— Что ты предлагаешь? — спросила она.
— Пусть все решает судьба! — воскликнул Скот, скрестив руки на груди.
— В каком смысле? — не поняла Эмили. «Что за игру он затеял?»
— В смысле того, что приказывать будет тот из нас, кто сумеет одержать верх в деле Хэриета. Ведь ты, кажется, собираешься писать о нем сокрушительную статью. Так вот, я постараюсь доказать, что все обвинения против него — чистой воды ложь. И я сделаю это, можешь не сомневаться. Ты согласна на такое пари?
Скотт посмотрел на Эмили в упор: «Пусть эти две ночи, которые мы проведем вместе в последний раз, заставят тебя снова стать такой же, какой ты когда-то была. Я смогу пробудить в тебе прежние чувства, а потом брошу тебя, навсегда покончив с сожалениями о прошлом. И это будет отличной местью!»
Скотт был уверен, что выиграет это чертово пари — потому что хотел быть ее господином. Первое, что он сделает, — это сдерет с нее унылый деловой костюм, оставит совершенно обнаженной. Да, именно, совсем голой, только на шее у нее будет нитка дешевых бус.
Эмили достала кошелек и положила деньги на стол:
— Прекрасно; Тогда я, пожалуй, пойду.
— Что за спешка? — удивился Скотт.
— Мне нужно поработать над статьей. Женщина посмотрела на него умоляюще, точно пощады просила.
— Ты слишком много работаешь, — неодобрительно заметил Скотт.
— С чего ты взял?
— Плохо выглядишь, — покачал он головой. — Бледная, круги под глазами. Ты переутомилась.
— С чего вдруг ты стал таким заботливым? — фыркнула Эмили.
— Хочу, чтобы ты в ту последнюю ночь выглядела на все сто. И не более того. А унылая бледная немочь мне не нужна. Ты же знаешь, я люблю красивых женщин.
«Какая же он все-таки сволочь!» — про себя воскликнула Эмили, а вслух сказала только:
— Неужели я для тебя всегда была только красивым телом?
— Ты прекрасно знаешь, что это было не так. Мне нужно не только твое тело, но и твои чувства.
— Ты многого не можешь понять, Скотт.
— Но я понимаю, что подтолкнуло тебя к разрыву. Ты всегда была эгоисткой, помешанной на карьере и деньгах.
Чувственные огоньки в глазах Скотта угасли, возбуждение сменилось злобой: «К чему этот разговор о том, что уже никогда не вернется? Какая разница, почему мы расстались? Теперь это не должно иметь никакого значения».
— Так я, по-твоему, алчная карьеристка? Я люблю только деньги? — оскорбилась Эмили.
— Я слишком тебя уважаю, чтобы высказать все, что я о тебе думаю.
— Да, я солгала тебе. Но если бы ты знал причину…
— Ну так назови ее, эту таинственную причину. Почему ты бросила меня, Эмилка? — нежно спросил Скотт.
Женщина вертела кошелек в руках, пытаясь подобрать нужные слова. Наконец она проговорила:
— Я не хотела стать твоей тенью, Скотт! Эмили была уверена, что Скотт никогда не сможет понять этого. Он не понял и тогда, двенадцать лет назад, не поймет и сейчас. Ни один из тех, кто с рождения был обласкан судьбой, не смог бы понять ее.
— Я тебя не понимаю! — отозвался Скотт.
— Повторяю, ты и не сможешь этого понять. Вижу, что ты мало изменился за двенадцать лет, Скотт.
Мужчине очень не понравились эти слова. «Она хочет сказать, что я был и остаюсь бесчувственным чурбаном, неспособным понять другого человека?..»
— У тебя типичная логика воинствующей феминистки, — огрызнулся он. — Уверяю тебя, жизнь меня кое-чему научила.
— Конечно, но кое-каких вещей ты не поймешь никогда. Ты не сын нищих эмигрантов из Восточной Европы.
Скотту захотелось уйти. Не хватало еще, чтобы Эмили поняла, как больно его задевают ее слова. Молча он положил деньги за напитки на столик.
— До встречи, киска, — невнятно буркнул он и поспешил к выходу.
— Скотт! — позвала его женщина.
Он остановился, но не обернулся. Гнев душил мужчину: «Эта сучка снова унизила меня!» Скотт чувствовал, что еще пара минут — и он взорвется, оскорбит Эмили, а, может быть, даже ударит. «Хорошая пощечина — вот чего она заслуживает!»
— Прости меня, — проговорила Эмили, — Может быть, нам лучше больше не встречаться?
И вот тогда он развернулся и пошел вперед, наступая на Эмили:
— Киска, даже не мечтай об этом. Я не выпушу тебя из номера гостиницы в течение всего уик-энда, и, поверь мне, после моего ухода ты очень пожалеешь, что мы расстались навеки. — С этим словами он ушел от женщины, когда-то доставлявшей ему самую большую радость в жизни, но причинившей и самую острую боль.
Глава 3
Эмили пулей вылетела из бара — и снова столкнулась с мужчиной. Остановившись, чтобы извиниться, она поняла, что это ее коллега Рон Уотерфорд.
— Привет! Извини меня, пожалуйста.
— Да не переживай ты так, Эмми. Всем известно, что ты у нас настоящий танк, — пошутил Рон.
«И он туда же! — разозлилась Эмили. — Женщина-танк! Как будто я могу позволить себе роскошь быть мягкой и уступчивой!»
— Встречаешься здесь с друзьями? — спросила Эмили, чтобы перевести разговор на другую тему.
— Нет, с боссом. Хочешь присоединиться к нам?
Эмили собиралась поработать над статьей, но и от встречи с Мартином отказываться не стоило. Ведь на кону стояла ее карьера.
— Конечно, — кивнула женщина.
Они вместе вошли в бар. Мартин сидел за тем же столиком, что и Эмили со Скоттом пятью минутами раньше. «Интересно, кто-нибудь успел увидеть Скотта со мной?» — запоздало подумала Эмили. Она была тогда в таком состоянии, что не обратила бы внимания, даже войди сама королева.
— Посмотрите, кого я встретил, — сказал Рон мистеру Хинксу.
— Добрый вечер, Эмили.
— Мистер Хинкс, я только что встречалась здесь с телевизионщиками… — смущенно проговорила Эмили. Впрочем, она не так уж и солгала — Скотт Грирсон действительно был известным тележурналистом.
«Господи, как противно скалится этот Рон Уотерфорд! — раздраженно подумала Эмили. — Зубы у него, как у крокодила». Странно, раньше коллега не казался ей неприятным, а сегодня в его обществе она чувствовала себя крайне неуютно.
— Хорошо, — кивнул шеф. — Ты уже общалась с семьей жертвы Хэриета?
— Еще нет.
Эмили снова смутилась. Ведь вчера она клятвенно обещала начать работу над статьей о Хэриете. Для этого надо было пообщаться с семейством Уитт, подавшим на него в суд жалобу. Но сегодня работа никак не шла ей на ум. Какие педофилы, какой Хэриет, когда думать хотелось только о Скотте Грирсоне!
Внезапно Эмили подумала, что ничего не знает ни о своем шефе, мистере Хинксе, ни об Уотерфорде. Кажется он женат. Но на ком? А Мартин Хинкс? Ему уже за шестьдесят, скоро он, наверное, уйдет с поста. Есть ли у него семья, близкий человек? Или он тоже трудоголик, живущий только интересами карьеры?
