готовлю сам, периодически обжигаясь и расплавляя кастрюли. Прелесть холостяцкого существования.
Конечно, ко мне захаживают женщины, причем довольно часто. Но они, к сожалению, воспринимают мою персону как аппарат для плотских утех. Еще никому из них не пришло в голову, что некий Ходжа Наследи очень не против покушать вместо того, чтобы кувыркаться в постели. Эх… Может, не нашлась еще счастливица, готовая звенеть посудой в награду за теплоту и ласку, а?
На этой мечтательной ноте я заметил, что время пришло. Магический регулировщик спикировал с насеста и воспарил перед притормозившей группой фитильмобилей. Передний ряд машин остановился как вкопанный, принудительно заскрипев тормозами – подчинился могущественному колдовству магрегулировщика. Задние повозки привычно загудели и разразились ругательствами, не видя жестов колдофора.
Магический полицейский повернулся спиной к остановившимся и дунул в серебряный свисток. Улица Одинокой повстанки тут же ожила.
Десяток или больше фитильмобилей, стоявших на перекрестной дороге, взревели и покатились вперед. Пока они не добрались до перекрестка, мне надлежало вклиниться в движение.
От всей души я нажал на газ, взывая ко всем богам, чтобы они меня услышали. Сперва лениво, а затем и грозно содрогнулся мотор. «Ласточка» дернулась и устремилась навстречу опасностям.
Целый миг ушел на неприятное чувство. Машина будто повисла над перекрестком и… внезапно заглохла в самом его сердце.
Истошный вопль разрезал мне уши. В следующий миг я понял, что вопль принадлежит мне. Впрочем, так происходит всегда – не люблю вдруг останавливаться на пути у многотонных фургонов.
Подстрекаемая моими перепуганными выкриками «ласточка» застенчиво хохотнула поршнями и медленно покатилась вперед.
К моему огромному счастью, фитильмобиль все же соблагоизволил разогнаться и увезти меня прочь. Правда, сперва ударился передним бампером в бордюр, когда я не успел наклонить рулевой рычаг. Брусчатка щедро брызнула искрами. Бампер громыхнул и подскочил – меня мотнуло вперед, – затем опустился багажник. Еще один ослепительный сноп искр – на сей раз сзади, со стороны проезжей части.
Ударившись затылком о подголовник, я все же ухитрился нажать на педаль ускорения. В ином случае меня бы просто задавили. Такие уж в Валибуре порядки: раз ты поехал не по правилам, значит, тебя на дороге не существует. Следовательно, задави тебя кто-то – судить его не станут. Не было инцидента.
Едва не подтолкнув меня в багажник, мимо пронесся тюремный фургон. Из кабины высунулась зеленая голова в черно-синей шапочке тюремщика.
– Смотри куда едешь, кретин! – крикнул гоблин.
– Утрись ты к такой матери! – не менее грубо ответил я, привычный к подобного рода диалогам на дороге.
– Эй! – крикнул мне регулировщик. – Вы крышку диска забыли!
– Благодарствую, – я помахал ему рукой через окно. – Заберу по возвращении.
Да-да, кроме ругани, на валибурских дорогах случаются также и милые беседы.
Металлический кругляш одиноко прокатился по тротуару, распугивая прохожих, и затих под вывеской «Спортманеры: консультация».
Надо будет поблагодарить домоправителя Хайкла и его архитекторов – за отлично спланированный выезд. Причем благодарить долго и упорно, до потери последней капли крови – пинками и зуботычинами.
Главное Управление выглядело как обычно: хмурые окошки, беспорядочная лепнина на фасаде, да задумчивые изваяния в виде гарпий, химер и побитых ветрами драконов.
Величественная туша центральной Башни возвышается над городом почти на полтора километра. Издали она похожа на толстый исполинский пенек неправильной формы, обросший разнообразными грибами департаментов. Окон почти не видно, они теряются посреди безвкусно разбросанных фурий, горгулий и волнообразной лепнины из колдетона. Здание выкрашено в темно-серые тона, отчего на любого созерцателя тут же нападает уныние. Бездонный колодец входных ворот зияет, будто пасть голодного бастарка. Внутри поблескивают серебристые клыки приоткрытых ворот.
Я объехал Управление с левой стороны и углубился в маленький служебный квартал. Можно поставить большой и жирный плюс руководству ГУБНИКИСа – оно беспокоится о подчиненных и делает все, чтобы облегчить им жизнь. Здесь размещаются маленькие кафе для персонала, всякие тренажерные залы, бассейны, корты, раздевалки и прочая полезная мелочь. Усталые оперативники коротают здесь время до или после службы. Весь этот комплекс так и называется – бульвар Релаксации оперативников и менеджеров, сокращенно – БРОМ. Очень милое местечко, спокойное.
Когда-то и я отдыхал в тенистом парке между магутбольным полем и маголейбольной площадкой, сиживал на ярко-зеленых лавочках с табличками «только для служебного пользования», распивал тонизирующий коктейль «Усталый оперативник». Славные деньки, хотя весьма своеобразные. К примеру, вспомню о многочисленных ранениях, смертельной опасности, смертельной скуке и смертельных же дозах адреналина едва ли не каждый день. На оперативной работе я мог помереть в любой момент, и единственное, что радовало – организация похорон за государственный счет.
По-моему, уход со службы стал самым умным решением в моей жизни. Правда, почти ничего не изменилось с того времени. Работа частного сыщика едва ли отличается от полицейской рутины. Вот только вольным специалистам платят намного больше, чем рядовым детективам в форме с клыкастыми погонами. Какой-никакой, а плюс таки нашелся.
Я медленно проехал четыре поста вооруженной охраны. Везде показывал персональный жетон частного детектива и ножны с «Карателем». Судорожно похрипывая двигателем и вызывая сочувствующие взгляды, фитильмобиль едва взобрался на крутую горку. Далее – спуск мимо секции рукопашного боя к северному углу Управления.
Сзади, если смотреть со стороны набережной, к центральной Башне Управления прижимается добротный шестиэтажный Дом полиции. Его фасад совершенно не похож на монструозную архитектуру Древних, построивших Башню.
Полицейское Управление Валибура является частью Главного Управления. Довольно странно, но мэрия уделяет полиции намного больше внимания и выделяет больше средств, чем всему ГУБНИКИСу. Поэтому величественная домина «Отстойника», как называют Дом полиции в народе, выглядит намного лучше и дороже центральной Башни.
Высокие колдетонные ангелы восседают на тяжелых подоконниках из разноцветного мрамора. Они упираются крыльями в широкий фронтон, разукрашенный резвящимися нимфами и фавнами. Верхушку треугольной крыши венчает голова гигантского шакала – символ Полицейского Управления. На двух других краях фронтона лежат полуобнаженные девицы в колдетонных туниках. Одну из них зовут Калибдра – древняя богиня справедливости. Ее соседка и соперница – Изистра, мать-основательница зла и преступлений, покровительница Уняжества Хаоса. Скульпторы специально разместили богинь на самом верху полицейского здания. Это будто символизирует вечный баланс между порядком и хаосом, злом и, как ни банально, добром.
У Калибдры довольно крупные бедра. Зато Изистра может похвастаться выдающимися молочными железами.
Я привычно вытаращился на отлитые из колдовского бетона божественные формы и, как всегда, слегка промахнулся при парковке. Опомнившись, я резко нажал на тормоз. Толчок едва не выбросил меня сквозь лобовое стекло. Что-то зазвенело, раздался противный скрежет. Следом полилась рулада отборнейших ругательств.
Ну и что поделать? Езда никогда не принадлежала к моим сильным сторонам.
– Ходжа! … … … тебе пусто было! – заорал знакомый голос.
Мысленно я тут же втянул голову в плечи. Внешне же, наоборот, – приосанился. Проскрипел дверкой своего фитильмобиля и выбрался на белый свет.
Как и ожидалось, прямо перед моим носом потрясала маленькими кулачками бывшая жена.
– И ты посмел?! – завопила она, присела рядышком с иссиня-черным «Рогатти» и потрогала пальцем покореженный задний бампер машины.
