— Значит, мне надо заставить их передать эту клинику кому-нибудь другому.
— Мой отец работает в окружной больнице. Они там проводят исследования, которые финансируются благотворительными фондами. Твои родители могли бы создать благотворительный фонд для финансирования клиники; и тот, кто его возглавит, будет контролировать доктора Муллена.
— Им придется согласиться, иначе я все расскажу полиции, — подхватила я. — Они понимают, что тогда их арестуют, и моя жизнь будет разрушена.
— А вдруг все же не согласятся?
— Согласятся. Они достаточно умны. Им некуда деваться.
— Миранда! Миранда! Просыпайся. Уже утро! Пора идти плавать!
Я открыла глаза.
— Заткнись!
— Заткнись? Это звучит невежливо.
— Отстань! Я сплю.
— Но нам пора идти в бассейн на терапевтические процедуры. Мисс Ричарде вот-вот подойдет.
Я вздохнула. Иметь младшую сестру — не всегда сплошное удовольствие.
— Может, я сегодня пропущу, — пробормотала я в подушку.
Вчера мы с Эммой проболтали до двух часов ночи, обсуждая чувства, внезапно возникшие у Майкла Лейбовица к Эмме. Майкл, надо сказать, симпатичный парень.
— Ты должна идти, — настаивала Ариэль. — Еще неделя — и ты сможешь вернуться в школу. И я тоже пойду. Я не хочу откладывать.
А я-то боялась, что ей будет трудно привыкнуть к жизни за стенами клиники. Она так спешит все узнать, все попробовать... Возможно, это наследственное. Я всегда с нетерпением жду все новое: новые события, новые ощущения, новый класс, новую поездку... Мы очень похожи. Я, правда, стараюсь поменьше думать об этом. О своей генетической программе. Я стараюсь просто радоваться жизни. Всего несколько месяцев назад я не верила, что так будет.
Я все еще пытаюсь заставить себя простить моих родителей. Я очень сердита на них. Конечно, они делали это из любви ко мне, но это их не оправдывает. Они поступали очень плохо. Сейчас я много времени провожу в семье Эммы. Ее родители, похоже, знают разницу между хорошим и плохим.
Думаю, в конце концов, у меня с родителями как-то восстановятся нормальные отношения. По крайней мере, они забрали Ариэль.
И согласились на все мои требования. Естественно, это их очень огорчило. Однако теперь жизнь и смерть им не подвластны. Конечно, можно позволить им продолжать их эксперименты. Тогда у меня всегда была бы «страховка». Но я хочу быть как все. И нельзя выращивать людей на запчасти. Плохо, что доктор Муллен продолжает свои исследования в области ДНК. Он так и не осознал своей вины. Он просто занимается наукой и не думает о возможных последствиях. Однако теперь он под контролем — по крайней мере, я на это надеюсь.
— Пожалуйста, пробуждайся, — вновь говорит мне Ариэль.
— Пожалуйста, просыпайся, — поправляю я ее. Она обнимает меня и толкает:
— Ты хорошая учительница.
— А ты хорошая младшая сестренка, — говорю я, толкая ее в ответ. — Я уже проснулась.
— Хорошо.
— Да, — улыбаюсь я. — Все хорошо.
Моему литературному агенту Эшли Грейсону, который предложил мне написать книгу про клонирование; моему другу Перри Ноделмену, который помог мне своими конструктивными критическими замечаниями и подсказал некоторые идеи; доктору Натану Кобрински, который помог мне в выборе болезни для Миранды и рассказал о ее симптомах; Эрику Мерсеру, доктору философии, который не пожалел своего времени, чтобы проконсультировать меня по вопросам генетики; моему редактору Диане Кернер, с которой всегда приятно работать; моему мужу Перу Браску, который читал рукопись главу за главой и постоянно спрашивал меня: «Что будет дальше?», так что мне приходилось быстрее писать следующий эпизод.
Наконец, выражаю благодарность моей маленькой кузине Миранде Бэран, которая дала имя главному персонажу и подсказала аналогии с «Бурей» Шекспира.
