В глубине прелестных глаз плясали озорные огоньки. Неужели добродетельная Юль, как я называл ее в моменты близости, и сама мечтала съездить братику по роже?
– Ладно, – сказала она, прищелкнув языком. – Можешь идти в архив. Вещи брать запрещается.
– Спасибо, милая, – я сделал неуловимое движение, словно хотел поцеловать ее в щеку.
К моему удивлению, она не отстранилась. Только зрачки расширились. Не то от испуга, не то от восторга.
Пребывая в полном недоумении от действий бывшей супруги, я нырнул в открытую пасть Полицейского Управления. Раньше Юласия мигом бросила бы меня на тюремную койку. Ведь я уделал ее брата. А теперь не возражала, чтобы ее поцеловали.
Странные дела вокруг. Неужели в случае с инспектором начал действовать мой хваленый шарм? Если так, то теперь передо мной не устоит ни одна девица. Бывшая жена ведь не устояла!
По дороге к архиву меня догнал какой-то клерк с погонами хват-младлейтенанта и отобрал квитанцию страховой компании. Доброта Юласии закончилась, едва я отошел на несколько шагов. Экс-благоверная посчитала ненужным навлекать на богатого брата излишние финансовые трудности. Пусть лучше заплатит нищий частный детектив, засмотревшийся на каменные сиськи. Что ж, сам виноват – нечего роток разевать, где не следует.
Ступая по выцветшему ковру, я довольно потирал ладони. Таки сбылась мечта последних лет. Удалось помять бакенбарды зазнавшемуся извращенцу.
Кстати, мне показалось или из-под его штанин выглядывали тренировочные сапоги? Мягкие, из воловьей кожи, подбитые дерматином с опылением из ребра костяной кукушки. Удобные и совершенно бесшумные – новшество от эльфийских военных дизайнеров. В такой обуви упражняются начинающие лучники. Стрелки… лук из железного дерева…
Вот бы оказалось, что убийца Марии бель-ал Сепио – Раваш. Я бы не нарадовался.
Странно. Это паранойя или желание, чтобы все сложилось так, как мне хочется? Даже в брате бывшей жены узрел убийцу.
5. Убитая девушка
Перед входом в архив меня остановил еще один донельзя неприятный полицейский. Оказалось, что устного разрешения инспектора недостаточно, чтобы войти в «бумажный» отдел. Сперва мне надлежало получить допуск, подвергнувшись унизительной проверке личности.
Меня практически силой втащили в небольшую конторку. За крепким столом, занимавшим две трети пространства, размещалась жирная туша дежурного демона. Телеса выпирали из всех отверстий его одежды, даже украшенные клыками погоны хват-лейтенанта, казалось, испуганно ёжатся на колбасоподобных плечах.
– Что тут у нас? – хрипло поинтересовался демон.
Он небрежно ткнул толстенным пальцем в наручный мозгомпьютер на запястье. Темное Зерцало душ, угрюмо стоявшее на трех полусогнутых ножках у левой стены, содрогнулось и оглушительно чихнуло.
– Будьте здоровы, – пожелал я казенному аппарату.
– Кокой воспитонный, – восхитилось Зерцало. – Побольше бы токих приходило.
– Спасибо, – моя благодарность была совершенно искренней. С малых лет я научился уважать любой одушевленный предмет. – Всегда рад услужить.
– Во, – на гладкой поверхности зеркала появилось подобие улыбки из мелкой стеклянной ряби. – Воспитонной и культурной. Не то что этот… Доже пыль не протироет. О у меня оллергия но пыль.
Колдовской агрегат нахмурился с помощью той же ряби и слегка покосился в сторону демона. От Зерцала веяло настоящей, тысячелетней старостью. Его бы давно отправить на пенсию, куда-нибудь в Пансионат благородных предметов. Но нет, государство экономит на работниках, заставляет вкалывать до последнего. Наших чиновников не интересуют такие мелочи, как невероятная дряхлость одушевленной вещицы и некоторые проблемы с речью: вместо «а» выговаривает «о».
– Чего тебе, ирод?
Хват-лейтенант посмотрел на Зерцало так, будто бы впервые его заметил. Стряхнул с погон невидимую пылинку и с видимым пренебрежением бросил какую-то служебную пароль-фразу активации. Знаю таких индивидуумов. Мелкая шишка, ничего собой не представляет, но к подчиненным относится, словно к распоследнему отребью. Был у меня когда-то командир взвода с подобным характером. Плохо кончил…
– Досье на посетителя, – потребовал демон.
– Сейчос, – буркнул агрегат, подключаясь к мозгомпьютерной линии, сиявшей алыми змейками над плинтусом.
– Ноступин, Носреддин… Во! Носледи. Довоть детольную информоцию или огроничиться общедоступной бозой Полицейского Упровления?
Хват-лейтенант смерил меня тяжелым взглядом. Но, вероятно, не увидел на моем лице ничего необычного.
– Давай вкратце.
Зерцало вдруг решило пообщаться на нормальном языке и не путать буковки:
– Ходжа А. Наследи, лисоборотень высшей касты. Родился…
– Еще короче, пожалуйста, – демон мученически закатил глаза. Нетрудно было догадаться, что думал он об обеденном перерыве и нескольких килограммах (не меньше) чего-нибудь съедобного.
– Служил в специальных войсках, наград и поощрений не имеет. Есть несколько порицаний и сто шестнадцать суток гауптвахты за неподчинение приказам. Образование чуть-чуть высшее, не смог закончить Университет наземно-подземных войск. Из армии уволился в звании хват-сержанта. Четырнадцать лет проработал в Главном Управлении по…
– Еще короче.
– Так… Беспорядочные связи с женщинами, неудачная женитьба… Ярое невосприятие алкоголя… Характеризуется как очень нервный, вспыльчивый… Нет, не то. Надо покороче. Во! В настоящее время занимается частным сыском, имеет надлежащую лицензию, удостоверение и право на ношение именного полиморфоружия. Доступ к архивам Полиции тоже имеет. Хранящееся хап-фото совпадает со слепком ауры и физиономией посетителя.
– Идите, – напоминающая свиную ляжку краснокожая рука грохнула по чистому бланку пропуска, оставляя огненную печать. – Вход разрешен.
– Спасибо, – это я сказал, уже растворяясь в двери. Надо же, Юласия даже не позаботилась о том, чтобы создать для меня дополнительные трудности.
– Досточтимый, – донеслось из кабинета, – смахните, будьте добры, хоть немного пыли.
– Перебьешься. У меня перерыв на первый ленч. Будь добро, в свою очередь, сделай заказ в столовой…
Энт Седобор никогда не отличался приятной наружностью. К тому же, он постоянно старался выглядеть как можно неприметнее. Насколько это возможно для многотонного векового дуба.
Комната архива, куда я вошел, преодолев не меньше дюжины постов вооруженной охраны, напоминала скорее дремучую чащу, чем административное помещение.
Лес раскинулся сразу за порогом. Под ногами зашелестела густая трава, во все стороны порскнули мелкие жуки и бабочки. Несколько километров пространства занимали толстые, тонкие, переплетающиеся, мясистые, хлипкие, колючие, гладкие и еще кто знает какие стволы разнообразных цветов – деревьев, кустов и так далее. В общем, растений.
Воздух наполняли свежие ароматы хвои. Ощущался слабый ветерок – он вырывался откуда-то со стороны невидимых окон. Густые ветви, покрытые бурыми наростами древесных кровопийц, тяжело колебались над самой моей макушкой. Стоял невообразимый вой и писк целых полчищ зверьков, во множестве населявших это царство природы.
Обнаружить энта в подобном бедламе, если деревяшка, к тому же, не хочет, чтобы его нашли, дело
