– Ты, наверно, считаешь, будто я недовольна тем, что он нашел тебя, – продолжала Фелиция тщательно выверенным тоном. – Вначале так и было, пока я не увидела тебя опять и не поняла, как ты не подходишь Джордану. Во всех отношениях не подходишь. Эти тринадцать лет он был влюблен в мечту, которую создал в своем воображении. Он бы давно женился на мне, если бы не этот призрак между нами. Разве ты понимаешь, как трудно жить, если постоянно рядом с тобой призрак? Я предпочитаю соперничать с реальной женщиной.
От неожиданности Джини сделала слишком большой глоток кофе и обожгла рот и горло. Она быстро налила себе стакан воды и выпила.
Глаза Фелиции из-под длинных ресниц безжалостно следили за ней.
– Видишь ли, Джини, ты не изменилась, а Джордан стал другим. Он уже не тот, каким ты его знала в Остине. Он теперь звезда, и, как бы он ни возражал, это накладывает на него определенные обязательства. У него теперь и потребности совершенно другие. Только необыкновенная женщина способна дать то, что ему действительно нужно.
– А почему ты так уверена, что я не такая?
– О, я знаю, он думает, что сейчас ему нужна именно ты. Он мне сказал, что между нами все кончено, что он всегда любил только тебя. Я пыталась переубедить его, а потом поняла, что мне же лучше, если ты приедешь сюда и он будет сталкиваться с тобой целыми днями. Пройдет совсем немного времени, и он поймет, что невозможно воскресить тот брак, который умер тринадцать лет назад… Несмотря на появление Мелани. Что ты можешь дать ему по сравнению со мной? Просто потянешь назад.
Ошеломленная ее словами, Джини внезапно заметила, что Фелиция молчит и смотрит на нее не отрываясь, с холодным презрением. Казалось, она ждет какого-то ответа. Но что можно ответить женщине, которая так уверена в себе, в своей способности завоевать любимого тобой мужчину, что осмеливается в лицо сказать об этом?
Джини бессмысленным взглядом окинула роскошную комнату, у нее было такое чувство, словно она попала в ловушку. В том, что говорила Фелиция, был смысл. Эйфория вчерашней ночи прошла, уступив место прежним сомнениям и глубокому горю, какого она не знала прежде.
– Я люблю его, – слабым голосом сказала Джини, чувствуя, что этих простых слов недостаточно.
– Но что принесет ему твоя любовь? – спросила Фелиция все тем же холодным тоном. – Уверена ли ты, что это любовь, а не какой-нибудь эгоистичный инстинкт, толкающий тебя цепляться за него?
– Уверена, – голос Джини дрожал.
– Самое нелепое, что ты ему нужна из-за твоей ординарности. Все знаменитые люди полны неуверенности в будущем. Даже Джордан. Они хотят, чтобы любили их самих, а не их славу. Ты знала его и жила с ним, когда он был никем. Вот в чем ты превосходишь для него всех женщин. Но теперь этого недостаточно, чтобы удержать его. Он перерос это чувство. Ты и сама понимаешь. И я понимаю. Все понимают. И очень скоро поймет и Джордан. Я подожду, пока он очнется. – С этими словами Фелиция встала и взяла сумочку.
– Уверена, ты так и сделаешь. – Джини тоже встала, на лице у нее проступили красные пятна. Ей потребовалось все самообладание, чтобы не двинуться с места, пока Фелиция не уйдет.
Телефонный звонок раздался в тот момент, когда Джини отправилась разыскивать Мелани. Звонил Джордан.
– С добрым утром, – прежняя манера немного растягивать слова явственно слышалась в его хрипловатом голосе. Он говорил тем же тоном, что и сегодня ночью, и она опять вспомнила его объятия, его нежные слова в серебристом свете луны. Волна непрошеного возбуждения окатила ее, однако быстро сменилась мучительной печалью, оставшейся после разговора с Фелицией.
– Где ты? – нерешительно спросила Джини.
– В студии. У меня еще недоделаны кое-какие мелочи. Оказывается, Фелиция договорилась, что я дам интервью и его поставят в начале видеозаписи нового концерта. Мне казалось, она поняла, что я этого не хочу делать. Но теперь уже ничего нельзя изменить, она все организовала. Как ты думаешь, удастся тебе не очень скучать без меня? Я смогу попасть домой только к вечеру.
– Разумеется, – механически ответила Джини, хотя и чувствовала себя в растерянности.
– Почему бы тебе не пройтись по магазинам?
Через несколько минут она повесила трубку. Он ничего не сказал о том, что произошло между ними вчерашней ночью, и часы, которые ей предстояло провести без него, зияли впереди, как черная пропасть. Она опять сняла трубку и набрала номер агентства по продаже недвижимости в Хьюстоне, которому сдала свой домик.
В голосе молодой женщины на другом конце провода слышалась неприкрытая радость:
– Миссис Кинг, вы ни за что не угадаете! Я нашла покупателя на ваш дом!
– Но я не собираюсь его продавать. Мне казалось, я четко объяснила, что хочу только сдать дом на лето.
– Вы уверены? Ваш муж звонил на днях и сказал, чтобы я известила вас, если найду подходящего покупателя.
– Мой муж?
– Да. Ситуация на рынке собственности очень сложная. Если вы передумаете возвращаться осенью…
– Не уверена, что передумаю, независимо от того, что сказал вам… мой муж.
Джини положила трубку. Неподписанный договор о работе в школе на будущий учебный год лежал у нее в сумочке. Она достала его, поставила свою подпись и аккуратно положила в конверт с маркой. Она отправит его, когда будет ходить по магазинам.
Вскоре Джини и Мелани на джипе поехали в Беверли-Хиллз. Роскошные магазины на Родео-драйв и Уилшир-бульвар были великолепны, но Джини бродила по ним без цели, дорогие товары не могли привлечь
