— Будем надеяться, что, если это произойдет на самом деле, ты вспомнишь быстрее, — раздался громкий голос с другого конца зала.
Николь подскочила. Сердце гулко забилось. Она, конечно, сразу узнала этот голос.
Джеймс подошел ближе. На нем была рубашка с высоким воротом и выцветшие джинсы. Николь уже успела забыть, до чего он красив, и теперь в очередной раз поразилась этому.
Они не виделись больше недели. Николь почти убедила себя в том, что он потерял к ней интерес. Однако теперь поняла, что это не так.
— Ну ладно, хватит теории, — скомандовал Джеймс. — Всем надеть спасательные жилеты — и в лодки.
В первый момент раздался дружный вопль протеста, но в следующую минуту все члены «священной шестерки» уже были на ногах, автоматически подчиняясь этому властному голосу.
Николь тоже вскочила на ноги. Дождалась, пока ребята вышли, и обернулась к Джеймсу. Она вся кипела.
— Вы что, не знаете, там ветер пятнадцать узлов!
— Разумеется. Что может быть лучше для усвоения сегодняшнего урока?
— Но мы еще не все прошли. Сегодня у нас подготовительные занятия.
— Никто еще не научился управлять лодкой, сидя на берегу.
Не дожидаясь дальнейших возражений, он повернулся и вышел.
Николь с трудом сдерживалась. У этого человека поразительная способность действовать ей на нервы. Однако делать было нечего. Она отправилась вслед за ним.
На берегу, несмотря на сильный ветер, ярко светило солнце. Джеймс уже спустил на воду маленькую лодку под названием «Бостонский вельбот», которую Николь обычно использовала на занятиях для себя. Она забралась в лодку, встала рядом с ним, все еще кипя от возмущения. Через несколько минут все члены «священной шестерки» подняли паруса, и вскоре яхты уже качались на волнах за волнорезом.
Джеймс руководил упражнениями с помощью рупора. Маленькие яхты, подгоняемые ветром, сновали вверх и вниз по волнам, как гоночные автомобили. Синди и Тодд Бауманы были самыми легкими по весу, Николь заметила, что им трудно удерживать яхту в равновесии.
— Джеймс, подойдем к ним поближе, — попросила она, дотронувшись до его руки.
Это прикосновение вызвало в ней захватывающее ощущение… как от горячей волны. Но тут Джеймс рванул вперед на полной скорости, и ей пришлось ухватиться за сиденье. Они подошли к Бауманам, Николь перебралась в их лодку, взялась за румпель. Джеймс умчался в противоположном направлении.
— Ну, как вы? — спросила Николь.
— Н-н-не очень… — ответила Синди, стуча зубами.
Она ухватилась за полотнище кливера, как за единственное спасение, так что он туго натянулся. То есть делала как раз то, чего нельзя было делать.
Николь показала, как удержать яхту в нужном направлении, потом по очереди дала каждому из них румпель. Убедившись, что теперь они справятся сами, сделала знак Джеймсу, чтобы забрал ее.
Она следила за тем, как маленький «Вельбот» приближается к ним по волнам, поднимая столбы брызг. Волосы и рубашка Джеймса трепетали на ветру.
Внезапно Николь почувствовала такое острое влечение… почти как приступ боли. Рассердившись на себя, попыталась подавить это чувство. На смену пришло раздражение против Джеймса.
— Они напуганы до последней степени. Не следовало посылать их в море в такой ветер.
— Но вы же пришли к ним на помощь. Так что теперь с ними ничего не случится, я надеюсь.
— Дело не в этом. Они просто страшно напуганы.
Николь откинула волосы с глаз.
— И все же я считаю, что лучше встретиться с опасностью лицом к лицу, чем прятать голову под крыло. Разве не так?
Да, с этим трудно было не согласиться. Тем не менее всю оставшуюся часть дня Николь выдерживала враждебное молчание.
Наконец практические занятия окончились. Николь уединилась в своем крошечном офисе на третьем этаже. Усевшись за старый письменный стол, включила портативный приемник, который купила незадолго до этого. Приглушила звук, нашла классическую музыку. Зазвучал фортепианный концерт Равеля, и Николь постепенно успокоилась. Принялась листать журнал по парусному спорту.
Однако спокойствие длилось недолго. Через некоторое время раздался стук в дверь.
— Войдите, — автоматически произнесла Николь.
На пороге стоял Джеймс. Волосы аккуратно причесаны, весь приглаженный и свежий. Николь инстинктивно провела рукой по волосам, безуспешно пытаясь привести их в порядок. И как это ему всегда удается застать ее в самом неподходящем виде?
Она вызывающе взглянула на него. Положила ноги на край стола.
— Да? Чем могу служить?
Он ответил не сразу. Обвел глазами ее изящную фигурку — длинные стройные ноги, изгиб бедер. Потом взгляд его скользнул выше, остановился на груди, вздымавшейся под блузкой из шотландки, на округлом подбородке и, наконец, на темно-серых сверкающих глазах.
Николь вспыхнула румянцем под этим изучающим взглядом, хотя глаз не отвела.
— Я бы попросил вас не прятаться в то время, когда нам надо обсуждать дела.
— А кто прячется? И что нам еще обсуждать? Сегодня вы ясно показали, что мое мнение для вас ничего не значит.
— Если вы не будете так торопиться, можете услышать нечто прямо противоположное. И, кроме того, независимо от вашего настроения нам необходимо иногда встречаться по делу. Поэтому вам придется меня терпеть, хотите вы того или нет. Я понятно выражаюсь?
— О да, мой повелитель.
Лицо его исказилось яростью. Он вошел и захлопнул дверь, сразу заполнив собой всю ее маленькую комнатку. Николь вжалась в кресло.
— Сарказм вам не идет, Николь, — произнес он с ледяным спокойствием.
Звук ее собственного имени из его уст подействовал на Николь странным образом. Если бы он хоть один раз произнес ее имя мягко, нежно… С другой стороны, она же ничем это не заслужила.
Ей стало стыдно.
— Извините меня.
Черты его Лица разгладились. Он прислонился к стене.
— Вот это уже лучше. Знаете, когда вы ведете себя нормально, вы очень даже ничего.
Он оглядел маленькую комнатку, голые стены, крошечное окно с видом на гавань, небольшой шкаф, заставленный журналами по парусному спорту.
— Вам здесь удобно?
— Еще один стул не помешал бы. Теперь она чувствовала себя неловко оттого, что ему приходится стоять.
— Будет сделано, — пообещал Джеймс. — А вообще-то я пришел с хорошими новостями. Я договорился о состязании с яхт-клубом «Чэттэм» на среду через две недели. Они привезут шесть команд.
— О, это действительно хорошая новость! Но всего через две недели… Они нас разобьют в пух и прах.
— Ну-ну, больше веры в свои силы. Мы сумеем подготовиться к этому сроку.
— Мы?…
— Совершенно верно. Все эти две недели я собираюсь вам помогать.
Помогать! Да знает ли он, что означает это слово! Он умеет только командовать, настаивать, диктовать свою волю.
— А как же завод?
— На несколько часов в день я могу его оставить. Я привез с Ближнего Востока кучу заказов, так что, в сущности, мне там сейчас делать нечего.
Николь не поверила ни единому слову.
