– Найдется и Дездемона. Я видела Лору Палмер. Не знаю, кого в точности она собралась изображать в своей ночной рубашке, возможно, фею Берилюну, но…
– А по-моему, очень миленькая туника…
– …но с такими сиськами это всегда будет напоминать ночную рубашку, следовательно – Дездемона. Гектор, рекомендую.
Рик нетерпеливо кашлянул:
– Эжени… что там с письмом?
– С каким письмом? Ах с письмом. Да не знаю я. Неинтересно мне это, видишь ли. Выставка практически закончилась, мы с Элоди, как честные старушки, обязаны выйти замуж за Гектора, ну а Келли в безопасности рядом с тобой. Кстати, костюмчик хорош, девочка, но Рика можно только пожалеть. Всю ночь ему придется спасать тебя от разгоряченных мужчин.
Рик склонился уху Келли и прошептал вкрадчиво:
– От мужчин-то я тебя спасу, а вот кто спасет тебя от меня?
Она ответила ему жарким и откровенным взглядом и таким же вкрадчивым шепотом:
– А кто сказал, что я хочу спастись?
Рик ухмыльнулся и по-хозяйски притянул девушку к себе.
– Масса преимуществ, Эжени, у меня появилась. Например, мне необязательно держать от Келли руки подальше.
Эжени хихикнула.
– Идите, дети мои. Танцуйте и пейте шампанское. У меня такое чувство, что сегодня все пройдет гладко.
Уже на аллее сада Рик прижал Келли покрепче и промурлыкал:
– Мы будем танцевать, а все остальные будут нам завидовать.
В этот момент Келли увидела их с Риком отражение в большом старинном зеркале, спрятавшемся в кустах цветущей глицинии. Смуглый и роскошный дворянин семнадцатого века властно прижимает к себе обнаженную красавицу, укрытую лишь бурей черных волос… Возбуждение полыхнуло внутри маленьким вулканом.
Джереми Ривендейл, одетый испанским грандом с картины Веласкеса, поперхнулся шампанским при виде Келли и Рика. Рик мстительно ухмыльнулся и похлопал побуревшего и задыхающегося хирурга по спине, продолжая прижимать к себе Келли. Келли лениво отбросила часть волос за спину – чем вызвала у Джереми очередной приступ удушья.
Со всех сторон на них кидали любопытные взгляды, шушукались, переговаривались, но если раньше это обеспокоило бы или смутило Келли Джонс, то теперь она чувствовала исключительно гордость и удовлетворение. Рядом с ней шел самый красивый мужчина на свете, и его могучая рука бережно обнимала Келли за талию – может ли что-то быть лучше?
Может, ответил бессовестный внутренний голос, и Келли прерывисто вздохнула, с трудом подавляя неуместное желание кинуться Рику на шею. Еще хорошо, что латекс надежно прикрывает ее напрягшиеся от возбуждения соски…
В центре сада был устроен главный бальный павильон – почти полностью открытый, лишь сверху был натянут светлый тент, а по бокам павильон ограничивали куртины цветущих плетистых роз и все той же глицинии.
Было шумно и весело. Люди в масках всегда становятся куда раскованнее и жизнерадостнее, ибо самую главную маску мы носим всю жизнь почти не снимая: Маску Делового и Приличного Человека…
Маскарад для того и придуман, чтобы освободить человека хотя бы на одну ночь.
Терзали струны своих гитар мексиканцы и цыгане; извивалась на маленьком помосте гибкая восточная танцовщица, оплетенная пестрыми змеями; вылетали разноцветные ленты огня изо рта фокусника; орали одуревшие попугаи на ветках. Отовсюду доносился женский смех, звенели бокалы, и сбились с ног вспотевшие официанты, разнося ледяное шампанское. Счастье еще, что Эжени распорядилась нарядить их в стиле греческих виночерпиев – в легкие туники и сандалии.
Из аллеи музыку было слышно весьма специфически, скорее это была какофония, однако в самом саду акустика оказалась на высоте. На маленьких площадках, разбросанных по всему саду, кружились яркие, немыслимые пары. Самые причудливые и вполне традиционные маски, перья райских птиц, золотая мишура и настоящие бриллианты…
Гадалки в пестрых шалях раскидывали на столиках карты Таро. Коломбины и нимфы, ведьмы и королевы склонялись над пестрыми квадратиками, притворно ужасались и заливисто смеялись.
Больше всего Рика радовало то, что под масками Келли не могла узнать ни одного из своих потенциальных женихов. Почти силой отобрав у девушки третий бокал шампанского, он увел ее танцевать.
– Куда ты смотришь, несчастная?
– Вон туда…
– Опять чужим мужикам глазки строишь? Смотри, под маской не видать, симпатичный или нет.
– Никому я глазки не строю. Просто пытаюсь понять, вон тот дядечка в костюме Эроса или Купидона?
– Во-первых, какая разница? Во-вторых, как ты собираешься это понять, искусствоведша липовая? На мой взгляд, это просто мужик в простыне с двумя поролоновыми крыльями.
– Фу, Моретти! Ты опять вздумал изображать из себя деревенщину? Просто этот парень отлично сложен, и ты бесишься, потому что не знаешь, кто этот неизвестный красавчик…
– Это – Джейк Уиллерби. И он уже три года живет с Амандой Шилдс, у них дочка.
Келли с изумлением посмотрела на невозмутимого Рика.
– Откуда ты знаешь?! У него же все лицо маской закрыто.
– У него светлое пятно на плече, видишь?
– Вижу. Ну и что?
– След от сведенной татуировки.
– Понимаю. В секретных досье, к которым ты имеешь доступ, есть особые приметы…
– Нет, просто татуировку мы с ним делали вместе, в армии, а потом он замучился ее сводить. Обращался к Ривендейлу, между прочим.
– Почему – между прочим?
– Не знаю. Док меня раздражает.
– Иными словами, ты ревнуешь?
– Ну и ревную. Слегка.
Келли шлепнула Рика по плечу.
– Почему это слегка, гад?!
Он прижал ее к себе так тесно, что она буквально всем телом ощутила его возбуждение.
– Слегка – потому что это я сплю с тобой, а не он. А ревную – потому что он имеет на тебя виды.
– Откуда ты знаешь?
– Он сам сказал.
– И что ты ответил?
– Ответил, что пока ты со мной.
– Вот спасибо! Теперь Джереми ни за что на мне не женится. Он ужасно щепетилен.
– Да и слава богу. Я бы тебя в его руки не отдал.
– А в чьи отдал бы?
– Ни в чьи не отдал бы. Отстань.
– Ты все больше злишься на Ривендейла. Почему? Потому что он хочет на мне жениться?
– Я его подозреваю.
– В чем? В том, что он швырнул гранату в моих тетушек, чтобы добиться моей руки? Глупо.
– Не так уж глупо, если б не вмешался я. Подстроить нападение, выступить в роли защитника. Втереться в доверие. Эжени поторопилась, нанимая меня.
Келли нахмурилась.
– Я не пойму, ты жалеешь об этом, что ли?
