ему пришлось воевать во Вьетнаме. Он остался жив и погиб случайно и трагически. Во время учений отец увидел, как новобранец выронил боевую гранату из рук. Вокруг него было еще много людей и отец, не раздумывая, накрыл гранату своим телом. Он спас другие человеческие жизни, пожертвовав своей. Адам часто размышлял, успел ли отец подумать о своей жене и сыне. Адаму было тогда всего десять лет, но смерть отца он запомнил навсегда. Это была первая смерть, которую ему пришлось пережить.
С течением времени Адам узнавал о своем отце из рассказов матери, он часто рассматривал фотографии, которые мать бережно хранила в семейном альбоме, прикасался к наградам отца, нежно проводя пальцами по холодным граням медалей. Когда ему исполнилось четырнадцать, мать рассказала ему, как погиб отец, и то, что отец пожертвовал собой, наполнила Адама чувством гордости.
Он гордился собственным отцом, считал его героем. Он пошел в армию только потому, что отец был военным. С самого детства Адам хотел быть таким, каким был его отец.
– Я прогоню его вокруг границы периметра, – отвлек Адама от его воспоминаний голос Джека, – а потом буду постепенно увеличивать радиус разворота. Нас же, в первую очередь, интересуют ближайшие окрестности?
– Да, конечно. Уже освоился?
– Да, – спокойно улыбнулся мальчик, – ничего сложного, ветер в норме, двигатели работают нормально, картинка с камер идет отличная.
Адам прошелся по площадке, разминая уставшие ноги. Джек с тревогой посмотрел на него. Адам понял его опасения и сказал:
– Посижу-ка я с тобой, Джек, воздухом подышу.
Джек с облегчением вздохнул: он не хотел оставаться один, но боялся сказать об этом прямо.
– А я вас ни от чего не отрываю? – спросил Джек, с сомнением глядя на Адама.
– Знаешь, в чем преимущество руководителя? – улыбнулся Адам.
Джек отрицательно покачал головой.
– Я даю всем работу, но чем заняться самому я выбираю сам. Контролировать выполнение можно и по рации.
– Точно.
– Да и кого контролировать? – заметил Адам, разминая мышцы шеи. – Наши ученые работают на совесть, Верховин уже протянул провода по всему лагерю, скоро включим защиту. Я, честно говоря, думал, что ограду мы поставим только через дня два, а видишь, как здорово вышло.
– Я думаю, это потому, что каждый делает то, что умеет и знает.
– Хорошая идея, – улыбнулся Адам и продолжил размышлять вслух, была у него такая привычка. – Техники наши тоже молодцы, тянут водопровод из подвалов, скоро горячая вода будет везде. Вот если бы они еще придумали, как канализацию и сточные воды отвести за пределы лагеря – цены бы им не было…
– Мистер Фолз, это Верховин, – раздался голос из рации, – где вы?
– Я на крыше башни, Николай. Прием.
– Мы проверяем параметры напряжения для ограждения. Ждем вас.
– Простите, пожалуйста, но я сейчас занят. Начинайте без меня.
– Хорошо, – голос искажался шипением помех.
– Николай?
– Да?
– Большое спасибо, Николай. У меня просто нет слов, чтобы выразить всю степень восхищения вашей работой. Спасибо.
– Да не за что, Адам. Вы меня просто в краску вгоняете.
Инженер отключился.
– Вот возьми мистера Верховина, – сказал Адам, – как ты думаешь, почему он испытывает неловкость, когда его благодарят за то, что он делает?
– Не знаю, – пожал плечами Джек.
– Скорее всего, тут две причины: первая – он по-настоящему скромный человек. В отличие от таких, знаешь, кокетливых умников, которым нравятся, когда их хвалят.
– Как девчонки в школе, – Джек изобразил лицом и свободной левой рукой некую пародию на стоящую перед классом лучшую ученицу, в притворной скромности закрывающую глаза и хлопающую ресницами.
– Наверное, – улыбнулся Адам, – я, честно говоря, слабо помню школу, старость, знаешь ли.
– А вторая причина?
– Мне кажется, что на прежней работе, которая была у мистера Верховина, его там просто не ценили. Он, наверное, работал так, как и сейчас, выкладывался, старался, а начальство не обращало на него никакого внимания. Некоторые люди не ценят таких, как мистер Верховин – незаметных тружеников. Есть разные виды начальства, одни считают подчиненных мусором, другие панибратски похлопывают по плечу и готовы сожрать, если допустишь хотя маленькую ошибку, третьи считают тяжелый труд своих подчиненных обычным делом, над которым не стоит особенно задумываться и за который не стоит хвалить.
– Нам очень повезло с мистером Верховиным.
– Я тоже так думаю. Ну, как там наша птичка?
