Третья мировая над Сахалином, или кто сбил корейский лайнер?

местам. Иван К. со­общает следующее:

«В ночь с 31 августа на 1 сентября 1983 года В. Поно­марев исполнял обязанности дежурного офицера на Сахали­не. Когда нарушитель покинул Камчатку, по тревоге были подняты дополнительные силы. В тот момент, когда на­рушитель находился над Охотским морем, он был обнару­жен радаром ПВО на Сахалине. Была объявлена боевая тре­вога уровня 1, и на двух авиабазах перехватчики были под­готовлены к взлету. Первые два перехватчика поднялись в воздух со Смирных и приблизились к «Боингу» когда еще стояла ночь. Пилоты не смогли определить тип самолета. У истребителей со Смирных стало кончаться топливо, и из-за тумана они вынуждены были сесть в Южно-Сахалин­ске. В этот момент в воздух поднялась другая пара истре­бителей с Сокола, чтобы заменить первую пару. Один из этих самолетов пилотировал Геннадий Осипович».

Странно, что у двух истребителей со Смирных, МиГ-23, так рано кончилось горючее — в 05.46, в то время, которое русский транскрипт дает как момент взлета Осиповича, — после столь короткой миссии и они совершили аварийную посадку в Южно-Сахалинске, на расстоянии более 300 км от их собственной базы. Это особенно странно потому, как мы увидим ниже, что эти самолеты были снабжены допол­нительными топливными баками. Характеристики МиГ-23 хорошо известны. Из всех советских самолетов это один из самых известных на Западе. Всего их было построено бо­лее 10 000, и часть из них была экспортирована во многие страны мира. МиГ-23 — это самолет с изменяемой геомет­рией крыла с большей продолжительностью полета. Писа­тель Билл Гюнстон, бывший британский пилот, описывает характеристики МиГ-23 таким образом:

Рис.13. Некоторые события первого часа воздушной битвы над Сахалином. Траектории других самолетов, нанесенных по данным транскриптов переговоров, см. также на рис. 16

— Радиус боевого применения самолета, оснащенного четырьмя ракетами воздух-воздух, составляет 530 миль.

— Радиус боевого применения самолета, оснащенного 800-литровым вентральным подвесным топливным баком при тех же самых условиях составляет 700 миль.

— Радиус боевого применения самолета определяет­ся временем, необходимым для набора определенной высо­ты на полной скорости без использования форсажа, 10-ми­нутного воздушного боя в районе цели с использованием форсажа, временем пуска ракет и временем возвращения на базу.

— 800-литровый вентральный подвесной бак использу­ется только во время взлета и набора определенной высо­ты. Бак сбрасывается сразу же после взлета.

— МиГ-23 может быть также оснащен подкрыльевыми баками, которые значительно увеличивают его дальность, но приводят к серьезному снижению скорости и способно­сти маневрировать. Они должны быть сброшены перед пе­ремещением крыльев ближе к корпусу.

Именно эти подкрыльевые топливные баки представ­ляют особый интерес. Те МиГ-23, которые взлетели со Смирных, были оснащены всеми тремя. Мы должны иметь в виду, что эти самолеты имели значительно больший ра­диус, чем подразумевается в сообщении полковника ПВО, опубликованном в «Известиях». Если предположить взлет без вентрального подвесного бака, радиус действия МиГ-23 в 850 км означает, что самолет может лететь к цели, находя­щейся от него в 850 км, принять участие в воздушном бою продолжительностью 10 минут (с использованием форса­жа), пролететь 850 км и вернуться на базу, сохраняя неко­торое количество топлива в баках. Это означает, что такие самолеты могут находиться в воздухе, по крайней мере, два часа. Если истребители были оснащены всеми тремя под­весными баками, как это имело место в нашем случае, они могли находиться в воздухе на протяжении трех часов. Ис­ходя из этого, мы видим, что они должны были подняться в воздух около 02.45.

У нас есть подтверждение посадки в Южно-Сахалинске из других источников. В своей книге Иллеш цитирует сло­ва штурмана, служившего на Соколе:

«В 9 часов утра 1 сентября 1983 года, доложив о прибы­тии и заступив на дежурство, я был удивлен, когда увидел, что все истребители исчезли и стоянка пуста. Я спросил дежурного, который сказал мне, что этой ночью был сбит самолет и два МиГ-23 из Смирных приземлились в Хомутово, аэропорту Южно-Сахалинска».

Что касается Осиповича, мир узнал о нем из известин­ского цикла статей. Он заменил майора Казмина в роли пи­лота, который сбил KAL 007. Осипович не был пилотом ис­требителя 805, который был также назван самолетом, сбив­шим корейский авиалайнер, а летел на новеньком МиГ-31 номер 804. Истребитель 805 был также, скорее всего, МиГ-31, а не Су-15, как об этом было заявлено ранее.

Осипович начал свое интервью в «Известиях» с вос­поминания о недавнем нарушении советского воздушного пространства вооруженными военными самолетами США. 4 апреля того года (1983) две эскадрильи истребителей с авианосцев «Мидуэй» и «Энтерпрайз» нарушили советское воздушное пространство над островом Зеленый в Куриль­ской гряде. Они проникли более чем на 30 км в глубину со­ ветской территории и в течение 15 минут практиковались в заходе на наземные цели. В тот раз советские перехватчики в воздух не поднимались. Чувствуя, что это была преднаме­ренная провокация, командующий авиабазой держал свои самолеты на земле. Генерал Третьяк, командующий Даль­невосточным военным округом, спросил позже командую­щего авиабазой:

— Почему вы не подняли самолеты по боевой тревоге?

— Потому что я не хотел начинать войну. Это мог­ло вылиться в крупный вооруженный конфликт, и мне по­казалось, что я не могу рисковать началом полномасштаб­ной войны.

— Кто-то другой, в отличие от вас, мог бы об этом не подумать.

У командира авиабазы были все основания беспокоить­ся о начале Третьей мировой войны, связанной с началом американских провокаций в западной части Тихого океа­на. Полеты над советской территорией, упомянутые Осипо­вичем, были частью более широких операций. Весной 1982 года две авианосные группы прошли в море перед самым Петропавловском и вышли в Охотское море, на берегах ко­ торого располагались базы советских ракетных подводных лодок, основного компонента советских сил сдерживания. Весной 1983 года три американские авианосные группы в сопровождении бомбардировщиков В-52, АВАКСов, истре­бителей F-15, подводных лодок и противолодочных само­летов впервые появились в обычных районах патрулиро­вания советского подводного флота. Авианосец «Мидуэй», соблюдая все меры предосторожности, с выключенными ра­диопередатчиками и всеми электронными системами, во­шел в советские территориальные воды неподалеку от Пе­тропавловска.

Командир авиабазы не был наказан за свои действия. Существуют свидетельства, что в июне того же года в том же самом районе имели место массовые и постоянные на­рушения советского воздушного пространства истребителя­ми, базировавшимися на американских авианосцах. Мы не знаем, какие уроки были извлечены Соединенными Штата­ми из этих инцидентов и из отсутствия советской реакции. Возможно, американцы подумали, что не последует ника­кой реакции и на провокацию 31 августа. Если это так, они совершенно недооценили уроки, которые Советы извлек­ли из событий апреля и июня. К 31 августа русские размес­тили в этом районе МиГ-31, дав пилотам разрешение по­кидать самолеты, для того чтобы увеличить их боевой ра­диус действия, а также приняли другие подготовительные меры и были полны решимости энергично реагировать на новые провокации.

16 августа, когда Осипович вернулся из отпуска, его полк находился на боевом дежурстве и не использовал больше МиГ-23, а был оснащен новыми и более мощными МиГ-31. В то время МиГ-31 был самым современным из всех советских истребителей. Этот самолет, способный достичь тройной скорости звука, был оснащен чувствительным ра­дарным оборудованием, которое позволяло ему атаковать воздушные и наземные цели, а также крылатые ракеты.

На протяжении еще 10 лет русские отказывались публич­но признавать, что МиГ-31 вообще существует. Осипович, как опытный пилот, прошел переподготовку в ходе четы­рех полетов с инструктором и теперь летал на этом новом самолете.

В свете этого показания Осиповича о том, что он про­шел переподготовку на МиГ-31, должны быть достаточны сами по себе. Тем не менее, по этому предмету существует столько дезинформации, запущенной Соединенными Шта­тами, ИКАО и Россией, которые, каждый по своим причи­нам, хотят заставить нас поверить, что Осипович летал на Су-15, что нужно дополнительное свидетельство для под­держки его слов.

В номере «Известий» от 23 мая 1991 года, на стр. 6, опубликовано интервью с другим очевидцем,