ему, что надо по возможности этого избегать. Тем меньшей будет вероятность того, что миссис Харрис узнает о вашем присутствии на вечеринке.
Она пристально посмотрела на него:
— Но я должна знать, кто является объектами моих наблюдений! Для меня это очень важно.
— Важно? Но почему?
— Если я пишу научную статью и рассчитываю, что она будет опубликована, то необходимы подробности, не так ли? Ведь придется как–то доказать, что я действительно проводила наблюдения, и потребуются свидетели. Поскольку же вы не можете быть моим свидетелем…
— Нет–нет. — Энтони решительно покачал головой. — Вы не должны упоминать имена гостей в своей проклятой статье, понимаете?
Мэдлин поджала губы.
— Но почему? Ведь все они — люди науки.
— Вы прекрасно знаете, что сейчас такие вечеринки считаются… не совсем приличными. — Энтони вздохнул. — Я уверен, что мои друзья не очень–то обрадуются, если вы упомянете их имена в какой–то статье. — Заметив беспокойство, промелькнувшее в глазах Мэдлин, он заставил себя улыбнуться. — А вы не могли бы просто называть их «объект А» и «объект Б»?
— Мне все равно понадобится записать, кто они такие, чтобы кто–то мог подтвердить мои выводы, если у кого–нибудь вдруг возникнут сомнения.
— Это невозможно, — заявил Энтони. — Наблюдайте, пишите все, что хотите, но проявляйте сдержанность. И не делайте попыток познакомиться с кем–то из гостей. Иначе кто–нибудь из них непременно захочет узнать, кто же такая эта «миссис Брейхем», понятно?
Мэдлин едва заметно кивнула:
— Разумеется, лорд Норкорт.
Энтони внимательно посмотрел на свою спутницу. Судя по всему, слово «разумеется» в данном случае означало: «Я сделаю все, что пожелаю, и только попробуйте остановить меня». К сожалению, остановить ее он никак не сумеет, так как его не будет с ней рядом. Следовательно, придется предупредить Стоунвилла, чтобы получше приглядывал за ней. Ему ужасно не хотелось обращаться к приятелю с такой просьбой, но другого выхода не было.
Когда же они прибыли и Мэдлин сняла плащ, он, окинув ее взглядом, решил, что, наверное, все–таки не стоит просить Стоунвилла, чтобы «приглядывал» за ней. В вечернем платье с низким вырезом Мэдлин была очаровательна, и было совершенно ясно: Стоунвиллу, как только он увидит ее, захочется на нее наброситься.
И Энтони оказался прав: когда их с Мэдлин провели в кабинет, Стоунвилл тотчас же вскочил на ноги и уставился на гостью с хищной улыбкой. Затем приблизился к ней, поцеловал ей руку и, отступив на шаг, окинул оценивающим взглядом ее фигуру. Энтони и сам вел себя подобным образом, когда знакомился с привлекательной женщиной, но сейчас ему ужасно хотелось придушить приятеля.
«Господи, что со мной происходит? — удивлялся он. — Неужели я ревную? Но ведь такого просто быть не может…» Однако приходилось признать: он действительно ревновал. И это ему совсем не нравилось.
— Описывая свою кузину, Норкорт, ты, кажется, сказал, что она довольно красива, — с ухмылкой проговорил Стоунвилл. — Довольно красива для кого? Для короля? Для Императора? Для Бога?
Прежде чем Энтони успел ответить, Мэдлин рассмеялась:
— Вы преувеличиваете, сэр. Но женщины обычно благосклонно относятся к таким преувеличениям, не так ли?
— Это зависит от того, сколько вина они выпили. — Стоунвилл посмотрел на Мэдлин своим знаменитым «постельным взглядом», и Энтони невольно сжал кулаки.
— Поверьте, сэр, я совсем не пьяна, — ответила Мэдлин с улыбкой. — И вообще, я считаю, что мужчины, склонные к преувеличениям, ведут себя не слишком благоразумно. Во всяком случае, я предпочитаю тех мужчин, которые говорят неприкрашенную правду.
Стоунвилл в растерянности молчал; было очевидно, что он никак не ожидал такого ответа.
— Она… действительно «синий чулок»? — пробормотал он наконец, повернувшись к Энтони.
— И моя кузина к тому же, — заявил тот, выразительно взглянув на приятеля. — А это означает, что я жду от тебя соответствующего поведения.
— Я всегда веду себя… как и подобает джентльмену, — пробурчал Стоунвилл, однако ответ этот прозвучал не слишком убедительно. — Хотя, конечно, все зависит от того…
— Стоунвилл, я тебя предупредил, — перебил Энтони.
— Ох, да не волнуйся ты, все будет хорошо. — Услышав шум за окном, маркиз посмотрел на часы. — Мне нужно идти встречать гостей. Поскольку ты не можешь присутствовать на вечеринке, Норкорт, то будешь сидеть здесь. Никто никогда не войдет в мой личный кабинет. Кроме того, я оставлю тебе ключ, так что ты сможешь запереться изнутри. Ты знаешь, где найти бренди. Есть здесь и книги, если тебе захочется почитать. Устраивает?
— Да, вполне.
— Вот и хорошо. Потом я вернусь, чтобы отвести миссис Брейхем…
— Я бы предпочла пойти с вами сейчас, — сказала Мэдлин, шагнув к Стоунвиллу.
— Нет, не стоит, — решительно заявил Энтони. Он сразу же понял: его спутница хотела пойти со Стоунвиллом, чтобы узнать имена гостей, когда он будет их приветствовать. — Поймите, дорогая кузина, единственный способ сохранить вашу анонимность — это дождаться, когда все уже начнут пьянеть. А если вы будете стоять рядом со Стоунвиллом, когда начнут входить гости, то ему придется представлять вас. Неужели не понимаете?
Но Стоунвилл, предложив гостье руку, с улыбкой проговорил:
— Что ж, пойдемте, миссис Брейхем. Если хотите, я могу познакомить вас с химиком, который и объяснит, как нитрат аммиака превращается в желаемый газ.
Мэдлин тоже улыбнулась и закивала:
— Да–да, конечно. Мне бы очень хотелось встретиться с химиком и узнать, как делается веселящий газ.
Энтони понял, что ему не удастся ей помешать и скорее всего она узнает имена участников вечеринки. Что ж, в таком случае у него есть выход: он просто заставит Мэдлин показать ему статью до того, как она опубликует ее.
Когда же его «кузина» и маркиз вышли из комнаты, Энтони почувствовал, что просто–напросто не сможет сидеть в одиночестве и пить бренди — ведь Мэдлин будет на вечеринке вместе со Стоунвиллом. Он решил, что подождет примерно час, а потом выйдет из кабинета, чтобы тайком приглядывать за ней. Что же касается гостей, то, отведав веселящего газа, они не обратят на него внимания. К тому же он постарается держаться в тени.
Нервно расхаживая по кабинету, Энтони то и дело поглядывал на часы — время тянулось ужасно медленно. Наконец, час спустя, он решил, что пора покинуть свое укрытие. Открыв дверь, он проскользнул в холл и едва не наткнулся на человека, сидевшего на стуле. Это был его друг Доктор Роджет, известный лингвист. Энтони попытался проскользнуть мимо, но безуспешно.
— Эй, Норкорт!.. — воскликнул Роджет, причем было очевидно, что доктор уже изрядно надышался из шелкового мешочка с веселящим газом, который держал в руке. — А я и не знал, что ты здесь…
— Меня здесь нет, — проворчал виконт. — Тебе это снится.
— А–а, понятно… — кивнул Роджет. — Да, наверное, так и есть…
Когда Энтони проходил мимо, он услышал, как Роджет пробормотал:
— Но почему мне должен сниться именно Норкорт?.. Было бы гораздо лучше, если бы приснилась какая–нибудь красотка.
Энтони сомневался, что Роджет впоследствии вспомнит об этой их встрече, но все же решил, что следует быть поосторожнее. Проскользнув в одну из гостиных, освещенную тусклым светильником, он затаился в тени недалеко от двери. И то, что он увидел, заставило его брезгливо поморщиться. Когда Энтони участвовал в подобных вечеринках, то обычно к этому времени он и сам был одурманен веселящим газом и его переполняло приятное ощущение благополучия, он, как и все остальные, смотрел на происходящее через розовые очки, и жизнь казалась прекрасной. Но теперь розовые очки исчезли, и было совершенно очевидно, что все присутствовавшие — а гостей собралось довольно много — вели себя как идиоты: смех их звучал неестественно, улыбки казались глупейшими, а жесты и телодвижения — нелепейшими.
«О Господи, — думал Энтони, — неужели и я веду себя подобным образом на таких вечеринках? Неужели и я глупо хихикаю, как вон тот весьма уважаемый адвокат? Неужели и я дрыгаю ногами, как известный ученый, сидящий в углу?»
Внезапно он поймал себя на том, что ему ужасно хочется выйти на середину комнаты и отчитать всех этих людей, объяснить им, что они ведут себя недостойно.
А может, Стоунвилл был прав? Может, он действительно превратился в скучного педанта?
Нет–нет, не может быть! Ведь он задумал соблазнить Мэдлин, разве не так? Скучные педанты так не поступают.
В этой комнате Мэдлин и Стоунвилла не оказалось, и Энтони, все больше нервничая, отправился на поиски. Обнаружив их в соседней комнате — здесь тоже сидели гости, — он вздохнул с облегчением. Мэдлин находилась в полной безопасности, и маркиз, судя по всему, не позволял себе ничего лишнего.
Энтони очень хотелось подойти к ним, но он сдержался. Не следовало показывать ей, что он так сильно за нее беспокоится. К тому же она рассердилась бы, если бы он стал отвлекать ее от научных наблюдений.
Глава 16
Дорогой кузен,
