Армагеддон завтра (учебник для желающих выжить)

какое найдётся».

А когда дома сделать дороже, чем купить – идти на рынок: «На рынке всегда присматривать всякий запас к домашнему обиходу: или хлебное всякое жито и любое зерно, хмель и масло, и мясное, и рыбное, свежее и солонину или товар какой привозной, и леса запас, всякий товар, что со всех сторон идет…». «И бочки, и мерники, и котлы, и дубовые клёпки, и лубьё, и липовые доски, и дранка, и желоба, если уж им привоз зимой на возах, а летом на плотах и лодках». А то и свой товар предложить: «Если же сделают больше потребного – полотен, холстов и тканей, скатертей, полотенец, простыней или иного чего, – то продаст». Выгодно произвести обмен, умно торговаться, что оптом брать, что в розницу – всё представляется немаловажным, заслуживающим внимания: «А бобра у купца купи целиком, или белки, или песца да и сшить отдай». А если менять или покупать невыгодно, то «у хозяина впрок припасено всё: и рожь, и пшеница, и овёс, и греча, и толокно, и ячмень, и солод, горох, конопля…»

«Домострой» – правила хозяйствования на Руси, обобщившие опыт многих поколений, и эти правила нужно учитывать даже теперь, что уж говорить о грядущих боле трудных временах. Но не поленимся лишний раз отметить: мы призываем не к дословному выполнению предложенных в сборнике конкретных указаний, а к следованию изложенным принципам! Самые важные из них, это упор на экономику самообеспечения (надежда прежде всего на свои силы, свой огород, свой дом); трудолюбие; учёт особенностей состояния климата (как параметра, определяющего возможности выживания).

В старину деревня, мир, артель, монастырь стремились всё сделать своими руками, иметь независимое от прочих самостоятельное хозяйство. Теперь это уже невозможно, без кооперации тоже не выжить, но стремление должно быть именно таким. Трудно представить, до какой степени самоограничения придётся дойти в ходе наступающей эпохе Великого отказа. Нужно быть готовым к тому, что ниоткуда ничего не получишь. Опыт жизни в таких условиях был характерен для Руси. Не исключено, что первые поучения, оформившиеся в «Домострой», потому и стали востребованными, что очень длительное время здесь вообще не было практики торговли. Самообеспечение и самоограничение – важнейший хозяйственный принцип, который можно найти не только в «Домострое». «Что сам можешь сделать, за то денег не плати», «Не купи чего хочется, покупай, без чего обойтись нельзя», – такие идеи изложены в книге А.Т. Болотова «Деревенское зеркало, или Общенародная книга, сочинённая не только, чтобы ее читать, но чтоб по ней и исполнять» (1798—1799).

В своей хозяйственной независимости русский человек чувствовал себя беззаботным, но это была беззаботность трудового человека, привыкшего надеяться только на свои руки. В этом смысле показательна заонежская сказка о Беззаботном монастыре:

«Как-то раз Пётр I проезжал по местности, как он любитель был ездить смотреть Россию. Пришлось ехать по одному месту, видит надпись: „Беззаботный монастырь“. Его заинтересовало, что это такое – „Беззаботный монастырь“? Остановился, зашёл, спрашивает игумена:

– Меня заинтересовала ваша надпись, что означает ваш „Беззаботный монастырь?“ Игумен отвечает:

– Пойдёмте. Я вам разъясню, что такое Беззаботный монастырь.

В первую очередь провёл по полям, по лугам, к скоту; что выращивают показал – в саду, в огороде.

– Ну, теперь посмотрим, что у нас по хозяйству есть: кузнецы, золотых дел мастера, богомазы. Вот у нас беззаботный монастырь. Мы никуда ни к кому ни за чем не обращаемся, всё сами делаем, поэтому у нас и надпись такая, ни об чём не заботимся о другом».

Русская модель «домостроительства» принадлежит к общинному, даже семейному типу экономики. Она развивалась на традиционных ценностях крестьянской общины и «артели», взаимопомощи, рабочего самоуправления. Эффективный труд в ней мотивировался преимущественно духовно-нравственными, моральными, а не материальными стимулами. И как оно ни покажется удивительным, эта экономическая модель дала достаточно эффективную систему народного хозяйства. Сам факт тысячелетнего существования Российского государства свидетельствует, что его хозяйственная система была высокоэффективной в рамках внутренних потребностей. Она обеспечила экономическое освоение огромных территорий, строительство тысяч городов, армию и тыл в борьбе с полчищами захватчиков.

С середины XIX века на «Домострой» обрушился шквал обвинений и обличений в затхлости и реакционности, причём не только как явления литературы, но и как воплощения духовного состояния России. Критики считали, что российский национальный дух, выраженный в нём, не просто «устарел», а вообще негоден для человека цивилизованного. На самом деле он был и остаётся негодным для присваивающей экономики. Но вот, из-за исчерпанности природных ресурсов планеты грядёт эпоха Великого отказа; надо будет уметь максимально обслуживать себя. И окажется, что «Домострой» не так уж и устарел!

Природа в душе человека

Обращение к истории помогает найти кое-что полезное для выживания в будущем. И это совершенно естественно: единство мира проявляется в том, что он строится по единому сценарию. Закономерности (законы) этого сценария работают на разных уровнях строения вещества, включая социальный уровень, и в сходных условиях дают сходные варианты решения. Средневековый русский «мир» – община, даёт подсказку, как устроить основы власти; «Домострой» – как вести хозяйство. Конечно, не надо принимать всего прошлого опыта до последней буквы. Важны принципы, изложенные в «Домострое», так как они созвучны нашей, а тем более будущей эпохе.

Но можно пойти ещё глубже! И найти идеи духовные, созвучные нашей современности! И опять же, не для того, чтобы следовать этим идеям до мелочей, а чтобы понять, как человек может жить в природе.

Сегодня много говорят о возрождении во всём мире, и в первую очередь в России, язычества. Можно ли судить о его созвучности или не созвучности чему бы то ни было, в том числе нашей современности, если нет исходных текстов? По всем религиям есть книги, которые можно читать. В них изложены догматы: для христианства это Библия (Ветхий и Новый заветы), в иудаизме – Пятикнижие Моисеево (Тора; та же Библия, но без Евангелий и некоторых других книг), в мусульманстве Коран (часть Ветхого завета, дополненная исламской философией). А где же книги по язычеству? Нет их.

Действительно, в большинстве известных текстов, считающихся историческими, точных сведений о древнем язычестве – вере наших предков, почти нет. Главными источниками знаний современных «новоязычников» об основах их веры стали христианские поучения против язычества. Это «Славянская хроника» Гельмонда, сочинения Прокопия Кесарийского и Саксона Грамматика, «Деяния священников Гамбургской церкви» Адама Бременского, «Хроника» Дитмара Мерзенбургского, «История Польши» Яна Длугуша и более поздние Стрыйковского и Меховского. Плюс к тому записки арабских путешественников типа Ахмеда ибн Фалдана ли аль Масуди.

«Всё это, естественно, достаточно поздние интерпретации, выполненные для показа веры- конкурента в неприглядном виде, поэтому читать их приходится „между строк“,» – пишет исследователь древней культуры Родич в журнале «Живое время» (№ 2 за 2005 год).

Но нужно признать, что от прежних верований сохранилось немало. Язычество было официальной религией Китая вплоть до ХХ века. Огромные массы народов Азии и Африки пытаются жить в ладу с природой, и это могло бы у них получиться, если бы глобализм не высасывал все соки из той природы. В России православная церковь боролась с язычеством до XVII века, и даже нельзя сказать, что победила: православие вобрало практически все языческие праздники: на какого святого сеять, на какого жать, на какого грибы собирать… К церковным праздникам приурочена хозяйственная деятельность людей. И причина не в язычестве и не в христианстве, а в том, что люди и при смене религии продолжают жить в природном ритме!

Наши народы Севера живут в ладу с природой, в рамках собственной культуры и системы верований, даже несмотря на усилия центральных властей их «цивилизовать». Минское языческое капище, расположенное на берегу реки Свислочь, просуществовало до начала XX века; в 1880 году царские власти пытались прекратить отправление языческих служб. Был потушен священный огонь и спилен вещий дуб. Однако поклонение валуну «Дед» продолжалось как минимум до революции 1917 года. При Советской власти «Дед» оказался в музее камней, и не исключено, что весь ХХ век кто-то ходил туда молиться камню. Да и