Чжуцзян, юго-восточная часть провинции Фуцзянь, регион в районе Бахайского залива стали открытыми экономическими зонами. На острове Хайнань создана одноименная новая провинция, а сам он стал специальной экономической зоной. Все эти города и районы должны были привлечь иностранный капитал и технологии. Но первоначальные надежды на массированный приток передовой технологии в свободные экономические зоны не оправдались, – этому препятствовали ограничения западных стран на поставку в Китай современной технической продукции.
Китайцы все же получают технику среднемирового уровня, на порядок лучше отечественной, но чаще всего с помощью зарубежных фирм хуацяо (китайцев эмигрантов). При этом, вопреки ожиданиям, что зоны превратятся в связующее звено между национальной промышленностью и иностранной технологией, их индустриальное развитие пока опирается в основном на импорт компонентов производства, от оборудования до сырья. Иностранные инвесторы не торопятся создавать в Китае производства с законченным циклом, а выносят в зоны отдельные трудоемкие звенья производственного процесса с целью последующего проталкивания продукции на китайский рынок.
Проблемой остается низкая квалификация китайской рабочей силы и низкий уровень производительности труда, который значительно уменьшает преимущество дешевизны рабочей силы.
Реформу высшего образования осуществляет Госсовет через подчиненные ему ведомства (в настоящее время 70% из 2200 вузов находятся в компетенции минобраза КНР, остальные являются ведомственными). Допускается в принципе учреждение частных вузов. Образование платное, кроме студентов из малоимущих семей.
Интересно, кстати, что о ценности для России китайского опыта говорят представители противоположных экономических взглядов. А это уже само по себе подозрительно. Это показывает, что каждый собирается обосновать свои идеи, не утруждаясь разбором, что и почему там работает так или иначе, и можно ли это перенести к нам.
Сторонники жесткого государственного регулирования подчеркивают, что именно ведущая роль государства помогла Китаю добиться столь впечатляющих результатов. А правые экономисты находят, что экономические реформы, проводимые в коммунистическом Китае, являются, как ни странно, практическим воплощением некоторых идей либерализма. По их мнению, залогом успеха китайских реформ был относительно низкий, по сравнению с Россией, уровень социальных обязательств государства перед населением, позволявший провести минимизацию расходов.
Да, до недавнего времени система социальной защиты в Китае существовала в основном на уровне государственных предприятий. Именно они произвели 83,2% всех социальных расходов в Китае в 1998 году. Только сейчас ставится вопрос о предоставлении социальных гарантий самим государством. Но не надо забывать, что в Китае, на большей части его территории, зимой без отопления не замерзнешь, а общинное устройство общества и культ предков позволяет не бояться за стариков и детей.
За годы реформы образовалась многоукладная экономика. Госпредприятия дают 48,3% промышленной продукции, коллективные 38,2%, частные, в том числе с иностранным участием, 13,5%. На долю государственной торговли приходится 41,3% общего розничного оборота, коллективной – 27,9%, частной – 30,8%.
Государство действует в соответствии с принципом «держать в руках большие предприятия, отпустить маленькие».
Доля видов промышленной продукции, производство которых регулируется государственными директивными планами, снизилась с 95% в 1978 году до 5% в настоящее время. Удельный вес товаров, ценами которых непосредственно управляет государство, в розничном товарообороте упал с 95 до 6%. Помимо рынка товаров начали создаваться рынки капиталов, машин и оборудования, рабочей силы, других необходимых для производства элементов.
Цены на большинство видов продукции стали свободными. Так, по потребительским товарам доля рыночных цен достигла 90%, средствам производства 80%, сельскохозяйственным продуктам – 85%. Преобразованы налоговая, банковская, валютная и инвестиционная системы. Введены налоги на добавленную стоимость, единый подоходный налог для предприятий, система распределения налогов между центральным правительством и местными администрациями. На долю центра при этом приходится большая часть налоговых поступлений.
Самое, на наш взгляд, важное заключается в том, что правительство Китая озабочено не соответствием своей экономике неким «моделям», а условиями жизни своего народа. Для оценки реформы используются критерии Дэн Сяопина:
В 1978—1995 годах среднегодовой прирост ВВП составлял 9%, при этом в 1991 – 1995-м – 11%. Эти показатели значительно опережают средний мировой уровень.
В середине 1990-х годов КНР – третья в мире держава по объему годового объема ВНП (исходя из паритета покупательной способности национальных валют). По прогнозам, уже к 2005 году Китай по этому показателю сравняется с США. Нарастающие объемы внешнеторгового оборота при ежегодном росте экспорта в 16—17% в 1990-х годах прочно поставили Китай в число крупнейших экспортеров мира (в начале второй десятки).
Доход крестьянина увеличился с 134 юаней в 1978 году до 1 578 юаней в 1995 году, заработная плата рабочего возросла с 615 до 3 893 юаней. Реальные (с учетом повышения цен) среднегодовые темпы роста доходов крестьян в этот период составили 7%, рабочих – 5%. Остаточная сумма вкладов на счетах населения повысилась с 21 млрд. юаней в 1978 году до 3000 млрд. юаней в 1995 году, т. е. в 142 раза. Правительство через политику распределения и налоговые рычаги регулирует личные доходы для предотвращения социального расслоения общества.
Китай по-прежнему беднее России, но тенденции в изменении уровня жизни китайцев и россиян прямо противоположны: ВВП на душу населения в КНР с 1978-го по 1994 год увеличился с 1000 до 2510 долларов, а в России только с 1990-го по 1994 год он упал с 6440 до 4610 долларов.
По такому важнейшему показателю состояния экономики, как иностранные инвестиции, Китай на порядок обогнал Россию. Но что это за инвестиции? Китай в отличие от России – это вовсе не экономика с открытыми границами. Поэтому западный капитал считает для себя большим счастьем проникнуть на этот огромный рынок, хотя бы в виде капиталов. Кстати, следует отметить продуманность этой политики Китая. И у нас в период индустриализации привлекался иностранный капитал. И, при наличии огромного количества рабочих рук, привлеченный капитал способствует быстрому рывку вперед. Также надо помнить, что значительную долю (по некоторым оценкам от 60 до 80%) иностранных инвестиций в КНР обеспечила многомиллионная китайская диаспора – еще один источник роста, которого нет у России.
Китай на протяжении уже двух десятилетий демонстрирует всему миру быстрый и устойчивый подъем своей экономики. Но здесь нужно учитывать вот что. Китайский рынок – это более миллиарда потребителей, а значит, что все преимущества массового производства здесь проявляются в полную силу. Это если работать только на внутренний рынок. А они работают еще и на внешний!
Сейчас КНР превращается во всемирную перерабатывающую фабрику, все больше транснациональных корпораций размещают здесь свои производства. Инвесторов привлекает перспектива освоения колоссального китайского внутреннего рынка и возможность благодаря низкой зарплате работников удешевить свою продукцию. Почему они это делают в Китае, тем, кто читал книгу А. П. Паршева, объяснять не надо.
Стартовав с 32-го места в дореформенном 1978 году, Китай сумел за годы реформ в 15 раз увеличить объем внешней торговли с 20,6 до 325 млрд. долларов – и в 1998 году вошел в десятку ведущих торговых держав мира. Наибольшую конкурентоспособность на мировом рынке имеют, как правило, трудоемкие производства с относительно низкой добавленной стоимостью, а в экспорте технически сложных и капиталоемких изделий с высокой добавленной стоимостью китайская продукция пока значительно менее конкурентоспособна.
Но происходил и неуклонный рост внешней задолженности Китая. К концу 1996 года общий объем внешнего долга страны достиг 116 млрд. долларов. Ежегодные выплаты по долгам составляют, по разным оценкам, от 10 до 20 млрд. долларов. Впрочем, положение в этой области в ближайшее время не
