автоматической регулировке мощности реактора.
На таких мини-АЭС нет эксплуатационного персонала на реакторной части (он работает только на турбинах), нет соприкосновения с окружающей средой. То есть вообще нет никаких радиоактивных выходов — нет выгрузки топлива, второй контур сильно защищен.
На сегодня имеются концептуальные разработки «атомных батареек». Создать их можно: потратить около 2 миллиардов рублей на пилотный проект и пять-шесть лет времени. Казалось бы, отличное решение для Русского Севера (не нужно завозить топливо в города и поселки), большая экономия природного газа в европейской части, высвобождение его изрядных объемов для экспорта в Европу, преодоление грозящего «газового голода». Бери — и развивай, тем паче что инвестиции в проект поистине смешны в масштабах страны. Но…
— Все мои попытки «пробить» это дело с помощью олигархов окончились ничем, — горько усмехается ученый. — «Росатом» декларирует вроде бы понимание, даже есть какие-то подписанные соглашения с Якутией. Но на самом деле ничего не делается. Поэтому мы на этом направлении, имея неплохой задел в «оборонке», уже начинаем отставать. Американцы успели разработать «Гиперион» в Лос-Аламосе (компактный 25-мегаваттный реактор подземного размещения). Японская «Тошиба» сделала модель 4С: они ее на Аляске хотят поставить. Даже по самым консервативным маркетинговым оценкам, рынок «атомных батареек» оценивается в 400 установок, востребованных по всему миру и в отдаленных районах. Что же касается наших труднодоступных районов (Якутии, Чукотки, Камчатки и даже Центральной Сибири), думаю, что даже в Южной Сибири это было бы очень неплохое энергетическое решение для рудников и промыслов. Словом, везде, где нужна энергия и ее трудно получить извне.
Именно поэтому я вел разговоры с Романом Абрамовичем на эту тему. Но, увы, ничего не получилось. Вот эта часть ядерной энергетики, мне кажется, весьма инновационна и должна развиваться. Однако все обращения «наверх» (включая и президента) не принесли результата. Хотя на словах все «за».
По моему мнению, «Росатом» не будет заниматься мини- АЭС. Слишком много у него дел-другого сорта. Вот его нынешнее руководство наговорило про 26 строящихся энергоблоков в РФ. А тут еще два в Белоруссии соорудить пообещали, два — в Болгарии, 4 — в Турции, Индии и т. д. Да это просто не под силу нынешнему «Росатому»! Он объявляет о планах пуска двух-трех блоков в год, тогда как даже в могучем СССР рекорд составил только 2 блока (на Южноукраинской АЭС)…
Как говорит ученый, «Росатом» будет теперь слишком занят, пытаясь выполнить заведомо невыполнимые планы. У него просто руки до «атомных батареек» не дойдут.
А ведь такой бизнес мог бы дать атомной отрасли прибыли, а это облегчило бы постройку «быстронейтронных» атомоградов.
Третьим инновационным направлением в ядерной отрасли сегодня могут стать высокотемпературные газоохлаждаемые реакторы (ВТГР).
— Это очень перспективные реакторы, — рассказывает В. Иванов. — В них выходная температура будет около 1000°, а это — прямое разложение воды и получение водорода. В этом случае водородная энергетика может стать рентабельной, ибо мы сможем получать водород не электролизом со всеми теперешними ухищрениями, а вот таким вот образом. Плюс еще одно применение газоохлаждаемых реакторов: они делают возможным прямое восстановление железа из руды. И в высокотемпературной химии такие реакторы позволят делать многое…
Таким образом, может воплотиться давняя мечта о создании ядерных металлургических заводов, коим не нужны ни природный газ, ни коксующийся уголь.
— Тут мы достаточно далеко продвинулись в Советском Союзе. У нас в институте была построена специальная газовая «петля» и разработан концептуальный проект ВТГР, — рассказывает профессор.
По словам бывшего заместителя главы Минатома, в 90-х годах программу удалось спасти, так как началось сотрудничество наших исследователей с атомщиками США, Японии, Франции и даже Евросоюза как такового. Однако сегодня дело застопорилось. Хотя, например, американцы в своей перспективной программе развития ядерной энергетики Generation IV записали и реакторы на быстрых нейтронах с натриевым теплоносителем, и ВТГРы. Пилотные образцы их в США должны появиться в 2016–2018 годах.
И тут РФ начинает проигрывать гонку. На сегодняшний день, кроме концептуальных решений по насосам, компоновке оборудования, зонам реактора и материалам, мы по ВГТР больше ничего не имеем.
— Проблем очень много. Скажем, гелий как теплоноситель — сложный газ, который требует к себе достаточно большого уважения. Но вот эта часть «лежит», ею бы надо сейчас заниматься. Ведь ВГТР — действительно перспективное направление, лет через 15–20 (при соответствующих инвестициях) они превратятся в серьезный сектор энергетики, — убеждает ученый.
Но будем ли мы участником этой гонки?
В 2009-м у всех на слуху оказалась новая программа — «Ядерные инновационные энергетические технологии». Ее вот- вот грозятся принять. Но обеспечит ли она инновационный прорыв в атомной энергетике?
На сей счет существуют большие сомнения.
— Там примерно 110 млрд. рублей потратить планируется. Там — эклектика. В программу попадают элементы свинцовых и свинцово- висмутовых реакторов с охлаждением, — рассказывает В. Иванов. — Я был в Академии наук экспертом этой программы. Думаю, что ее разрабатывали так, чтобы получить деньги на достаточно широкий поиск. Боюсь, что концентрированный научно-технический эффект за эти деньги невозможно будет получить. Тем более что в программу вбили и термояд, и ускорители, и еще много чего…
Эксперт считает, что именно обрисованные им инновационные направления (реакторы на быстрых нейтронах, ВТГРы и «атомные батарейки») и есть нужные приоритеты, к тому же экономически обоснованные и выгодные. Здесь нужно концентрировать деньги. Но…
Основные деньги «Росатома» (460 млрд. рублей) предназначены для строительства 26 новых энергоблоков до 2024 года с привлечением почти трил. рублей корпоративных денег. Еще примерно 120 млрд. — это программа ядерно-радиационная безопасность. Программа правильная, но, как сетует эксперт, она вся направлена на устранение последствий старых аварий и проблем, которые дала «оборонка». То есть это Челябинск, Кольский полуостров с массой старых атомных лодок. Этих денег, конечно, на такое не хватит.
— Хотя руководство Росатома сделало так, что эти деньги пустило на хранилище облученного ядерного топлива (ОЯТ). Но с этим пусть разбирается Счетная палата. Мне-то кажется, что хранилище ОЯТ должно входить в стоимость киловатта и только тогда можно говорить об истинной стоимости атомной энергии, — заключил В. Иванов.
Таким образом, потенциально РФ до сих пор способна решить и оружейные, и ядерно-энергетические проблемы. Но именно потенциально-объективно. Загвоздка, как всегда, в том, кто правит страной. В их полной менеджерской беспомощности, когда речь идет не о разрушении, а о созидании.
Схождение «капецов» в одну временную зону
Таким образом, в середине 2010-х годов (или чуть позже) из- за общего научно-промышленного регресса РФ наступит прене- приятнейший для русских момент. У нас:
— сгниют последние советские ядерные боеголовки при мизерном производстве новых;
— станут крайне уязвимыми морские и воздушные носители ядерного оружия;
— наземная группировка ракет сократится до опасно низкого уровня, уйдут последние советские «многоглавые» БР, а из строя по старости начнут выходить «тополя» уже не только советского, но и российского производства 90-х;
— опасно деградирует и полностью устареет система чрезвычайного управления СЯС и страной.
Страна, превращенная из индустриально и интеллектуально развитого СССР в сырьевую РФ, станет практически беззащитной.
