Димитри оглянулся на нее.
— Я полагал, мое общество тебе неприятно.
Джоанна покраснела.
— Ты знаешь, что это неправда, — смущенно проговорила она.
— Знаю? — Черные брови насмешливо выгнулись. — У меня не было случая убедиться в обратном.
Джоанна смотрела вниз, где пальцы ее ног заливала наступающая волна.
— Не думаю, что очень нравлюсь тебе. Я права?
Димитри долго смотрел на ее склоненную голову, потом медленно протянул руку и его пальцы пробежали по кремовой коже от ее плеча до локтя.
— А ты хочешь мне нравиться? — тихо спросил он.
Джоанна подняла голову.
— Конечно, — отрывисто сказала она, снова нервно откидывая назад мокрые волосы.
Выражение лица у Димитри стало другим.
— Ты сумасшедшая, знаешь? — через силу выговорил он. — Думаю, этот твой парень был прав. Ты до глупости наивна! Просто необходимо, чтобы за тебя кто-то думал!
— О чем ты?
Димитри нетерпеливо покачал головой.
— Ты на самом деле хочешь знать? Ну ладно, я скажу. — Он провел рукой по волосам. — Ты знаешь, почему я еще пригласил тебя сегодня? Это должно тебя позабавить. Я собирался заниматься с тобой любовью. Да, да… именно таково было мое намерение! Почему? — могла бы ты спросить. Что могло привлечь меня к тебе после того, как ты столь откровенно и определенно высказалась в мой адрес? — Глаза его безжалостно следили за ее потрясенным лицом. — Я и это могу сказать. Ты дочь моего друга, мой друг умирает, он хочет, чтобы ты оставалась с ним радом! Лишь бы Мэт был счастлив, а до тебя мне дела нет!
Джоанна закрыла уши руками.
— Не хочу больше ничего слышать! — в ужасе закричала она. — Прекрати! Сейчас же прекрати!
— Почему? Ты ведь победила. Тебе нечего больше бояться. Даже такая гнусная личность, как я, не может воспользоваться твоей доверчивостью!
Джоанна, спотыкаясь, побрела от него вдоль берега, туда, где несколько деревьев создавали небольшую тень. Но укрывшись от глаз, она уже не могла сдерживаться и бросилась ничком, с горькими рыданьями на песок.
Некоторое время она лежала, обессилев, ничего не ощущая, потом перекатилась на спину и вытерла заплаканное лицо испачканными в песке руками. Села и огляделась. Лодка лежала на берегу, но Димитри нигде не было видно. Джоанна неуверенно поднялась на ноги, подошла к кромке воды и несколько раз плеснула в лицо прохладной влагой. Потом выпрямилась и нахмурилась. Димитри исчез.
Прикрыв глаза ладонью от солнца, Джоанна посмотрела в море, но, кроме паруса на горизонте, ничего не увидела. Где же Димитри? Лодка все еще здесь, значит, он не бросил ее. Дикая мысль, что он мог утонуть, пока она лежала всего в нескольких футах от берега и жалела себя, пришла ей в голову.
Она растерянно огляделась вокруг, прошла несколько шагов по воде и позвала в сторону моря:
— Димитри! Димитри! Где вы?
И повернувшись к пляжу, повторила снова. Но бухта была безлюдна. Высокие скалы окружали ее, в редкой растительности у их подножия невозможно укрыться. Джоанна прижала ладони к щекам. Ох, нет! — подумала она в отчаянии. С ним ничего не могло случиться. Такое даже немыслимо вообразить. И все же эта мысль не покидала ее, и девушкой овладело чувство беспомощности. Что она могла сделать? Как могла определить, где он? Должна ли она вывести в море лодку на случай, если он там, в заливе, и не в состоянии доплыть до берега? Она вдруг ясно представила острые скалы недалеко от берега, и у нее замерло сердце. «О Боже, — шептала она, — не позволь ему пострадать… или погибнуть!» Само молчание и тишина в бухте действовали на нервы, и Джоанна крепко сцепила руки и принялась ходить туда-сюда по пляжу, время от времени окликая его. Вдруг она замерла, взглянув в сторону моря. Сердце бешено заколотилось в горле: в воде недалеко от берега появилось что-то большое и темное. Схватившись рукой за горло, она с ужасом наблюдала как это что-то приближалось… И вдруг едва не расплакалась от облегчения: когда «чудовище» поднялось из воды, оно приняло вид обыкновенного человека, который выглядел непривычно из-за двух кислородных баллонов. Когда оказалось, что это Димитри, она облегченно вздохнула и, забыв их предыдущий разговор, побежала по пляжу ему навстречу. Димитри снял с себя баллоны, когда вышел из воды, и нес их в одной руке, чуть отстранив от себя.
— Слава Богу, ты жив! — воскликнула она, когда добежала до него, и лицо ее светилось радостью. — Я так беспокоилась. Я не знала, куда ты пропал…
Димитри бросил баллоны, снял с себя маску, которую до этого просто сдвинул на лоб, и тоже бросил ее на песок, приговаривая:
— Эй, Джоанна, это я, Димитри, ты не перепутала? Я думал, ты будешь рада, если меня не окажется в живых!
Джоанна отрицательно помотала головой.
— Не глупи! — воскликнула она, беспокойно топчась на месте и дрожа от нервного возбуждения. — Я подумала… что ты мог утонуть!
— И тебе было до этого дело? — спросил он слегка охрипшим голосом.
— Конечно.
Она наклонила голову, не в состоянии выдержать его внимательный взгляд, как вдруг он потерял над собой контроль. Он обнял ее за талию и рванул к себе, прижимаясь ртом к нежному изгибу ее шеи и плеч. Она дрогнула в его руках, когда он, ухватив ее одной рукой за голову, повернул к себе лицом. Взглядом он искал ответа на немой вопрос и неожиданно коснулся ее щеки, потом склонил свою темноволосую голову и нашел ее губы своими, умело заставив ее раскрыть рот навстречу. Он уже не был тем, кого она ненавидела и презирала. Они были просто мужчина и женщина, желающие друг друга. И Джоанна подумала виновато, что никогда не чувствовала такого с Джимми. Его страстные объятия никогда так не волновали ее и не заставляли так остро чувствовать собственное тело, его женскую природу. Димитри без труда преодолел ее слабое сопротивление. Его сильные руки удерживали девушку, пока губы исследовали каждый дюйм ее лица, шеи… Каждой клеточкой она ощущала его близость, и у нее не возникало даже мысли о том, чтобы его оттолкнуть. Наконец, именно Димитри отстранился от нее, глубоко заглянув в ее затуманившиеся фиалковые глаза, и сказал хрипло:
— Ты сама на это напросилась.
Его насмешливые слова привели Джоанну в чувство, глаза ее широко раскрылись, и она отпрянула от него. Димитри не сделал попытки удержать ее. Девушка прижала ладони к горящим щекам, только сейчас с ужасом сознавая, как безрассудно вела себя, позволив себе забыться.
Она посмотрела на Димитри глазами, полными муки, но он отвернулся, чтобы поднять снаряжение для подводного плавания, будто нисколько не взволнованный происшедшим. Он поднял баллоны на плечо и с интересом взглянул на нее.
— Не надо смотреть с раскаянием, детка, — коротко посоветовал он. — Не только ты виновата!
Джоанна горестно покачала головой.
— У меня нет привычки… позволять мужчинам… никаким мужчинам… заниматься со мной любовью! — Она заправила волосы за уши.
Димитри внимательно посмотрел на нее.
— Мы не занимались любовью, Джоанна, — поправил он резко. — Мы целовались.
Джоанна, казалось, пришла в ужас.
— Я… не позволяю мужчинам… касаться меня… как вы это делали! — сказала она, с трудом преодолевая смущение.
Димитри нетерпеливо поморщился.
— Ты сама хотела этого, — заявил он холодно. — Неужели станешь отрицать? Однако не стоит думать, что это преступление века. Если это тебя может утешить, у меня нет привычки заниматься подобными вещами с неопытными девчонками! — сообщил он.
