– Если леди угодно, я могу услужить вместо него. Надо только отойти подальше.
– О-ох, – выдохнула Огонек и, подхватив юбки, поскорее удалилась от наглеца на безопасное расстояние.
– Что такое происходит с мужчинами? – спросила она у Ады.
Та пожала плечами.
– Эта штучка между ног для них – центр вселенной, независимо, король он или цыган.
Они проходили мимо молодой цыганки, которая наряжала дрессированных собачен, ее лицо показалось Тине знакомым. Но она не была уверена – в ярко-красных юбках и белых крестьянских блузках все цыганки походили одна на другую. Почувствовав спиной чей-то взгляд, Тина обернулась. Ну конечно, она помнила эти раскосые глаза и пухлый рот. Огонек не знала имени девушки. Она встречала эту смуглую красотку всякий раз, когда навещала Хита. Цыганка смотрела на леди с неприкрытой ненавистью. Тина подошла к ступенькам фургона.
– Меня зовут…
– Я знаю, – сплюнув, прошипела Зара. – Ты – одна из шлюх Кеннеди.
Щеки Валентины вспыхнули. С трудом подавив гордость, она продолжила:
– Хит здесь?
Зара пожала плечами:
– Был, да ушел.
– Когда вернется? – спросила Огонек.
Цыганка сверкнула глазами, она с удовольствием заколола бы эту рыжую своим ножом. Тина достала из кармашка золотую монету. Зара облизала губы.
– Он приходит и уходит.
Жадные смуглые пальцы потянулись за деньгами.
Тина крепче сжала монету.
– Почему ты меня ненавидишь?
В тишине обе женщины разглядывали друг друга. Наконец Зара ответила:
– Я была любовницей Рэма до тебя.
Леди Кеннеди ощутила, как ревность сжимает ее сердце. Было очевидно, что цыганка до сих пор вожделеет к темноглазому Дугласу. Огонек решила использовать эти чувства.
– Рэма схватили. Думаю, его доставили в Лондон. Мне нужен Хит, чтобы узнать, где его держат. – Она отдала Заре монету. – Ты мне поможешь?
Зара побледнела, но не хотела сдаваться так быстро.
– А может, я не захочу?
Тина задушила в себе остатки гордости.
– Захочешь, знаю, потому что я тоже была его женщиной и хочу помочь. Я сделаю все, чтобы спасти его, и ты тоже.
– Женщины, которые разделят с ним постель, всегда будут просыпаться счастливыми, – уколола ее Зара. Тина покачала головой.
– Больше не будет женщин. Его собираются повесить.
Глаза цыганки сузились, в них появился опасный блеск.
– Он был первым мужчиной, который подарил мне золото. И он был единственным, кому я позволяла снимать с меня серьги.
Огонек видела только одну серьгу, но Зара медленно подняла юбку и продемонстрировала второй золотой обруч, выглядывающий из густых черных кудрей между ее ног. Глаза Тины расширились: чертов развратник, пусть его повесят! Ее сердце сжалось так болезненно, что Тине показалось, будто оно начало кровоточить. Потом внутренний голос произнес: «Какая разница, сколько женщин он имел до тебя? Когда приходит любовь, все, что было раньше, становится ничем». Тина знала – она сделает все для освобождения Рэма, и оставалось надеяться, что Зара поступит так же. Леди повернулась, собираясь уйти, и цыганка спросила:
– Ты поможешь мне встретиться с королем?
«Если бы мне самой кто-нибудь помог», – подумала леди Кеннеди, но мудро смолчала. Она небрежно кивнула Заре, пытаясь показаться уверенной.
Ада уже торопила воспитанницу:
– В саду под тентами накрыли столы. Пойдем, поедим чего-нибудь.
– Извини, я не голодна, – ответила молодая женщина.
– Тебе надо поесть, иначе ты опять свалишься.
Тина потрясла головой.
– Не хочу давиться. А ты, конечно, поешь. Пойдем, я чего-нибудь выпью.
Столы ломились от плодов урожая этой осени. Ада положила себе мясного паштета и фруктового пирога. Тина взяла чашу сидра с пряностями. Рядом с ними послышались смех и мужские голоса: места за
