способен принести этот ребенок. Нет, для всего мира будет лучше, если девочка останется в изоляции, на этом пустынном острове.
– Понимаю, но у нас есть и другие проблемы, – возразил Брофи. – Огндариен в опасности. Физендрийская армия стоит у его ворот. Ты ведь не хочешь, чтобы Свободный город пал?
– Мой долг – делать то, что в моих силах. Огндариен должен позаботиться о себе сам.
– А если он погибнет?
– Уж лучше пусть погибнет Огндариен, чем весь мир.
– А что, если отдать ребенка Огоггиму? Мы могли бы убедить императора защищать малышку так же бережно, как это делал ты, а он поможет нам в борьбе с врагами.
– Я знаю, что привело тебя сюда и что ты хочешь от меня, но доверяться Огоггиму – слишком большой риск. В моем понимании, ребенок – зло и угроза миру, но другие способны воспользоваться им как оружием. Нельзя давать чужакам то, чего они не понимают и что не способны контролировать.
– Шара знает их посланника, отца Льюлема, и считает его хорошим человеком. Разве мы не можем пойти на риск ради спасения Огндариена?
– Ох, Брофи… – Брат Зимы вздохнул. – Наш прекрасный Огндариен… для меня он давно стал мечтой. Его голубые стены, журчащая вода, Ночной рынок со всеми его соблазнами, зимние вечера в Зале Окон…
– Так помоги же мне спасти его!
Селинор тряхнул головой, отгоняя воспоминания.
– Не могу. Это невозможно.
– Неужели ты даже не позволишь мне попытаться?
Селинор помолчал, потом кивнул.
– Я хочу показать тебе кое-что. Думаю, когда ты это увидишь, то согласишься со мной.
Брат Зимы выбрался из ниши и стал подниматься вверх по склону, легко перепрыгивая с камня на камень. Они преодолели вершину кряжа, когда увидели лежащее на земле тело. Селинор рванулся вперед и, добежав, опустился на колени рядом с молодой женщиной в ветхих одеждах. Глаза ее были закрыты, на лице застыло выражение покоя и умиротворенности. Лишь подойдя ближе и остановившись за спиной дяди, Брофи понял, что она не дышит.
– Она исполнила свой долг тысячекратно, – с глубокой грустью произнес Селинор. – Ее срок давно истек.
– Кто она?
– Хранительница. – Брат Зимы опустил голову и, протянув руку, коснулся пальцами ее век. – Спокойных снов тебе, благородная Копи. Да будут прекрасны Перемены Года в той стране, куда ты ушла.
– Если она хранительница, кто же сейчас присматривает за девочкой?
Селинор повернулся к Брофи. Зеленые глаза его смотрели на племянника с невыразимой печалью.
Не дождавшись ответа, Брофи перевел взгляд на темный вход в пещеру. Где-то в глубине ее мелькнул огонек.
ГЛАВА 14
Тошнота накатила сразу, едва Брофи вполз в пещеру. Камень на эфесе меча Осени вспыхнул, озарив тесный лаз призрачным красным блеском. Наконец проход расширился, позволив встать в полный рост. Брофи вскочил и устремился к костру в глубине пещеры. Волна противной желчи подступила к горлу.
Шара сидела у стены, держа в одной руке серебряный ящичек и поворачивая другой медную рукоятку. Она взглянула на него, и у Брофи перехватило дыхание.
– Что ты наделала? – закричал он. – Как ты могла взять шкатулку?
– А как я могла не взять ее?
Он остановился. Скрипнул зубами. Потом подошел ближе и увидел спящую на земле девочку.
– Клянусь Переменами Года… Что с ней?
– Мы можем только догадываться, – глухим, бесстрастным голосом ответила Шара.
– О ней не тревожься. – Селинор остановился в нескольких шагах от костра. – Кто-то должен крутить ручку.
Брофи перевел дыхание.
– Нам нельзя здесь оставаться, – прошептал он. – Нужно возвращаться в Огндариен. И чем быстрее, тем лучше.
Шара закрыла глаза и опустила голову.
– Надо что-то придумать, – настаивал Брофи. – Должен же быть какой-то выход. Мы ведь можем, по крайней мере, поговорить с отцом Льюлемом, верно?
Селинор положил руку ему на плечо.
– Огндариен теперь не наша забота. Мы должны думать в первую очередь о ребенке.
Брофи резко повернулся и шагнул к дяде.
– Мы должны попытаться.
Брат Зимы вздохнул.
