Подумав в который раз о Тошке, Баренцев выругался. Один из двух встреченных сыщиков сказал, что менты роют землю носом в ее поисках… Но не факт, что здоровяку можно верить.
Сзади посигналил выезжающий из ворот интерната грузовичок, и Лешка вздрогнул.
«Совсем нервы ни к черту, – обругал он себя, заводя машину. – Что же делать-то, а?»
И сам себе с беспомощной злостью ответил: «Только ждать. Больше ни черта не сделаешь».
Квартира Илюшина, она же его офис, располагалась на двадцать пятом этаже. Окна большой комнаты выходили на парк, и возле крайнего окна Макар и уселся с ноутбуком на коленях, в который раз рассматривая фотографии.
– Не сходится… – пробормотал он. – Что-то у меня не получается. Вот здесь явно Солнечная система… Но тогда почему у Куликовой стоит знак вопроса?
– Что ты делаешь? – Бабкин присел рядом.
– Иду по следам девушки. Видишь, на тех копиях страниц рукописи, которые она повесила на стене, есть значки? Думаю, это подсказки, вешки.
– Ты что, в самом деле рассчитываешь расшифровать манускрипт? – изумился Сергей. – Ушам своим не верю! Да ты шутишь!
– Есть один неплохой фантастический рассказ – кажется, у Лема. В этом рассказе группе ученых под большим секретом предъявляют видеозапись, на которой хорошо видно, как человек с ранцем за спиной поднимается в воздух и летит. Натурально летит – сначала вверх, потом вбок. Деталей не помню, могу соврать, но это и не важно. Так вот, он летит, а потом запись обрывается. После этого ученым сообщают, что человек с портфелем утверждал, будто нашел способ преодоления силы земного притяжения с помощью небольшого аппарата, который помещается в ранце у него за спиной. В подтверждение правоты своих слов он поднялся в воздух на глазах нескольких свидетелей, однако затем что-то пошло не так, летун упал и разбился, а ранец вместе с аппаратом был уничтожен взрывом. Ученым предлагается повторить его изобретение. Они принимаются за дело, долго бьются над задачей, и в конце концов один из них находит решение. А после этого им предъявляют живого «изобретателя» и сообщают, что съемка была мистификацией, преследовавшей одну-единственную цель – разрушить барьер в их сознании. Ученые считали, что силу земного притяжения преодолеть нельзя, а им показали, что можно. Правда, показанное было обманом, но это не имеет значения, раз обман сработал! Понимаешь?
Бабкин обдумал рассказ со всех сторон и кивнул:
– Понимаю. Ты считаешь, что если подойти к любому сложному делу, не зная, что оно сложное, то сможешь его решить. Должен сказать, что тут я с тобой не согласен. Готов поставить любую сумму на кон – манускрипт ты не расшифруешь.
Илюшин укоризненно покачал головой:
– Не веришь ты в мои силы…
– Не в этом дело. Я верю в силы тех, кто его зашифровал. Что-то мне подсказывает, что они были очень неглупые люди!
У Макара заиграл телефон, он поставил ноутбук на стол и вышел, оставив Сергея изучать необычные рисунки. Бабкин незаметно увлекся, пытаясь разобраться в них.
– Трубки какие-то из голов растут… – недовольно пробормотал он. – Ну и как это понимать?
В комнату вернулся Илюшин.
– Что там? – спросил Сергей, не отрывая взгляда от экрана. – Что-то новое?
– Новое.
По тону Макара Бабкин понял: что-то случилось. Он мигом забыл о шифре и вопросительно взглянул на друга.
– Тело Максима Арефьева выловили из реки, – мрачно сказал Илюшин. – Со следами побоев.
Счет времени Тошка потеряла очень быстро и сама не заметила, как это случилось. Окна в комнатушке не было, и сперва она решила отсчитывать время по завтракам, обедам и ужинам. Но еду ей приносили все время одну и ту же – картошку фри, густо политую кетчупом, и не три раза в сутки, а чаще – похоже, через каждые два часа. «Они, наверное, специально стараются сбить меня с толку», – подумала она, но потом решила, что для тех, кто ее охраняет, это слишком сложно. Они не додумались бы до того, чтобы сбить ей внутренние часы. Хотя распорядиться об этом мог тот, кто командовал Черным и Синим. Мысленно Тошка стала называть его «Главный».
– Однообразный у вас тут рацион, – не сдержалась она, когда пакетик с остывшими палочками поставили перед ней в четвертый раз.
– Ты письмецо расшифруй – тебя накормят по-королевски. – Охранник достал из пакета бутылку минеральной воды и пластиковый стаканчик, водрузил на стол. – А пока не заслужила.
На этот раз пришел Черный, которого она не так боялась, как Синего. Тот, входя, взглядывал на нее так, что Тошку простреливало ужасом насквозь, и потом она еще некоторое время после его ухода старалась избавиться от этого чувства. Ей казалось, что Синий примеряется, как бы потолковее свернуть ей шею, и с нетерпением ждет той минуты, когда она отдаст им расшифрованную записку.
Черного она почти перестала бояться. Он снял свою шапочку, под которой оказалась почти налысо обритая голова, и время от времени с силой потирал ладонью макушку, как будто собираясь протереть на ней плешь. Разговаривая с Тошкой, он глядел не на нее, в в сторону, и поначалу, пока она не привыкла к этой манере, Тошка тоже поглядывала в направлении его взгляда, будто надеясь обнаружить там кого-то третьего.
Ей даже пришло в голову, что Черный, наверное, стесняется ее, вот и не может смотреть ей в глаза. Но затем она заметила, что точно так же он разговаривает и с Синим, и ей стало смешно и стыдно за собственную наивность. «Скорее мясник будет стесняться барана, которого он собирается зарезать…»
– Где книги из библиотеки? – спросила она. – Мне без них не справиться. Шифр сложный.
– Будут книги. Все будет. В свое время.
Он весело подмигнул Тошке и вышел.
Теперь к ней заходили лишь затем, чтобы принести еду да проверить, чем она занимается. «Перестали опасаться, что я убегу. Правильно, куда мне отсюда деться?» Она с тоской оглядела обклеенные стены, присела на корточки и вновь осмотрела и ощупала пол, хотя знала, что ничего нового не обнаружит: дешевый линолеум, закрывающий бетон. Подкоп в этой коробке был невозможен.
За то время, что Тошка сидела взаперти, она последовательно рассмотрела и отбросила один план побега за другим. Самым перспективным представлялось ударить охранника чем-нибудь тяжелым, чтобы оглушить его, а самой убежать за то время, что он приходит в себя. Тошка даже провела несколько экспериментов со стулом, примеряясь, как бы поудобнее перехватить его, чтобы нанести удар. Но стоило одному из охранников заглянуть в ее комнатку, как она тут же отказалась от этого замысла: даже если бы она смогла сделать это неожиданно для вошедшего, в чем у Тошки были большие сомнения, стула оказалось бы явно недостаточно. «В лучшем случае сломаю стул. В худшем – меня придушат на месте. Нужно придумать что-то другое».
Она и придумала. Книги. Библиотечные книги, которые берут из хранилища лишь такие же маньяки, как они с Максом. У таких людей особый склад ума, они не смогут не обратить внимание на записи на полях, которые она сделает. Тошка все обдумала: она использует один из простейших шифров, который наверняка разберет любой, работавший над рукописью Войнича. Рано или поздно книга попадет в руки такому энтузиасту, он прочтет ее послание и пойдет с ним в прокуратуру. Очевидно, на тот шифр, что она оставила в своей квартире, рассчитывать не приходится – значит, она пойдет другим путем, более сложным и долгим.
Тошка старательно закрывала глаза на слабые места своего плана. Книги могут не заказать еще несколько месяцев. Взявший их читатель может не уметь разбирать шифры. Даже если он разберет то, что она написала, может решить, что таким образом кто-то решил подшутить над ним. И еще добрый десяток всяких «но», каждое из которых ставило крест на ее затее. Но думать об этом было нельзя, и Тошка не думала. Так же, как она не думала о том, что Максим может быть мертв.
В восьмом классе она прозвал а его Следопытом, а Лешку – Скалолазом. Макс действительно хорошо разбирался в следах, но никогда этим не хвастался. Он вообще ничем не хвастался, в отличие от Лешки. Вот кто был позером! Неподалеку от школы находилась заброшенная стройка, и Баренцев устраивал соревнования по бегу и прыжкам на кирпичных стенах второго этажа – крошащихся, сколотых по краям. Они
