«Я не пялилась на вас, а просто пыталась понять, спите вы или нет, — усмехнулась про себя женщина. — Дженни Брюстер, ты совсем спятила? Кто поверит в эту ерунду!»
Да, худшую лгунью в мире, чем Дженни, вряд ли можно было найти. Так было всегда. Даже в детстве.
Тай кивнул, но в глазах его блестели озорные искорки.
— Ах да, я вижу, — сказал он дразнящим тоном. — А я-то надеялся, что вы заметили, какой я симпатичный, когда сплю. — Тай широко улыбнулся.
Нет, Дженни не заметила, что он симпатичный, она увидела, что он потрясающе красив, чертовски мил и даже больше. Румянец стыда жег щеки молодой женщины, когда она пошла к нему, пытаясь взять себя в руки.
Желая скрыть свое смущение за маской профессионального медика, она холодно заметила:
— Если я и смотрела на вас, то не для того, чтобы любоваться вашими чертами лица, а исключительно из медицинских соображений. — Она поставила поднос с обедом на тумбочку и взглянула на него строго и властно, как и полагается медсестре.
— Как вам будет угодно, — снова усмехнулся Тай, давая понять, что не верит ни одному ее слову.
Скрестив руки на груди, Дженни возмущенно спросила:
— Вы что же, мне не верите?
Тай смотрел на нее несколько секунд, о чем-то размышляя. Наконец он произнес, но уже без улыбки:
— Конечно, я верю вам. Вы — моя медсестра. Глупо предполагать, что вы смотрели на меня не как на вашего пациента, а как-то по-особенному. — И, посмотрев в ее глаза, добавил: — Верно?
— Верно, — поспешила согласиться Дженни, радуясь тому, что Тай не стал спорить.
— Ладно, хватит об этом, — Тай сделал попытку приподняться на кровати и тут же скорчился от боли. — Вы что-то говорили про обед?
— Да, я принесла вам обед, — учтиво кивнула Дженни. — Ваш отец приготовил очень полезное диетическое блюдо. — Она тревожно посмотрела на Тая: — Может, помочь вам сесть поудобнее?
Мужчина тотчас же нахмурился.
— Я и сам могу справиться, — буркнул он. С губ его сорвался тяжелый вздох и легкий стон, и он тут же лег обратно. — Дайте мне секунду, я сейчас… сам…
Дженни скрестила руки на груди и покачала головой.
Упрямый, глупый мужчина, всегда отказывающийся от ее помощи! Даже когда сам понимает, что эта помощь ему необходима!
— Я знаю, что вы можете сами, — примирительно сказала она. — Но будет лучше, если я помогу вам. — И протянула к нему руки.
Тай продолжал лежать на кровати неподвижно, и Дженни восприняла это как молчаливое согласие принять ее помощь. Она мягко поддержала его сзади, помогая подняться. Кровь прилила к ее щекам, когда она почувствовала теплоту его тела.
— Хорошо, теперь облокотитесь на подушки, — сказала она, придерживая его за плечи одной рукой, в то время как другой поправила подушки, чтобы на них было удобно лежать. В это время ее лицо было опасно близко от его лица, ее губы слишком близко от его губ…
«Нет, нет! Это нехорошо! — повторяла про себя Дженни. — Это очень нехорошо!»
Дыхание Тая участилось, казалось, ему было неудобно держаться в таком положении. Пока Дженни, поддерживая его, поправляла подушки, ее дыхание согревало его щеку.
— Дженни, вы не должны этого делать, это не входит в ваши обязанности! — прошептал он.
Дыхание Дженни тоже стало напряженным, она взмолилась:
— Сейчас, потерпите еще секундочку… Наклонитесь чуть вперед, я положу еще одну подушку.
Бормоча что-то под нос, Тай сделал усилие над собой и подался вперед. Но не рассчитал и наклонился чуть дальше, чем следовало. Его нос уткнулся прямо в ее шею. От неожиданности Дженни вздрогнула и на секунду замерла. Тепло его тела будто согревало ее холодное сердце, отгоняя одиночество. Стон боли, сорвавшийся с губ Тая, вернул Дженни с небес на землю. Подтянув еще одну подушку, она помогла мужчине осторожно отклониться назад. Теперь он мог есть сидя. Дженни быстро выпрямилась и отступила.
Взяв с тумбочки поднос и поставив его на колени мужчины, она вежливо поинтересовалась:
— Помочь вам?
Тай отрицательно покачал головой:
— Нет, я сам. Еще не хватало, чтобы меня кормили с ложечки. Я не такой уж беспомощный.
Она никак не отреагировала на последний комментарий, заметив лишь, что он очень бледен.
— Все хорошо?
Пристально глядя на поднос с едой, Тай ответил:
— Да, все хорошо. — Потом, подняв глаза, он внимательно посмотрел на нее. — Но у меня есть одна просьба.
— Говорите.
— В следующий раз, когда вы будете помогать мне садиться, вы не будете возражать, если я попрошу вас, чтобы вы… убрали ваши волосы назад, закрепили их в хвост или… — он смотрел мимо Дженни, его лицо было напряжено. — Я не хотел бы, чтобы ваши волосы снова касались моего лица.
Дженни вспыхнула от обиды.
— О, простите! Вам, наверное, было щекотно и неприятно. Этого больше не повторится, я учту ваше замечание!
Он покачал головой и глубоко вздохнул.
— В том-то и дело, было очень приятно. — Взяв в руки вилку, Тай нанизал на нее брокколи. — У вас очень гладкие и мягкие волосы, и они так хорошо пахнут…
Тай начал есть, а Дженни вспыхнула, повернулась и пошла к двери. Он назвал ее волосы мягкими! Ему понравился их аромат!
Потом она отругала себя за глупое ликование. Она не должна воспринимать серьезно эти слова. Тай просто сказал ей ничего не значащий комплимент.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Было уже за полночь, а Тай, лежа в кровати, слушал шум дождя, который барабанил по окну, вглядывался в причудливые тени и наблюдал за движением облаков на ночном небе. Он пересчитал уже тысячу овец, но уснуть не мог. Дневной визит Дженни так взбудоражил его, что он до сих пор не мог успокоиться. Пульсирующая боль в ребрах тоже не способствовала сну. Конечно, стоило бы выпить обезболивающее и снотворное, но Тай был ярым противником лекарств, решив, что лучше перетерпеть боль и бессонницу, чем приучать себя к костылям-таблеткам. А в случае с Дженни не могли помочь никакие таблетки. Он пробовал отогнать мысли о ней, но безуспешно. В голове то и дело всплывали картинки, свидетельствующие о ее заботе, внимании, добросовестности. Она не болтала попусту и не бежала от проблем. И к тому же была невероятно красива. Сегодня днем, когда помогала ему сесть, она была настолько близко, что он буквально окунулся в лимоновый рай ее шелковистых волос. Ему стоило больших усилий не поцеловать ее. Но он не хотел позволять женщине снова войти в его жизнь. Однако — и он был готов поклясться — сегодня, думая, что он спит, она разглядывала его отнюдь не как пациента. И это очень льстило Таю. Но и создавало ситуацию, из которой он пока не видел выхода. В конце концов, не так важно, как она смотрела, что она делала и говорила, ведь еще при первом разговоре она ясно дала понять, что больше не собирается выходить замуж. Тай попытался повернуться и устроиться поудобнее. Закрыв глаза и надеясь, что шум дождя поможет ему заснуть, Тай снова принялся считать овец.
Кто-то тихонько постучался к его дверь. Тай насторожился.
— Войдите, — взволнованно сказал он, испугавшись, что что-то случилось с Морган.
Вошла Дженни, держа в руках большую кружку.
— С девочками все хорошо? — спросил он. Свет, падающий из коридора, позволил Таю разглядеть,
