Дрогнул скиталец, забыл усталость, Горе и жалость пронзили грудь: 'Где ты, свирель, чтоб моей отчизне Здравицей жизни жизнь возвратить?' Как заиграл бы он на свирели — Зазеленели б деревья вновь, Русла наполнились бы водою, Над молодою родной землей Вновь закачались бы тихо злаки, Были бы сладки травы стадам. Нет у него свирели заветной! И безответно скорбит земля, Жаром пылает она в изморе. Горькое горе! Как ей помочь? Сел Ашамез на траву сухую, Песню глухую он затянул: Может быть, горькая песня эта Радость расцвета земле вернет! Тщетно поет он, — все безотрадно На неоглядной родной земле. И замолчал Ашамез уныло, Словно застыла песнь на губах. Сердце у юноши разрывается… И собираются вкруг него Полуживые звери и птицы, Голубь садится к нему на грудь, Львы исхудавшие встали рядом, Жалобным взглядом смотрит медведь, А зареветь — уж давно нет силы… Вот подползает тигр полосатый, Стройный рогатый бредет олень. Все они юношу окружают, Будто желают что-то сказать. А над головою Журавли курлычут, Кличут и кружатся Лебеди и гуси. 'Лебеди, гуси, Что ж ваши крылья Сникли в бессилье? Что ж ваши очи Пасмурней ночи?' Два голубокрылых Голубя воркуют. Все тоскуют, молят Нарта о спасенье. Ашамез в смятенье, Ашамез бессилен, На ноги вскочил он И ступил невольно Пяткою на лапку Голубя седого, И сломал он лапку Голубю седому. И сказал крылатый: 'Чем же виноват я, Что тебе я сделал?' 'Свет не мил мне белый, В слез горючих море Ты прибавил горя'. Раздалось тут слово Голубя другого: 'Человек невольно Сделал тебе больно. Устали не зная, Бродит он, страдая, Дудочку он ищет; Как в нее засвищет — Станут снова живы Люди, звери, нивы. В славном крае нартском У Емзага-старца Дочь была красива, Хоть горда-спесива. А вот этот витязь, Гляньте, подивитесь, Он владел свирелью, Пел он с доброй целью. Но дракон-губитель, Нартов разоритель, Всем нанес обиду — Выкрал Ахумиду И свирель похитил. Он — всего губитель. Ищут дракона Нарты повсюду. Юноша этот Нарт по рожденью, Всех он добрее, Греет он землю Доброю песней.
