– Он дело говорит, – вдруг резко сказала Лана. – Поверьте, он дело говорит.
– Вот, и дама поддерживает. Сейчас будет и музыка. Придется уж пожертвовать кассетой. Но чтобы обязательно все танцевали! – «Камуфляжный» выщелкнул из обшарпанного плеера кассету и направился к будке диспетчера. Со словами: – Московский метрополитен – уникальное архитектурное сооружение, связанное с повышенной опасностью. Мы вправе гордиться им… – он нырнул под пульт. Повозившись там с минуту, он высунул голову и объявил: – Все готово! Встали парами… Маргарита, кончай нагнетать обстановку! Мы с тобой открываем бал. Итак… Первый выход Мерлезонского балета!
Нажав какую-то клавишу на пульте, «камуфляжный» выскочил из будки и, церемонно поклонившись Марго, повел ее на середину прохода между колоннами. Из динамиков станции, обычно вещавших о бизнес- туре в Стамбул и загадочных сфинксах Египта, а также о провозе громоздкого багажа, сумма измерений которого… и так далее, полилась плавная старинная мелодия.
Не то чтобы «камуфляжный» умел особо танцевать, но основные движения менуэта – поклоны, отшаги, повороты – он когда-то явно осваивал. И теперь уверенно вел партнершу в танце к дальнему концу зала. Его пример внезапно оказался заразительным, несмотря на отчаянное положение…
Андрей предложил руку Лане, и та улыбнулась в ответ. Все вдруг словно рехнулись, или просто уже терять было нечего. Анастасия решительно взяла под руку словотворца в черном плаще. Не успели «камуфляжный» и Маргарита поравняться с четвертой от эскалатора колонной, а остальные, разбившись на пары, уже двигались следом, плетя медленный замысловатый узор танца, даже Андрей, который сроду не танцевал ничего сложнее «летки-енки». Акустика на станции оказалась потрясающей – музыка наполняла пространство зала, как вода наполняет русло реки, как свет луны наполняет горную долину… Она несла их, плавно покачивая на волнах, и надо было просто не сопротивляться ей, и тогда все получится само собой…
Пространство меж серебряных колонн вытягивалось, уходило в безграничную даль, растворялось в искрящейся дымке… И «камуфляжный», оказывается, был одет не в пятнисто-зеленое, а в серый бархатный костюм с серебряным шитьем… А на Маргарите было длинное платье из переливчато-серого шелка. Вот они расходятся в стороны, Маргарита изящно приседает в реверансе, кавалер грациозно кланяется… И вовсе он не в сером, а в черном, и шитье золотое… И колонны по сторонам бального зала тоже золотые с чернью, а потолок черный, и кажется, что потолка вовсе нет, что зал открывается прямо в ночное беззвездное небо… стены зала выложены охряно-желтой плиткой, и на ней красуется бронзовая надпись: «Пражская». Музыка смолкла.
– Прибыли. – «Камуфляжный» выпустил руку Маргариты и принялся отряхивать штаны.
Андрей, осторожно выдохнув, посмотрел на часы. Весь Мерлезонский балет длился три минуты.
– Вот и нашли еще один выход, – нервно хихикнула Лана.
– Станция «Пражская», конечная. Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны, – казенным голосом объявил «камуфляжный». – Наверх поднимаемся по лестнице, здесь станция мелкая.
– А если что-нибудь еще? – спросила Лана, боясь поверить в чудесное спасение.
– Разве что двери заперты, – отозвался «камуфляжный».
– Тогда я их просто вышибу! – рявкнул Андрей.
Но из метро удалось выйти беспрепятственно. Разве что перед стеклянными дверьми какой-то невнятный дядька в невнятной куртке не по сезону шмыгнул наперерез и, притершись к «камуфляжному», заговорщически прошептал:
– Есть дешевые билеты на выход.
– А у меня проездной! – свирепо проорал тот, взяв дядьку за грудки и скорчив страшную рожу. А дядька взял да лопнул.
– Ой, – сказала Лана, переступая через тающую на полу серую лужицу, похожую на тень. – «Пузырь». Следят, сволочи. Быстрее надо.
На улице стоял обычный сентябрьский вечер, люди шли по домам.
– Черт, – вдруг выругалась Маргарита. – Вон они.
– Кто? – встрепенулись остальные проводники.
Андрей проследил ее взгляд. Из метро лезли… «терминаторы». С первого взгляда похожие на тот самый ОМОН, они были на удивление одинаковы и пугающи своей неживостью. Если не присматриваться, могли сойти за людей. Но только если не присматриваться…
– Ах так? – сказал вдруг словотворец и взмахнул своим черным плащом. – Ну теперь поиграем на нашей территории. За мной! Раз-два-три-четыре-пять! Вышел зайчик погулять! Не оглядываться!
И вся компания рванула следом за Черным Плащом. Только через некоторое время они заметили, что «терминаторов» уже нет на хвосте. Никто не замечал, куда и где они бегут. В последний момент заскакивали в автобусы, неслись по каким-то подземным переходам и ныряли в проходные дворы, пару раз даже бежали по крышам. Все было как во сне, и никакой усталости никто не чувствовал. Лишь развевался впереди черный плащ проводника и слышалось его насмешливое мурлыканье, состоящее из перепевок детских стишков. Быстрые шаги гулко отдавались в пустом подземном переходе, потом Лана стала спотыкаться, и тут проводник вдруг остановился и сказал:
– Ну все. Ушли, – и улыбнулся так задорно и хорошо, что все рассмеялись.
– И куда теперь?
– Да наверх.
Выбрались на поверхность уже в темноте. Андрей не сразу узнал место – это был Нескучный сад, набережная под бывшим Летним домиком, а ныне библиотекой. Никто не удивился. Моросил мелкий противный дождик, пустая набережная поблескивала в свете редких фонарей. Андрей посмотрел повнимательней, из какой дыры они вылезли, и тут его разобрал неудержимый хохот.
– Вы что? – робко спросила Лана.
– С… сортир… – еле выговорил Андрей.
