К счастью, у Ольги в холодильнике как раз лежал почти нетронутый пирог с яблочным повидлом. Также гостям был предложен чай, но Брайан и Сара, будучи истинными американцами, предпочли кока-колу.
— Так вы, ребята, вместе с Джейком учитесь? — спросила Ольга, отрезая от пирога небольшой кусочек.
— Не только, миссис Томпкинс, — ответила Сара. — Мы товарищи Джейка по партии.
— По какой еще партии? — удивилась Ольга.
— Да я тут… — несколько смутился Яша, слизывая повидло с корочки пирога, — в общем… вступил в партию.
«Вечно он куда-нибудь вступит!» — подумала Ольга, сама не подозревая, что цитирует известный советский анекдот.
— Надеюсь, не в Демократическую? — сказала она вслух. Сама-то Ольга была центристкой — успела в свое время проголосовать и за Картера, и за Рейгана. Но вот Майку, республиканцу в нескольких поколениях, такой выбор сына пришелся бы совсем не по душе.
— Нет, не в Демократическую, — покачал головой Яша, обкусывая корочку.
— Ну, слава Богу, — облегченно вздохнула Ольга.
— Но и не в Республиканскую, — уточнил Брайан, выпив одним махом полстакана колы.
— А… в какую же? — удивленно спросила Ольга, мысленно перебирая все известные ей микроскопические «третьи партии». «В Конституционную? Зеленую? Ну не в Нацистскую же!» — впрочем, одного взгляда на Сару Перлмуттер хватило для того, чтобы эта версия отпала. — «Неужели в Либертарианскую?»
Вместо ответа Яша порылся в кармане, достал какую-то карточку и протянул ее Ольге. Смущение Яши куда-то пропало — более того, в его взгляде появилось нечто вроде гордости.
— «Международная Рабочая Партия»… — вслух прочитала Ольга. — Не слышала о такой партии ни разу, но судя по названию… Да уж не социалисты ли вы, ребята?
— Конечно, социалисты, — важно кивнул головой Брайан, стряхивая с подбородка налипшие крошки. — Самые настоящие социалисты.
Мозг Ольги пронзила ужасная догадка.
— Может быть, вы к тому же и коммунисты?
— Да, миссис Томпкинс, мы коммунисты, — ответила Сара, устремив на Ольгу пронзительный взгляд своих черных глаз. — Мы продолжатели дела Маркса и Ленина.
Ольга мысленно застонала, одновременно пытаясь подобрать слова так, чтобы ответить подипломатичней.
— Ребята, — наконец сказала она, — я понимаю, что вы еще очень молоды, и что вам пока что недостает жизненного опыта. Возможно, вы не очень хорошо знаете историю и разбираетесь в политике…
— Мы хорошо знаем историю, — перебил ее Брайан с самодовольным видом. — И прекрасно разбираемся в политике.
— В таком случае, — укоризненным тоном произнесла Ольга, — как же вы можете, живя в свободном мире, поддерживать Империю Зла? Как вы можете сочувствовать тоталитарному режиму, который давит любую оппозицию, который понастроил в Германии концлагерей, который оккупировал всю Европу?
«И разлучил мою маму с ее первым мужем,» — добавила она мысленно. Но не вслух, поскольку тогда Ольге пришлось бы признать, что без этой разлуки она не появилась бы на свет.
— Нет, нет, нет! — замотала головой Сара. — Мы совершенно не сочувствуем берлинским ревизионистам! Конечно, Хонеккер и его банда называют себя коммунистами, но к настоящему коммунизму они имеют не большее отношение, чем, скажем, правящие Италией фашисты во главе с Берлускони. Настоящие коммунисты не допускают у себя в стране эксплуатации человека человеком. Настоящие коммунисты не душат внутрипартийную оппозицию. Настоящие коммунисты не нападают на другие страны, тем более на братский Советский Союз!
— Вот как? — усмехнулась Ольга, зачерпывая ложечкой немного повидла. — Стало быть, немецкие коммунисты — не настоящие?
— Конечно же, не настоящие! — с жаром в голосе кивнула Сара.
— А какие тогда настоящие? Ведь все остальные коммунистические страны также контролируются Германией.
— Истинными коммунистами, — важно поднял запачканный повидлом указательный палец Брайан, — являются товарищи Ленин и Троцкий, создавшие в 1917 году первое в мире государство рабочих и крестьян.
— Ребята, — снова усмехнулась Ольга, на этот раз грустно, — а вы знаете, что я русская?
— Знаем, — ответила Сара. — Джейк нам сказал.
— Так вот, дети, — сказала Ольга, — я вынуждена вас огорчить. Я никогда в жизни не была в Советском Союзе, но я достаточно хорошо знаю советскую историю. Мне очень неприятно вам об этом говорить, но советские коммунисты ничуть не лучше своих германских собратьев. И в СССР были концлагеря и репрессии еще пострашней германских. И в СССР задушена оппозиция — еще в 40-х годах Сталин уничтожил всех конкурентов, даже потенциальных. Я уж не говорю о том, что СССР является таким же германским сателлитом, как и большинство других стран Европы.
— Мы прекрасно понимаем и даже разделяем вашу ненависть к сталинизму, — кивнул головой Брайан. — Но ведь товарищи Ленин и Троцкий не виноваты, что Сталин извратил их учение и уничтожил в 47-м году ленинскую гвардию, использовав как повод убийство товарища Кирова в 44-м, которое сам же Сталин и организовал.
— Не следует сваливать все прегрешения советских коммунистов на Сталина, — возразила Ольга. — В конце концов, Сталин пришел к власти только после смерти Ленина. А Ленин, как известно, умер только в 41-м.
— Однако не забывайте, миссис Томпкинс, — горячо возразила Сара, — что в 39-м году товарищ Ленин тяжело заболел, после чего Сталин упрятал его в Горки, и товарищ Ленин руководил партией и страной только номинально. У него даже не было доступа к информации. Он ничего не знал ни о войне с Финляндией, ни о захвате Прибалтики, ни о разделе Польши, ни о Перл-Харборе — все эти неправомерные действия совершались за его спиной.
— Что и дало возможность Тельману, — неожиданно вмешался в разговор Яша, — заявить в июне 41-го об «освободительном походе», который Германия якобы устроила для спасения Ленина от его тюремщиков.
Ольга удивленно посмотрела на сына — до сих пор, насколько ей было известно, Яша историей вроде не увлекался. Посмотрела на Яшу и Сара, после чего он покраснел.
— Пока товарищ Ленин был болен, — сказал Брайан, — Сталин за его спиной занимался всевозможными закулисными интригами, совершенно забросив свои прямые обязанности народного комиссара обороны. В результате этой халатности, если не вредительства, Красная Армия оказалась совершенно не готовой к грядущей войне, что и привело к катастрофическим неудачам.
Вообще-то свою роль сыграло и массовое дезертирство. Равно как и тот факт, что оккупанты вели себя с населением по-немецки корректно. Плюс надежды крестьян на то, что «освободители» распустят колхозы. Кто же знал, что Тельман ограничится после победы союзным договором, и вмешиваться во внутренние дела СССР не станет?
— И что же сделал Сталин? — гневным тоном подхватила Сара. — Он убил товарища Ленина, подмешав в лекарство яд!
— Это вообще-то не доказано, — покачала головой Ольга. — Официальная версия о том, что Ленин умер своей смертью, не опровергнута до сих пор.
— Обычно в таких случаях, — сказал Брайан, вытирая салфеткой с очков повидло, — римляне спрашивали, кому это выгодно. После смерти товарища Ленина Москву охватила паника, а Сталин ей коварно воспользовался и перестрелял половину Политбюро, включая самого товарища Троцкого.
Собственно, Троцкого Сталин убил ударом ледоруба — так, во всяком случае, гласила легенда.
— После чего, — возмущенным тоном добавила Сара, — Сталин захватил власть и заключил позорный для СССР союз с Тельманом!
