Приведём себя в порядок, в кафе посидим, а уж по утру и в путь-дорогу…
«…Прощай, Бендеры, вам видней, Кем были мы в краю далёком. Пускай не судит однобоко Нас кабинетный грамотей!.. — сидя на открытой террасе кафе, за общим столом с гвардейцами, донскими казаками и тираспольчанами, пели все вместе песню, рождённую в знойном «Афгане», переложенную здесь казаками на приднестровский лад, -
…Прощай, Бендеры, вам видней, Какую цену здесь платили, Врага какого не добили, Каких оставили друзей!..» …Обратная дорога. О чём рассказывать? Она уже другая…Одесса с атмосферой паучьей коммунальной квартиры; Москва, «площадь трёх вокзалов» — торжество срама и продажности всего и вся; Братск, втянувший голову в плечи, — обходящий сторонкой нагло-вальяжную «братву» и мелконаблатыканную шелупонь. Брр-р-р!.. «Боже мой, какая здесь унылая, серая жизнь!..»
…А через два дня в Тирасполь приехали бодайбинцы, и так же — в Бендеры, к Притуле, на вокзал!..
В скором времени прибыли и атаманы всех казачьих войск России. Союз казаков принял решение провести Атаманский совет в Тирасполе — столице сражающегося Приднестровья. Было что обсудить.
Из Иркутска прибыл и Театр народной драмы, в народе он более известен, как театр Дрожжина — по фамилии его художественного руководителя и главного режиссёра. «…Театр… командируется… для поднятия боевого духа…» — так в приказе по войску подчеркнул атаман ИКВ казачий полковник Меринов.
В начале своего пути, познакомившись с европейской театральной школой, коллектив театра — шесть крепких молодых мужчин, настоящих русичей — вскоре обратился к изучению русской народной и духовной культуры, именно в народной традиции почувствовал свои корни, сформировал нынешнее лицо. Можно смело сказать, что театр Дрожжина — единственный профессиональный коллектив в Сибири, серьёзно занимающийся возрождением духовной истории России.
«В наше лихое время, а вернее, безвременье, когда теле- и кинозалы, театральные подмостки захлестнула грязная волна блуда, насилия, осмеяния всех святынь российских и беззастенчивого вранья; когда проворовавшиеся вожаки, ползая на коленях перед Западом и Востоком, вымаливают валютные подачки, обещая с их помощью осчастливить народ, и спешно распродают российские земли под вывеской «свободных экономических зон» и демаркации границ «спорных территорий» — в это тяжелое время наш театр считает, что главное сейчас не экономика, не пресловутый «рынок» и пропитание, как нам усиленно внушают, но возвращение к таким вечным понятиям, как душа, дух, Отечество, соборность», — говорят его актёры. Во все тяжкие годы и смутные времена народ выстоял и спас святую Русь, обратясь «к животворным источникам: Православию и воинским примерам предков. И сегодня нам нельзя забывать о том, что в каждой эпохе есть своё Поле Куликово».
Труппа театра привезла и груз гуманитарной помощи — почти полтонны лекарств, медицинских препаратов, сухой плазмы крови, инструментария и перевязочного материала, — собранных иркутскими патриотами. В тираспольском госпитале врач — хирург из Москвы, осмотрел груз: «Ну, сибиряки, ну, молодцы! Этой помощи цены нет! Одних дефицитнейших лекарств только на полтора миллиона!..». А сколько сил и нервов понадобилось, сколько мытарств испытали, пока доставили этот груз. И опять же, где? Да в самом сердце России — Москве. Той самой, которую полвека тому назад отстояли сибирские полки. Сытая столица оставалась глухой к разыгравшейся на берегах Днестра трагедии. Она с безоглядностью неофита «осваивала» рыночные отношения, спеша затвердить новые «приоритеты» и нравственные «ценности». «Робкое» руководство Иркутского областного Красного Креста почему-то «поостереглось» снабдить этот груз своей визой, хотя там было только то, что предназначено для спасения человеческих жизней и облегчения страданий жертв военной агрессии. Отсутствие этой визы отодвигало груз в конец длиннющих очередей…
А. Власенский. «Чужой беды не бывает». Изд. «Русская сила», 1992 г., г. Иркутск. «…Трудно продвигаться в разрушенной стране, никаких законов уже нет — ни в душе, ни в жизни… Та, «новая» Москва особо ощерилась во Внуково…Сорвав голоса от ругани с манекеноподобными аэрофлотовскими мымрами-красавицами — «Ну и что из того, что у вас билеты на этот рейс? Срочный груз?.. Это ваши проблемы. Ждите, когда будут места на другие рейсы…», — с горечью наблюдали, как угодливо- подобострастно лебезят такие неприступные барышни перед «крутыми» чернож… тьфу!..волосыми ребятами «южной национальности», как разворотливые и жадные до мзды ручонки, без досмотра и прямо через регистрационные стойки, перекидывают увесистые и огромные тюки с престижным шмутьём, принадлежащим этим новоявленным «хозяевам» земли русской, при этом не очень-то и опасаясь «ментов-линейщиков»…..Но нет крепостей, которые бы не покорил русский человек: летим на Одессу. В грузовом отсеке — заботливо уложенные нашей командой бесценные коробки с даром иркутян Приднестровью. Пьяно-бесшабашные аэропортовские грузчики, воспротивившиеся было нашему желанию самим разместить свой груз, видимо, прочли в глазах этих бородатых сибиряков что-то такое, что вмиг отрезвило их и отбило охотку покуражиться над «провинцией». И они не обманывались на наш счет: хватило бы самой малости, чтобы начали ломать хребты всей этой тупой и жадной столичной сволочи…
К счастью, была и другая Москва — Москва сопереживающая и сострадающая беде… Узнавая, кто мы, куда и с чем едем… безропотно пропускали вперёд, а водители автобусов Фёдор и Алексей подвезли из одного аэропорта в другой, и не взяли за провоз ни копейки. Дай вам Бог здоровья!»
Приднестровье жило ожиданием скорого окончания войны. Всё говорило об этом. Дыхание близкого мира, казалось, витало в воздухе. Всё чаще, облегченно вздохнув, люди говорили: «Вот когда кончится война…». Но бои и перестрелки ещё продолжались. На всей линии противостояния — вдоль всего Днестра. Вспыхивали они и в Бендерах. До конца июля — до нашей победы. Доля боёв досталась и казакам- иркутянам из новой группы — двое из них получили ранения. В одном из боёв был тяжело ранен и Толя Малов.
А. Зимин. «Новый отсчет времени». «Вилимская правда», 17 октября 1992 г., N142(2516). «…Они едва поравнялись с железнодорожным вагоном, как из помещения линейного отделения полиции раздалась очередь.
— Вперёд… быстро!..
Их обнаружили, и просто так уйти не дадут. Это сразу стало ясно каждому. Тем более, что этот чертов вагон у «румын» как на ладони — они вели огонь с верхних этажей здания.
«Неужели влипли?» — Владислав вытер рукавом пот со лба, приподнял голову. Заметил,
