись.
– Например, то, что вам хочется. Для разнообразия.
Библиотечные часы захрипели, откашлялись и пробили полночь. Навстречу Ирме из темноты шагнул Тарас Воловик.
Когда часы в коридоре отсчитали двенадцать ударов, Полина отложила книгу и встала. Ни спать, ни читать не получалось. Дом вел себя как ребенок, который притворяется, что уснул, но сам только и ждет той минуты, когда уйдут взрослые.
Она подошла к окну и открыла створки. До чего же темно… И ветер, снова бездомный, неприютный ветер. Он с силой ударил в створку, пытаясь закрыть ее. Свет одного из трех фонарей вздрогнул, заметался и погас. Оставшиеся два, словно испугавшись чего-то, притушили свои лампы.
Облака в небе рвались куда-то изо всех сил, бешено неслись, как сбежавшие из клеток звери. Между ними изредка подмигивал Полине хитрый желтый глаз луны.
Девушка поежилась и начала закрывать окно. Показалось ей или нет? Чья-то тень мелькнула под деревьями и исчезла.
Полина перегнулась через подоконник, вглядываясь в темноту. Стена, увитая жимолостью, шевелилась, как живая. По ее поверхности пробегали волны. Ветер рвал сплетенные ветки, словно пытаясь содрать с дома кожу. Трава внизу была усеяна опавшими белыми цветками. Они вспыхивали в мерцании луны, как светлячки.
Нет, никого. Полина закрыла окно, и ветер забился об стекла, точно птица. Страшно ухнул и зашумел лес.
Тихие шаги прошелестели по коридору.
«Это кто-то из гостей отправился к Макару», – успокоила себя Полина.
Что пытается выяснить Илюшин, играя роль Доктора? И куда он отправил Сергея Бабкина?
В эту минуту она остро пожалела, что сыщик покинул дом. Он большой, спокойный, непоколебимый, как скала. Ему не страшен этот своенравный ветер, притворяющийся то птицей, то зверем.
Шаги прозвучали отчетливо и затихли возле ее двери. Кто-то стоял снаружи.
Полина подождала стука. Наверное, это Ирма: пришла благодарить за свитер.
Но никто не стучался. Девушка встала, подкралась к двери и прислушалась.
За дверью кто-то был. Она слышала его тяжелое дыхание. Ей вспомнилось предупреждение водителя: «К Анжею приезжают разные люди. Будьте осмотрительнее».
Если верить Макару Илюшину, один из этих людей – сумасшедший.
И она знала, кто это. Тарас Воловик, похожий на бледную личинку. С маленькими буравящими глазками. С липкими руками, оставляющими следы на всем, к чему он прикасается.
Полина бесшумно отошла, открыла шкаф и нащупала в кармане пальто, которое сто лет не надевала, газовый баллончик. Сжимая его вспотевшей от страха ладонью, подошла к двери, отодвинула засов и быстро дернула ее на себя.
Никого.
Она выглянула в коридор. У лестницы стоял Давид Далиани в спортивном костюме. Он оглядел взъерошенную экономку в пижаме и поднял брови.
