месяцев, а потом вернуться с подарками и деньгами.
В ее голосе звучали злость и боль. Но искренне ли это?
— Должно быть, тебе было нелегко, — сказал Райан.
Джулия вздохнула.
— Я хотела, чтобы мама развелась и мы съехали с той квартиры, но она не решалась. Она говорила, что папа — любовь всей ее жизни. А я думала, что он был эгоистом. Но, по-моему, сейчас не стоит обсуждать это. Время прошло, мы все выросли. И где-то месяца три назад появилась Рут. Она сказала, что давно хотела помириться со своей дочерью, но ее муж был против. Теперь же, когда он умер, она может поступать так, как хочется ей. Так что теперь у нас есть бабушка.
И потенциальное наследство, цинично подметил Райан.
— Она сама пришла к вам?
— По крайней мере так утверждает мама. Она позвала нас всех на ужин, и на нем присутствовала Рут. — Джулия подняла голову и посмотрела на своего любовника. — Довольно странно узнавать о родственниках спустя столько лет.
С этим он мог согласиться.
— И что ты думаешь о ней?
— Она неприветлива, — ответила Джулия, почесывая нос. — Очень элегантна и закрыта… Не знаю, как объяснить. Я почти ничего о ней не знаю. Думаю, Рут мне не нравится — ведь она отвернулась от своей единственной дочери. Да, я понимаю, что она осуждала маму. Но есть большая разница между осуждением и игнорированием. Она отвернулась от всех нас. Теперь Рут сожалеет и просит простить ее. То есть нам нужно притвориться, что все эти годы без нее ничего не значили.
Райан почему-то ощутил странную необходимость защитить свою тетю. Да, он тоже находил ее непростым человеком. Но тем не менее он ее очень любил.
— Она стареет, — сказал он, — может, потеря мужа заставила ее пересмотреть кое-что в своей жизни.
Джулия взглянула на него.
— Только не говори, что ты средний ребенок в семье.
— Я единственный ребенок.
— А рассуждаешь, как средний. Уилла всегда ставит себя на место другого. Иногда это начинает раздражать.
— Моя работа требует, чтобы я рассматривал ситуацию со всех сторон.
— В любом случае нам надо как-то выкрутиться из этой ситуации.
— Почему?
— Из-за моей ненормальной бабушки и твоей сумасшедшей тети.
— Мы же с тобой не родственники.
— Я говорю о деньгах. Если мы впутаемся в это дело, все решат, что это ради миллиона долларов. Ты первый так подумаешь. Не понимаю. Ты не из тех мужчин, кому нужны деньги, чтобы заполучить женщину. Зачем она все это затеяла?
— У Рут всегда были своеобразные взгляды на жизнь и на ее роль в судьбах каждого.
Неужели она хочет, чтобы одна из ее внучек загнала в ловушку Тодда? Райан готов поспорить, что его кузена можно было бы окрутить куда проще.
— Что я и сказала. Сумасшедшая, — пожала плечами Джулия. — Но теперь у нас проблема.
Все говорило о том, что Джулия не лжет. Она не нервничала и не боялась смотреть ему в глаза. Наоборот, она была очаровательна. А ее чувство юмора могло поднять настроение любому пессимисту.
— Ты считаешь, что было бы лучше, если бы я оказался бедным портным? — спросил Райан.
— В каком-то смысле да. Хотя это звучит старомодно. Не мог бы ты оказаться учителем математики в старших классах?
— Мог бы, но не стал.
— И что теперь? — Джулия накинула халат, села и улыбнулась ему. — Я так понимаю, что ты не против снова увидеть меня. Я дала тебе не одну возможность уйти, но ты ими не воспользовался.
— А ты хочешь, чтобы я ушел?
— Нет. Мне нравится, что ты здесь, — рассмеялась Джулия. — Вчера в это же время я с ужасом думала о свидании с тобой. Я даже хотела заплатить одной из своих сестер, чтобы она заменила меня. — Она дотронулась до его руки. — Иногда проигрывать очень полезно.
У него сжалось сердце, когда он осознал, как они с Тоддом ошибались. Что бы они ни думали о Джулии, эта была ошибка. Она не охотилась за деньгами. Она просто хотела угодить своей бабушке.
— Тодд? — спросила Джулия. — Что случилось? У тебя такое странное выражение лица.
— Я… — Он тихо выругался. Как объяснить? Как?.. — Я не Тодд Эстон.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Джулия понимала, что должна что-то сказать, но не могла заставить свои мозги работать. Недосып и слишком сильный шок несовместимы с мыслительной деятельностью.
— Ты не Тодд? — спросила она скорее себя, чем его.
— Джулия, послушай, — начал он, но Джулия подняла руку, останавливая его.
— Ты не Тодд, — повторила она, уставившись на обнаженного мужчину в своей спальне. На мужчину, с которым несколько раз занималась любовью. На мужчину, с которым она смеялась и которому доверилась. — Ты не Тодд?
На этот раз вопрос сопровождался яростным криком. Джулия вскочила с кровати и потуже затянула пояс халата.
— Что ты, черт побери, имеешь в виду?
— Я его кузен. Райан Беннет. Тодд и я знали, что задумала Рут. Мы решили, что на это согласится только очень корыстная женщина. Я шел на свидание с целью проучить тебя. Ну, знаешь, притвориться Тоддом, а потом бросить.
— Его кузен? Для тебя все это было лишь игрой? — Джулия смотрела на него и боролась с желанием хорошенько избить его.
И все равно, кто перед ней: Тодд или Райан. Голый. Красивый. Но чему тут удивляться? Почему бы лживому дьяволу не выглядеть сногсшибательно?
— Джулия, подожди. Это не то, что ты думаешь.
— Даже не пытайся, — предупредила она, чувствуя головокружение от ярости, — не думай, что сможешь смягчить сложившуюся ситуацию.
— Я ничего такого и не предлагаю. Просто пытаюсь объясниться. Я не хотел, чтобы так все получилось.
Так? Это он про секс? Джулия испугалась, что может заплакать. О боже, только не это. Она не хотела разрыдаться в присутствии этого подонка.
— Что именно ты не хотел? — прошипела она. — Ужинать со мной? Или ты просто случайно назвал себя Тоддом? Ой, какой я глупый, забыл, как меня зовут.
— Мы думали… — начал Райан.
— Что вы думали? Отличное будет развлечение? Нет, подожди. Что ты тогда сказал? Ты собирался проучить меня? — Джулия бросила взгляд на настольную лампу, и у нее руки зачесались — так хотелось швырнуть ее в голову Райана. — Ты кем себя возомнил? Что я тебе сделала?
— Ты мне ничего не сделала, — честно признался он. — Совсем ничего. Ты — жертва. Прости.
— Простого извинения недостаточно.
— Я понимаю. Когда тетя Рут рассказала Тодду, что она сделала и что пообещала тебе и сестрам, он был в ярости. Его всегда донимали женщины, охотившиеся за деньгами. И ему не требовались еще три
