У нее мелькнула мысль, что внизу находится аптека, но эта мысль исчезла так же быстро, как и появилась: в ее голове застряли лишь последние слова: «случайная связь». Случайная связь. Случайная связь.
С человеком, которого видит первый раз в жизни!
Ее мгновенно охватило сильнейшее отвращение к себе. С исказившимся лицом она откатилась от него, схватила свою одежду. Моментально вбежав в спальню и захлопнув дверь, она прижала платье к своему обнаженному, дрожащему телу. С трудом, держась на ногах, Джейн прислонилась спиной к двери. Но закрывшаяся дверь, не отгородила ее от холодной голой реальности, оттого, что она чуть, было, не совершила. Ей с трудом верилось в происшедшее. Только здравый смысл Рекса спас ее оттого, что чуть, было, не случилось!
Рекс решительно постучал в дверь.
— Уходите, — сказала она ему страдальческим голосом. — Просто уходите.
— Не глупи, Джейн. Никуда я не уйду. Оденься и иди сюда. Я хочу с тобой поговорить.
— Нет!
— Джейн… Спальня не запирается. Мне ничего не стоит к тебе войти.
— Я… я сейчас выйду.
— Хорошо. Не тяни. Уже, чертовски, поздно.
Его жесткие слова позволили Джейн немного прийти в себя и даже почувствовать спасительное негодование. Какое право он имеет так с ней разговаривать? Ну и что из того, что он владеет собой лучше, чем она? Разве это дает ему право приказывать?
Если она выйдет, то потому, что этого хочется ей самой, и лишь для того, чтобы показать ему: с ней; ничего не произошло, и она, нисколько, не обескуражена его поступком.
Постаравшись собрать всю силу воли, она накинула на себя махровый халат, провела щеткой по растрепанным волосам и распахнула дверь. Но, увидев, что голый по пояс Рекс хладнокровно надевает рубашку, она снова ощутила, насколько в щекотливой ситуации оказалась и насколько сильно на нее действует этот мужчина.
Услышав ее сдавленный стон, он стремительно обернулся, и его проницательные синие глаза моментально увидели ужас на ее лице.
— Милая Джейн, — сказал он, ласково поглаживая ее волосы. — Не обижайся на меня. Я надеюсь, у нас еще будет место и время для того, чтобы побыть вместе. Уж тогда я приму все меры для того, чтобы…
Она вырвалась из его объятий. Он, что же, решил, будто все дело просто в ее неутоленном желании?..
— Не будет другого места и другого времени! — яростно прошипела она. — И ничего вообще не будет! А теперь я прошу вас уйти, мистер Стюарт.
Она отстранилась от него, плотнее закутываясь в халат.
— В чем проблема, Джейн? — безжалостно спросил он. — Вы ужасаетесь, что так быстро поддались чувству? Или потому, что я его в вас пробудил?
— Я… Я…
У нее задрожал голос, к глазам подступили слезы. Ну вот, теперь она совершает еще большую глупость!
Он снова притянул ее к себе, и она снова забыла, что должна, просто обязана сопротивляться.
— Скажи мне, что тебя мучит? — нежно попросил он. — Пожалуйста…
Сквозь мокрые ресницы она посмотрела в его встревоженные синие глаза. Он ни в чем не виноват. Как ей хотелось бы обвинить во всем его! Но она с самого начала знала, что он за человек. Эгоистичный лицедей. Безжалостный. Привыкший лишь брать. Такой же, как Макс.
— Ничего не произошло, — пробормотала она, снова отстраняясь. Пройдя на кухню, она выдернула из коробки на холодильнике бумажную салфетку. Промокнув глаза и нос, она вернулась в гостиную, где Рекс уже натягивал смокинг.
— Знаешь, Джейн, — начал он, потом бросил на нее неуверенный взгляд, но все же договорил: — Я действительно говорил тебе правду. Я не имею привычки устраивать такое. Насколько я могу судить по твоей реакции, ты — тоже.
Она стиснула салфетку в кулаке и ответила с вызовом:
— Да. Не имею!
— Если ты боишься, не счел ли я тебя чересчур доступной, Джейн, то успокойся — ничего подобного я не считаю, в тебе есть что-то необыкновенное. И я хотел бы узнать тебя лучше.
Господи, с горечью думала она. Неужели он считает себя обязанным говорить ей такие вещи? Она — неудавшаяся однодневная случайная связь, только и всего. Завтра он улетит в Сидней, вернется к своей роли доктора Мориса Беккера, а она больше никогда его не увидит. Что у них может быть общего? Конечно, ничего, если не считать экрана телевизора. Естественно, после того, что сегодня произошло, она будет смотреть на «Доктора» совсем по-другому. Конечно, если она вообще сможет на него смотреть…
— Я должен идти, — сказал он и легко поцеловал ее в щеку. — До завтра, — неожиданно добавил он.
— До завтра? — ахнула она. — Я… я считала, что завтра вы летите в Сидней.
— У меня билеты на вечерний рейс. — Он странно ей улыбнулся. — Твоя мама любезно пригласила нас с Джоном завтра отобедать. Ты не знала?
У Джейн перехватило дыхание.
— Нет.
— Я уверен, что она и тебя ждет.
— Да, я приезжаю домой каждое воскресенье.
— Значит, завтра увидимся, Джейн. И послушай.
— Да?..
— По-моему, ты — просто прелесть. — Он поцеловал ее в губы. — До завтра. — Тут он коротко хохотнул: — Вернее, до сегодня.
Рекс ушел. Джейн смотрела, как он спускается по лестнице и уверенным шагом направляется к машине, оставленной им в тени. Небрежно помахав ей рукой, он уехал. А она еще долго смотрела на опустевший переулок, оторопев от неожиданности.
Наконец она отвернулась от окна. Ее взгляд скользнул по софе, по столику, по рюмкам из-под вина и, наконец, по картине. Казалось, изображенные на ней люди насмехаются над нею, жестоко напоминая о том обещании, которое она дала себе перед этим вечером. Ну и смех! У нее в голове все крутились слова, сказанные им: «Я не считаю тебя доступной… В тебе есть что-то необыкновенное… Ты — просто прелесть…».
Чудесные слова. Приятные слова. Слова, рассчитанные на то, чтобы манить и обольщать. Слова, которые могут зазвать ее в постель. Но это не были слова любви.
Хотя Макс говорил о любви… Все время.
Но почему он так быстро заманил ее к себе в постель? Рекс за один час добился большего, чем Макс за пару месяцев. Джейн не знала, вызвано ли это его умением соблазнять или ее собственным одиночеством. Ей уже двадцать семь, и у нее не было мужчины два года. А ведь ей нравилось заниматься любовью, и она ждала этих минут почти с таким же нетерпением, как и Макс, хотя, довольно, часто она и не испытывала оргазма.
Джейн не сомневалась, что сегодня с Рексом она получила бы все сполна. К тому моменту, как он ее раздел, она уже настолько горела от нетерпения, что ее это даже испугало. Рекс объяснил ее слезы потрясением. Тут он не ошибся. Она и сейчас потрясена. Да, но под конец, она не испытывала ничего, кроме всепоглощающей плотской страсти!
И он это моментально понял.
Джейн застонала, представив себе завтрашний день: она сидит за обеденным столом у матери вся напрягшаяся, а Рекс смотрит на нее хладнокровно и уверенно, а Джон — понимающе и сально ухмыляется…
Господи… Даже подумать об этом невыносимо, надо как-то избежать этого. Просто необходимо!
