Игорь встал.
– Зачем? Надень мамино «малахитовое». Мне кажется, тебе пойдет.
Как ни странно, Анастасия не отказалась.
Игорь вышел. Включил на кухне маленький телевизорчик, послушал перспективы на погоду. Резко обернулся, ощутив спиной теплый взгляд. В дверях стояла Хозяйка Медной горы.
– Ну как? – с некоторой робостью спросила она.
– Да слов нет, – улыбнулся Игорь. – Очень красиво. Прямо для бала. – Игорь коротко рассмеялся. – А ты умеешь танцевать?
– Нет. А ты?
– И я нет!
Они расхохотались.
– Что-то зря мы смеемся, – сказала Анастасия, когда взрыв нервного веселья улегся. – Кто знает, чем кончится?
– Потому и смеемся сейчас.
Анастасия встала.
– Кстати, а ты в чем пойдешь? Не абы куда идем, к Владыке Мертвых.
Игорь пожал плечами:
– Ну есть у меня один костюм. Я в нем женился. Боюсь, уже не влезу.
– А я боюсь, ты в пиджачной паре да с саблей будешь смотреться по-идиотски. Пошли, пошли твой гардероб смотреть! – Анастасия решительно потянула Игоря за руку, тот пожал плечами и подчинился.
Анастасия забраковала все. Сочетать саблю с Игоревым гардеробом ни в какой комплектации было невозможно. Оба, растрепанные и запыхавшиеся, сидели на полу в окружении разбросанных рубашек, джинсов, жилетов и свитеров.
– Так что получается – это тебя придется обмундировать?
Игорь затосковал.
Анастасия села на диван. Задумалась.
– Послушай, – тихо начала она, – а если посмотреть вещи твоего отца? Те, что ты сохранил?
– Так они старые, уже вид потеряли, наверное…
– Давай все-таки посмотрим.
Игорю не очень хотелось рыться в вещах отца, памятуя то тяжелое чувство, с которым он убирал родительские вещи. Но, на удивление, на сей раз все прошло куда более спокойно. Верно говорят – время лечит. Да и Анастасия брала вещи очень осторожно, почти благоговейно.
– Вот это что?
– Это папина рубашка. Для поэтического вечера, специально шили. Давно.
– Надень.
– Я не влезу. Я крупнее отца.
– И выше? Нет? Тогда попробуй. Она свободная.
Белый шелк нежно скользил в руках, холодил кожу.
– Отлично! Как раз для бала! Запонки есть? Здесь нужны запонки.
– Сейчас в маминой шкатулке поищу, я все туда сложил.
Он открыл секретер. Достал шкатулку. Запонки лежали в отдельном ящичке. Он взял серебряные, с аквамарином. Холодные и элегантные. А потом решительно открыл другой ящичек и достал перстень. Тот самый, мамин любимый. Когда-то она говорила, что это перстень наследственный, передается от матери к дочери или к невестке. Золотой тонкий ободок-змейка с изумрудными глазками.
– Мама, – прошептал Игорь, – только бы получилось!
Он подошел к Анастасии. Раскрыл ладонь.
– Вот, – протянул Игорь. – Возьми, пожалуйста.
Анастасия, чуть нахмурившись, посмотрела на перстень. Затем на Игоря. Тот не отвел глаз. Анастасия улыбнулась:
– Ну если так…
Она надела перстень.
– А теперь давай запонки.
После полуторачасовых издевательств встрепанный и запарившийся Игорь наконец был одет, одобрительно оценен и подведен к зеркалу полюбоваться на себя, ненаглядного. Вид был непривычный, но сабля уже не смотрелась нелепым придатком. Отцовская «поэтическая» рубаха сидела хорошо и неплохо смотрелась с черными джинсами и жилетом. На шею Игорю Анастасия повязала темно-серый шелковый платок.