дувшего на него сверху, со звездного неба. Жажда палила его гортань, к он только теперь вспомнил, что забыл запастись питьем. Сухие плоды не шли ему в горло. Солона ли вода, по которой он плывет, или годится для питья?..
Брезгливый ужас долго удерживал его от попытки омочить язык водой из этой наполненной трупами клоаки. Но жажда мучила Все сильнее. С трудом приподнялся он и погрузил руку в струи потока, Вода утекла между пальцев, но он приложил влажную ладонь к губам. И ему показалось, что кожа как-будто отстала от мяса и повисла лохмотьями. Всмотревшись, он увидел при свете звезд, что ладонь его была красна, как кровь, а затем к ужасу своему убедился, что к ней прилип огромный кровавый лепесток снотворного Цветка. Струи, несшие его лодку, стало быть, несли еще и останки мертвых, и обрывки цветочных масок, прикрывавших их мертвенно бледные лица…
Ногтями он соскреб с руки лепесток, как что-то ядовитое. И уже не помышлял больше об утолении жажды. Прислонив голову к борту лодки, он в гнетущем болезненном полусне ждал наступления утра, которое докажет, куда занесла его ночь.
Отдаваясь болезненной дреме, он вое же прислушивался к шуму потока, который грозно усиливался. Эрколэ попытался крикнуть, но крик застрял у него в горле. Он чувствовал, как одновременно увеличивается быстрота и сила несущего его течения; днище лодки дрожало. Скоро его закрутит водоворот и ввергнет в пучину, быть может, в самую глубь чрева Марса! Он видел в Тиволи подобный низвергающийся в черную бездну водопад. Его безудержно несет к ужасной конечной цели его пути. Красный снотворный цветок избавил бы его от зрелища приближающейся гибели…
Вдруг небо над ним просветлело. Звезды угасли. За спиной его вспыхнула яркая заря. Он не мор поднять головы, но видел, как отвесные скалы по бокам расступились. Верно, близко море! Через минуту- другую поток вынесет его в безбрежный, никогда еще не виданный им океан…
Он бессильно корчился на своем хрустящем лиственном ложе, пока, наконец, ему не удалось опереться головой на корму лодки и взглянуть вдаль. Предчувствие его не обмануло, поток несся вперед, образуя прозрачный стеклянный наклон. Шум близкого водопада уже гудел в его ушах, А вон и самый водопад… там, Где дрожит в воздухе гигантский столб водяной пыли.
Внезапно канал вновь сузился, превратился в канаву, в ров. И Эрколэ узнал облако, ползущее ему навстречу, удава, свивающегося в кольца… пухнущего, заполняющего весь канал… Молочный туман застлал, глаза Эрколэ, и он глотнул смерть, как абсент из бездонного кубка.
…Утром Эрколэ Сабенэ подобрали в окопе. Стекла очков его маски были разбиты. Ядовитый газ разрушил его легкие. Но он лежал и грустно улыбался, словно ему приснился чудесный и скорбный сон.
