— Ни с кем в Кишинёве невозможно связаться, — сокрушенно сказал подошедший Василий Шова, избранный депутатом парламента от Кишинёва. — Хоть бы кто-то что-то объяснил…
— Ну, объяснение-то они подберут, — махнул рукой Пологов, — Это для них раз плюнуть!
Вот кого ещё нашли по телефону, так В.Берлинского — председателя парламентской комиссии, но от него было толку мало. А потом уж и не знали, как отделаться, часто стал звонить сам. Но у депутатов — у всех, с кем говорил, сложилось впечатление, что он собирал информацию. И постоянно предлагал сдаться. В очередной такой раз Пологов, не выдержав, обматерил его на полную катушку и послал… куда подальше. Как после вспоминал депутат парламента Молдовы Андрей Сафонов: «Виктор Митрофанович — сама заботливость: мужики, всё будет отлично, не надо паники, отбросьте ваше волнение и сомнения, возьмите белый флаг и выходите, и пусть казаки с гвардейцами оружие сложат. Словом, нас ждут счастливые улыбки ОПОНовцев, цветы снайперов и санаторное обслуживание варницких волонтёров. Правда, что-то мешало поверить в белоснежную чистоту намерений тех, кто вокруг здания. Вспомнились изуродованные трупы на улицах, да наводило на нехорошие мысли явное нежелание кого-либо из руководства Молдовы разговаривать с нами — депутатами. Раз уж в городе идет такая бойня, то под шумок можно какие угодно делишки обделать, и никаких концов не найти…»
— …Нам депутаты говорили и о звонках из Кишинёва, — Саша продолжал свой рассказ об обороне исполкома, — Мол, бендерчанам не надо волноваться, в городе идёт нормальный процесс восстановления законных структур власти, им нужно лишь сидеть по домам. Ага!.. Что же только не добавили: и ждать, когда их мирно зарежут… А чтоб действительно не высовывались, из пулемётов били по окнам, расстреливали всякого, кто показывался на улицах…
…Кому только в ту ночь и на следующий день депутаты не звонили! Воловой поднял с постели нескольких депутатов парламента Молдовы. Для многих из них произошедшее в Бендерах стало шоком! Они, в свою очередь, по цепочке начали поднимать других, обращаться в прессу, звонить коллегам в Киев и Москву. Происшедшее, что называется, пошло прямо из первоисточника в СМИ и парламенты. ИТАР-ТАСС уже в последующем ориентировался на эти данные. Наконец-то связался с послом России в Кишинёве. Многое он уже знал, Воловой ему лишь кое-что дорассказал, а в конце разговора выставил трубку в выбитое окно, чтоб тот мог услышать всё остальное. Посол весьма дипломатично обещал принять меры… Днем 20-го стало известно, что группа парламентариев приходила к президенту Молдовы — в приеме отказано… Между тем под грохот орудий из исполкома по факсу депутаты рассылали подписанный ими текст обращения к гражданам Республики Молдова, ко всем гражданам мира. Василий Шова решил во чтобы то ни стало добраться до Кишинёва, чтобы честно и беспристрастно доложить законодательному форуму Молдовы о бендерской трагедии. Ему это удалось. Но как? К полудню он связался с комиссаром полиции Гусляковым и, объяснив, попросил его прекратить огонь, заодно чтоб из исполкома вышли женщины и дети. Тут же опять позвонил Берлинский, предложил бесприпятственный выход из здания и депутатов. «Один чёрт там расстреляют», — отказались все. Все! Не найдя для белого флага никакой тряпицы, неся папку и белый лист бумаги над головой, Шове, при немного стихшей стрельбе, удалось выйти из горисполкома и покинуть опасную зону, но ещё долго, где бегом, а где и ползком под обстрелом ОПОНовцев, ему пришлось пробираться к дороге на Кишинёв.
Штаб обороны, развернутый в подвале исполкома, действовал. Поддерживалась устойчивая связь с подразделениями гвардии, ТСО и ополчения, в окружении продолжавшими защищать часть заводов, предприятий и объектов города. Некоторым депутатам, в чем они искренне признались, было весьма удивительно, что, имея такие огромные силы, брошенные против практически неукрепленного города, молдовская армия и ОПОН до сих пор не овладели горотделом милиции, у которого, как сообщил начальник ГОВД майор милиции Калько, в первые же минуты были подбиты оба милицейских бронетранспортера, и оборонявшегося лишь одним автоматами, не подавили сопротивление у казарм гвардии, не взяли рабочий комитет, да и исполком уж очень долго мозолит им глаза… И ничего сделать не могут! Из блокированного и огрызающегося во все стороны рабочего комитета его председатель Добров, комбат гвардии майор Костенко и подполковник Чернев от комитета обороны ПМР, докладывали, что даже чуть расширили свои позиции, пособирали у убитых ОПОНовцев оружие, патроны, даже пулемёт нашли… — держатся! С раннего утра из крепости, от находившихся там приднестровцев, стали поступать сообщения о сильных боях на мосту — с левого берега начался прорыв блокады. С той стороны явственно был слышан гул канонады. Штаб понимал, что без поддержки с этой стороны прорваться будет трудно. К тому времени уже стало известно об ультимативном заявлении Военного совета 14-й армии в адрес президента и парламента Молдовы, о приказе генерала Неткачева. Но ультиматум Молдова, как обычно, проигнорировала, да и приказ командующего выполнялся как-то странно… Полковник К.Каранов — он же зам. председателя горсовета по военным вопросам, утром вышел на минометчиков 14-й армии, которые уже были развернуты на левом берегу, дал им необходимые координаты для стрельбы. Связался и с крепостью — командиром ракетной бригады полковником В.Бирюковым, мол, помоги в прорыве, поруби артиллерийские расчёты у моста. Тот отказался, ответив, это он держит нейтралитет и защищает только себя. Во как! Вобщем, как в том известном фильме: «Я не белый, я не красный, я — в стороне… Оставьте меня в покое!» А то, что расстреливается мирный город, гибнут люди — это мол, ваши проблемы… Один офицер погиб, девять военнослужащих тяжело ранено, двенадцать российских офицеров, прапорщиков и солдат бригады в первые же минуты на улицах города (в котором они живут!) захвачены в заложники, повреждена армейская техника, пожарами уничтожены объекты войсковых частей, нанесён огромный материальный ущерб (а моральный?…) — это чьи проблемы?! Выслушав, Каранов эту паскуду в погонах, мечтающую о скорой пенсии да «свечном заводике» в тихом Подмосковье, по-свойски — по-военному послал… с краткой и ёмкой его характеристикой… Единственно, что сделали миномётчики — выпустили в район моста по позициям национальной армии с десяток мин и… резко свернулись.
Часто звонили Маракуца и Кицак — держитесь, помощь идёт!.. С Неткачевым — командующим 14-й армии постоянно на связи был Когут, прося помощи. Но тот всё время юлил: то обещал, то успокаивал. Говорил, что скоро это всё прекратится, что он уже беседовал с кем-то из руководства Молдовы, что он докладывал обстановку Верховному…, и Ельцин принимает меры… Разговоры ничего не дали. Обратиться с заявлением-ультиматумом в адрес правителей Молдовы — это одно, и этого мало. Надо ещё его, коль «кукарекнули», и выполнить — то есть, по сути, остановить эту бойню и выйти на разделительную линию между враждующими….
Телефон стал единственной связующей ниточкой осажденного исполкома с «внешним миром», с защитниками и жителями города. Горожане не были безучастными свидетелями. Когда началась война, буквально с первых минут, телефоны стали звонить, не умолкая. Многие депутаты работали на этих «горячих» линиях, номера которых были известны всему городу после событий 1 апреля… Даже не нужно было иметь разведку — горожане докладывали любое перемещение армии и полиции, численность подразделений и групп, количество техники и вооружений, места развертывания артиллерии и миномётов.
