Анализируя события 19–21 июня 1992 года в Бендерах, и роль российского казачества в них, газета
Недолго ещё посидели-поговорили за столом казаки с журналистами. Пора… — день клонился к вечеру, а до наступления темноты казакам надо было вернуться в Бендеры. Да и журналисты, порядком ошалевшие от такой информации, как говорят, из первых рук, и, мол, пора и честь знать, от всего сердца поблагодарив парней, пожелали им всего самого-самого…
— …А о том, как к нам через мост прорывались, вы уж поговорите с теми, кто был там и жив остался… Только напишите правду.
Ну, прощевайте, господа! Встретимся после победы!
Часть 10. РАССТРЕЛЯННЫЙ ГОРОД
Война состоит из не предусмотренных событий.
Той ночью Вадим находился в каком-то пограничном состоянии — ни сон — ни явь. Сказались впечатления прошедшего дня от всего увиденного и услышанного, и тревожное ожидание дня грядущего. За окнами гостиницы, где-то на улицах Тирасполя в тихом сумраке южной ночи прострекотали автоматные очереди — прифронтовой город… Лишь под утро Вадим мягко погрузился в сон — липкий и тягучий…
…Вдоль Ангары, стреляя и приближаясь к мосту, чадя клубами дыма, плыл горящий бронетранспортер, оставляя на хрустальных волнах кровавые пятна. По мосту, навстречу лесовозу- длинномеру, сверкая траками, шел «Тигр» и… веселая цыганская свадьба. Все были в ярко-красных одеждах, всех встречных людей угощали спелой вишней…
Разбудило беспечное чириканье пташки, сидевшей на перилах балкона. Утренняя прохлада только- только стала сходить с настороженно притихшего Тирасполя. Вадим заметил, что Влад тоже уже не спал, из душевой был слышан плеск воды — Славка умывался. Проснулись без будильника. Видимо, и у них ночь прошла так же. Но состояния тяжести, усталости не было. Надели отглаженные «камуфляжки». Застегнули свои сумки. Сообразили немудреный завтрак, кофеёк… Почти не говорили. По обычаю, присели «на дорожку»… Пора!
Из гостиницы вышли провожаемые скорбным взглядом молчаливой «администраторши»…
В штаб Черноморского казачьего войска прибыли чуть загодя назначенного времени. Во дворе их уже поджидал земляк — сотник Бульбациев, оповещенный еще накануне о прибытии новой группы иркутян. Как же были рады встречи с ним! Но… — что-то изменилось в нем, он уже был не тот. Скупая улыбка, уставший тихий голос и потухший взгляд из-под тяжелых век, — а где же былой Сашка, которого знали по Иркутску? Это война — и его, знакомая всем, жизнерадостность канула, видимо, где-то в окопах под Кошницей, у исполкома и на улицах Бендер…
В «оружейке», находившейся в небольшом кирпичном сарайчике прямо у дверей штаба, стали получать оружие. Вскрывая зеленые ящики, «баталер» — пожилой казак в маскировочном «комбезе», в обмен на паспорт и военный билет выдавал автоматы АК-74 в густой смазке. У некоторых на стволах, заметили, проглядывали небольшие рыжие «проплешины» ржавчины… С улыбкой поинтересовались: — Откуда такое «добро»? Неужто армия от щедрот своих?..
— Ага!.. — возмутился он, — От 14-й…, от Неткачева мы хрен что дождемся! Спасибо Руцкому с Макашовым, а то и этого бы не было… — хмуро проворчал он. «Странно, — услышав это, отметил про себя Вадим, у него был свой взгляд на этих «героев», — Может, я что-то не «догоняю»…, а впрочем, каждый имеет право на свою точку зрения»…
— в полголоса, держа в руках и внимательно осматривая полученный «ствол», задумчиво проговорил Лекарев.
— Чего говоришь?.. — не поняв, откликнулся из угла «баталер».
— Стих есть такой, — ответил Славка, — Про войну. Это, будучи здесь, один наш казак-иркутянин написал. «Советник». Знал такого?
— Ну а то как же?.. — казак недоуменно, мол, нашел о чем спрашивать, развел руками, и уже совсем другим тоном спросил «новичков»: — Ну что, сыны Байкала, кто из вас хорошо стреляет? — наклонился к другому ящику. «СВД, наверное…», — подумал Вадим и, только хотел ответить, помня, что, будучи курсантом, он чуть-чуть не дотянул до «КМС» по пулевой стрельбе, как увидел в руке казака старый облезлый АКМ…с перевязанным синей изолентой прикладом.
— Давай мне, — к автомату протянул руку Смолин.
— Бери, братушка, не пожалеешь. Машина — зверь! — это казак произнес с явным восхищением.
Каждому дал штык-нож и подсумок с тремя-четыремя магазинами.
— Патроны и гранаты вон там возьмите, — «баталер-оружейник» кивнул на угол, — А сумки свои здесь сложите…Да не берите вы столько гранат! Надо будет, Бендерах насобираете… Лучше возьмите по парочке вот этих…,- он откинул крышку другого ящика. Там лежали матово-зеленые трубы — гранатометы «Муха», — Пользоваться-то ими хоть умеете?..
— Теоретически… Научимся!.. — вразнобой прозвучал ответ.
— Патронов больше берите…Сколько унесете. Кто старший группы?
— Я, — Вадим приподнял свою ладонь.
— Иди сюда… На, командир, — протянул большую потертую кобуру с запасной обоймой и три пачки патронов, — Вдруг да пригодится.
«Ого!» — открыв кобуру, Вадим вытащил «ТТ». Их он видел только в кино.
— Надежный «дырокол», — похвалил казак «ствол», — Венгерский. По случаю раздобыли. Трофейный…Ну, всё, сибиряки…вот вам масло и тряпки, идите, драйте автоматы. Готовьтесь. С Богом!..
Где-то через час были готовы. Оружие почищено, магазины заряжены, кое-что из боеприпасов рассовали по подсумкам и кармашкам. Все документы сдали «баталеру». «Как в разведку за линию фронта идем…», — сказал кто-то из парней. С собой оставили лишь небольшую спортивную сумку, одну на всех: самый минимум белья, полотенца, туалетные принадлежности. Туда же и пару «цинков» загрузили. Девчата — кухарки, ни в какую не хотели отпускать их без плотного завтрака: «…Бог только ведает, ребята, когда там у вас обед будет, да и горячего-то когда еще придется поесть».
