них из рук. Я унес коробочку под разочарованный ропот окружающих и запер в корабельном сейфе.
Потом я спросил:
«Вы, пьянчуги несчастные! Вы понимаете, что это такое?»
«Это в сто раз лучше шоколада», — ответил Гюнтер Экерт.
«Это наш выигрыш! — сказал я им. — Наша золотая жила!
Считайте, что мы сорвали банк!»
Симон подумал-подумал и сказал:
«Провалиться мне на этом месте, а ведь он прав!»
На следующее утро, когда химик протрезвел настолько, чтобы управиться с анализатором органических веществ, он протестировал розкоз и обнаружил, что в нем содержится двенадцать неизвестных ранее алкалоидов и сложных эфиров.
Розкоз действительно радует язык и душу, у него нет побочных эффектов, если им не злоупотреблять, а его применение в качестве ароматизатора ограничено лишь фантазией кондитеров, производящих конфеты.
Остальное, сказал в заключение Ефан, мне известно из истории.
Я пробыл на Серифе еще два месяца, пока мои родители наконец не развелись. Скучать не пришлось: мы проказничали втихомолку с моим кузеном Джоном и кузинами Анной и Марией, такими же подростками, как и я. Старшему сыну Ефана Зареду было двадцать два года, и он, как и мой старший брат Даниил, уже начал взбираться на ступеньки корпоративной лестницы «Оплота». Кузен Зед, редкостный зануда, устроил мне экскурсию по главному офису корпорации. Я размышлял, о своем будущем — и решил раз и навсегда, что не стану работать на «Оплот», даже если от этого будет зависеть моя жизнь.
Мне хотелось заниматься чем-то прямо противоположным межзвездному бизнесу, и я без колебаний заявил об этом отцу.
Симон грубо растоптал мой юношеский идеализм, заявив, что я либо буду изучать ксенокоммерцию и корпоративное право с целью дальнейшей карьеры в «Оплоте», либо вообще не получу высшего образования и проведу всю жизнь, копаясь в конском навозе на Небесном ранчо, поскольку он лично позаботится о том, чтобы никто меня больше не принял на работу.
Я сделал вид, что сдался, окончил Аризонский университет и Гарвард, и моя семья могла по праву мной гордиться.
В тот день, когда я получил степень доктора юридических наук, я объявил Симону и Ефану, а также другим родственникам, съехавшимся на праздничное торжество, что меня взяли на работу в Секретариат по межпланетной торговле в качестве специального агента в отделе по борьбе с мошеннической деятельностью корпораций. Ефан пожелал мне удачи. Отец молча посмотрел на меня, подумал немного и сказал, что никогда больше не хочет меня видеть.
Я ответил, что, если «Оплот» будет вести себя прилично, так оно и будет.
Глава 8
Видеофон в номере отеля замурлыкал ровно в десять. Я сонно ответил, уверенный в том, что звонят служащие отеля, чтобы меня разбудить. В таком фешенебельном заведении, как «Риц-Карлтон», так, наверное, принято. Но это оказался Айвор Дженкинс, и его круглое лицо на экране было пепельно-серым от ужаса.
— Боже мой, Ад! Я уже несколько часов пытаюсь вам дозвониться, однако портье отказался будить вас до десяти, капитана Бермудеса нет в номере, и на звонки по мобильнику он тоже не отвечает.
Небось все еще у своей подружки…
— Успокойся, Айвор. Что стряслось?
— Клайв исчез! Я обшарил весь дом и сад. Его машина на месте. Я звоню из будки охранника. Вы не волнуйтесь, самого охранника сейчас нет. Он говорит, что Клайв за ворота не выходил. Я нашел только его туфли, и я боюсь… Я боюсь…
Я сел на краешек кровати, пробудившись от этого известия куда быстрее, чем от любого искусственного стимулятора. Нажал на кнопку «секретный шифр», и мой видеофон трижды звякнул.
— Погоди, Айвор. Давай сначала. Что случилось после того, как я оттуда ушел?
Он рассказал мне все по порядку, в своей утомительно педантичной манере.
— Я отвел гражданку Суон-Эплуайт в сад и налил ей шампанского. Она очень удивилась, услышав, что я новый дворецкий Клайва. Пришлось наплести ей, что он очень занят, а дирекция «Оплота» готовит его к новой, более высокой должности — только я умоляю ее не проговориться ему, иначе меня уволят. Вскоре появился Клайв и занялся стряпней. Бедняга сильно нервничал, однако умело это скрывал. Я хотел было помочь ему с грилем, но он попросил хоть на время оставить его в покое, так что я скрылся в кустах и продолжал наблюдение оттуда. Они с Лоис поели и выпили все вино, а затем пошли в дом. В спальню. Прошло довольно много времени, пока они наконец не спустились вниз попить кофе. Она поцеловала его на прощание и уехала, а Клайв пошел спать. Я принес из кабинета кресло и сел под дверью спальни. Но… Но где-то на рассвете я уснул, а когда заглянул в спальню, там никого не было. Я обыскал весь дом, потом сад, но нашел только туфли. Голубые замшевые туфли.
— Где? — спросил я, уже зная, что он мне скажет.
— Возле гриля, — ответил Айвор. — Дым от них шел столбом. И кто-то открыл крышку гриля…
Как привратник о нем отозвался? «Он настоящий грильный фокусник, наш юный Клайв».
— Езжай к себе, Айвор, — сказал я. — Я найду людей, которые займутся домом Клайва. Днем к тебе заедет Мимо. И будь поосторожнее, ладно?
Айвор смотрел на меня полными ужаса глазами.
— Но как же Клайв? Вы действительно считаете, что бедняга…
— Убирайся оттуда, да поскорее!
Я прервал связь, с силой хлопнув по кнопке и молясь о том, чтобы несчастный юрист-аналитик и вправду покончил с собой. Иначе плохо дело…
Я набрал персональный код Симона и отключил видеоэкран. Достаточно, что мне придется сообщить ему о моем фиаско; я не обязан при этом смотреть ему в глаза.
Его Величество был страшно недоволен тем, что его побеспокоили во время игры в теннис на корте у кузена Зеда.
Я оборвал упреки, подождал, пока он отойдет подальше, чтобы никто не мог нас подслушать, и нажал на кнопку «шифр».
— Симон! Ты знаешь кого-нибудь из службы безопасности «Оплота» на Серифе, кто был бы безоговорочно предан тебе?
— Наш вице-президент, глава секретной службы Олли Шнайдер. Я ему полностью доверяю. Он руководит службой безопасности «Оплота».
— Ты доверил бы ему свою жизнь? И существование самого «Оплота»?
— Пожалуй, нет. Он человек Зареда. Какого черта ты об этом спрашиваешь?
— Мне нужен человек с навыками высококлассного копа.
Такой, за которого ты мог бы поручиться лично, который сумел бы разгрести очень грязное дело, причем так, чтобы никто из членов правления об этом не знал.
— Может, Карл Назарян? — сказал мой отец. — Он тридцать лет возглавлял службу безопасности Ефана, еще до Олли.
Сейчас он, можно сказать, ушел в отставку. Карл заведует архивом корпорации, однако ум у него по- прежнему острый как бритва, и он хитер, как койот.
— Отлично. У него есть полный доступ к информации и право отдавать приказы?
— Если я распоряжусь.
— Так сделай это!
— Зачем? — спросил отец.
— Потому что я осел, — ответил я и рассказал ему всю историю об агенте «Галафармы» Клайве Лейтоне, в том числе и ее бесславный для меня конец.
Симон выслушал меня, не перебивая, а потом прошипел:
— Господи Боже, Аса! На сей раз ты и правда по уши в дерьме! Почему ты не подождал…
