украшали серебряные шпоры, мелодично звеневшие при ходьбе.
Наряд для Мередит подобрали без ее участия. Свадебное платье было сшито из дорогого белого кружева, и Мередит оно очень понравилось; но ей казалось, что все понимают: белое платье — всего лишь видимость, ведь на самом деле она не девственница и потому не имеет права на белый цвет. Разумеется, узнай об этом донья Консуэла, случился бы скандал.
Мередит не разрешили показываться в патио до обряда бракосочетания, и она наблюдала за приготовлениями из окошка второго этажа. Встретившись взглядом с Рикардо, который пил вино рядом с Луисом Мендесом, она улыбнулась. Облаченный в черный костюм, жених был необычайно бледен — Мередит заметила это с первого же взгляда. И еще она заметила, что он чрезвычайно серьезен.
Неужели его тоже одолевают сомнения? Или виной тому обычная для жениха взволнованность?
Комната, где находилась Мередит, была полна щебечущих женщин. Невеста со вздохом отвернулась от окна.
Несмотря на великолепие свадьбы — или, возможно, именно из-за этого великолепия, — она с удовольствием предпочла бы церемонию попроще. Весь день вокруг нее вились женщины. Только Хуана отнеслась ко всему спокойно. Уверенность, с которой эта индейская девочка выполняла роль горничной при леди, удивляла Мередит.
Держалась Хуана так, словно охраняла свою собственность.
Мередит уже начала готовиться к церемонии — оставалось только облачиться в подвенечное платье и надеть туфельки. Скоро — уже через час — все приготовления должны закончиться. Венчание назначено ровно на четыре часа.
Она заметила, что Хуана выпроваживает женщин.
— Сеньорита Мередит, — говорила она громким голосом, — должна отдохнуть, пока не придет время. А вы оставьте ее одну!
И девочка принялась подталкивать женщин к двери.
Дамы, явно недовольные подобным обхождением, вышли из комнаты. Мередит забавлялась, глядя на Хуану. Девочка так изменилась… Она была благодарна маленькой индианке — ей действительно хотелось немного отдохнуть. День был долгий и утомительный, и он еще не кончился. Молодая женщина опустилась на краешек кровати.
Хуана подошла к ней — и вдруг снова оробела. Она стояла перед Мередит, ломая руки.
— Сеньорита… — тихо обратилась к ней девочка.
— Да, Хуана… Что случилось?
Хуана отвела глаза и промолчала.
— Ну говори же, Хуана! Что случилось?
— Простите, что я спрашиваю, но… вы уверены, что хотите этого?
— Чего? — Мередит нахмурилась. — О чем ты говоришь, Хуана?
— Выйти за сеньора. — Девочка густо покраснела.
— Конечно, хочу! — ответила Мередит. — Меня никто не заставляет выходить за него замуж!
— Я думала… сеньор Купер. Вот он — ваш мужчина.
Я так думала.
«Ну конечно, — подумала Мередит. — Конечно, Купер Мейо не мог не покорить сердце такой девчонки, как Хуана. Он, возможно, даже спал с ней».
— Нет, Хуана, сеньор Купер вовсе не мой мужчина! С чего ты взяла?
Вид у девочки был совсем несчастный.
— Он такой… такой…
— Красивый? Очаровательный? Ты это хочешь сказать? — Мередит деланно рассмеялась. — Да, все это можно о нем сказать, но можно и кое-что добавить. — Она повысила голос:
— Однако какое у тебя право задавать мне подобные вопросы? Ты указываешь мне, кого я должна выбрать себе в мужья? Это совсем не твое дело! Неужели такую благодарность я заслужила, вызволив тебя из ада? — Неожиданно на глаза ее навернулись слезы. Она указала Хуане на дверь:
— Уходи отсюда!
Девочка повернулась и, понурившись, медленно направилась к двери. Мередит же устыдилась своих слов.
— Повернись, Хуана, — ласково сказала она. — Посмотри на меня.
Девочка — все так же медленно — повернулась. В ее темных влажных глазах были боль и отчаяние.
— Иди сюда. — Мередит указала на место рядом с собой.
Хуана нерешительно приблизилась к кровати.
Мередит взяла ее за руку.
— Прости меня, Хуана. Я не имела права так говорить с тобой. Пожалуйста, прости меня. Я знаю, что ты сказала так потому, что тревожишься за меня, и я ценю это. — Она еще крепче сжала руку девочки. — Но меня удивляет другое… Почему ты заговорила об этом. У тебя есть на то какие-нибудь причины?
Хуана, похоже, не на шутку испугалась.
— Нет, сеньорита. Я просто так сказала… — Она попыталась высвободиться. — Я не должна была так говорить.
В десять минут пятого священник произнес заключительные слова венчального обряда, и Мередит Лонгли стала Мередит Вильялобос.
Молодую женщину била дрожь. Когда она повернулась к Рикардо и он приподнял ее фату, губы ее были холодны как лед. Его же губы оказались горячими и нежными, и Мередит внезапно прижалась к нему, чтобы согреться его теплом. Прижалась — и ей тотчас же стало тепло.
Наконец, отстранившись от мужа, она заглянула ему в глаза и увидела, что он смутился. Мередит рассмеялась — рассмеялась весело и непринужденно. И тут же раздались возгласы гостей — все поздравляли новобрачных.
По команде распорядителя заиграла музыка, и Рикардо вывел молодую жену на вощеный брезент. Музыканты играли что-то очень громкое и быстрое — вопреки ожиданиям Мередит играли не вальс. Мередит замешкалась, растерялась. А каблуки Рикардо уже отбивали какой-то ритм; он быстро кружился вокруг молодой жены. Медленно повернувшись, она попыталась присоединиться к мужу. И только сейчас заметила, что гости расположились чуть поодаль полукругом; они улыбались и хлопали в ладоши. Однако никто не присоединялся к молодой чете.
Очевидно, первый танец должны были танцевать только новобрачные.
Наконец музыка стихла, и Мередит, смеясь и задыхаясь, упала в объятия Рикардо.
— Любовь моя, — прошептал он ей на ухо, — дорогая моя, любимая.
Молодая женщина прижалась пылающей щекой к щеке мужа. Они отошли в сторону, и Луис Мендес вывел донью Консуэлу на середину танцевальной площадки.
Снова зазвучала музыка, и Мередит, к своему удивлению, увидела, что элегантный седовласый Луис Мендес и его чуть полноватая супруга стали танцевать. Консуэла, с шалью в руках, принялась медленно и величаво кружиться вокруг супруга.
Музыканты играли все быстрее, и все быстрее кружилась донья Консуэла. Мендес же танцевал, сверкая белозубой улыбкой.
В какой-то момент гости присоединились к хозяевам, и вскоре вся танцевальная площадка заполнилась танцующими. Рикардо, взглянув на жену, кивком головы указал на танцующие пары.
— Давай просто постоим и посмотрим. — Мередит засмеялась. — Я не очень-то хорошо танцую, а этот танец мне совершенно незнаком. Как говорят у нас в Штатах, давай на этот раз подопрем стенку.
Рикардо утвердительно кивнул.
— Я принесу тебе стакан вина и чего-нибудь перекусить.
Рикардо ушел, а его жена удобно устроилась в кресле; она все еще не могла отдышаться. Только сейчас Мередит сообразила, что весь день ничего не ела, лишь выпила за завтраком чашку кофе с булочкой. Она так нервничала, что совсем забыла о еде.
Когда Рикардо вернулся с вином и тарелкой, на которой лежало мясо с рисом и фасолью, второй танец уже окончился. Мередит с жадностью набросилась на еду. Но ей тут же пришлось подняться, потому что
