«порцию» в письмо на родину. Работа спорилась, Олег даже кончик языка высунул от старания.
— Мужики, послушайте, какой мне анекдот жена прислала, — на этот раз молчание нарушил командир. Все в Кандагарской Бригаде знали командира Медроты, как неиссякаемый источник анекдотов, коих у него было множество исписанных тетрадей, жена не забывала увлечения мужа, почти в каждом письме присылала новые. Он коротко хохотнул, прокашлялся:
Молодой муж обращается к молодой жене:
— Почему борщ без мяса?!
— Не знаю. Я варила точно по кулинарной книге, которая осталась от твоей бабушки.
— И что там написано?
— «Возьмите на рынке мяса на десять копеек…»
Медики довольные, рассмеялись.
— А что, Толя, тебе твоя молодая супруга не варила такой борщ? Небось, одной черной икрой питался по приезду, — Михал Михалыч подмигнул Акбарову.
Начались воспоминания о семейной жизни. Каждый хвастался кулинарными способностями своей жены. Один холостяк Иван помалкивал. Он, наконец, прервал воспоминания:
— Вы только послушайте, что мои родители заготовили к моему приезду в отпуск, это же на целый взвод хватит. — Он принялся перечислять количество банок солений, варений, компотов. Все ахнули. Договорились ехать всем коллективом в гости к Ване в украинский городок Овруч.
Вскоре опять слышалась только песня из магнитофона. Командир писал своей жене и дочери в Фастов, городок у Киева. А Саша Тамару, самый серьезный и невозмутимый, заканчивал свое послание жене Александре и сыну Юрию, они ждали его в городе Белгород-Днестровский. Старательно заклеив конверт, Саша достал толстую тетрадь, книгу и принялся за новую работу. Он давно уже конспектировал работы В.И. Ленина, причем задачи себе ставил сам, очень торопился, боясь не уложиться «в график», который сам и составил. Это было тем более удивительно, что никто здесь не требовал конспектов по работам Ленина, все вздохнули от этого свободно. Сначала медики недоумевали, пытались отговорить, но Тамару продолжал этот «сизифов труд». От него отступились, лишь меж собой продолжая посмеиваться.
А голос из динамиков продолжал петь о кукушке:
Невский продолжал перебирать большую пачку писем, которую достал из тумбочки, множество их уже скопилось. Письма приходили из разных уголков необъятного Союза. Сибирь, Урал, Центральный район, Москва, Ленинград. Как много людей интересуются его службой на чужбине! Всем надо вовремя ответить, подробно описать красоты страны… Иногда получались настоящие сюрпризы — вдруг приходило письмо от давнего знакомого, много лет не подающего вестей. Откуда брали адреса? Видимо, от его жены или матери, от близких друзей. Почти полгода он переписывался с «малолетками»: младшая сестра жены из Новосибирска(14 летняя, Светлана), младшая сестра друга детства из Загорска (тоже 14 летняя, Вера). Видимо, им нравилось «писать на войну» и получать ответы, которыми можно похвастать в классе. Александр был не против — больше писем, больше радостных минут общения с далекой Родиной.
Возмутило лишь одно письмо от малознакомого товарища по учебе — уже, будучи лейтенантами, вместе совершенствовались по хирургии. Он этот адрес получил от общего знакомого. Описывал свое возвращение со службы в Германии, перечислял все свои покупки: шмотки, бытовую технику, хрустальные сервизы и прочие наборы посуды, наконец, вершина его приобретения «за бугром» — автомобиль «Жигули». Теперь его интересовало — выгодно ли служить в Афганистане, что там можно купить, сколько платят денег, в какой валюте, надо ли ему «проситься» в эту страну. «Не прогадать бы» — главный его вывод.
Это письмо обсуждали всей комнатой. Страсти клокотали. Все были возмущены таким взглядом на жизнь. Действительно, как мало еще правды освещено о службе в Афгане, если такие «деляги» примериваются ехать сюда. Он, точно, черпал информацию по телевизору из программы «Время» — ведь советские воины здесь засаживают аллеи деревьев, строят дома и «маются от безделья». О смертельных опасностях ничего не говорилось.
Составили ответ коллективный. По всему выходило, что служба здесь — сплошной рай. Каждый за полгода службы уже накопил на машину «Волга». А Невский о себе еще добавил, что собирает деньги на вторую машину для жены, к отпуску в октябре надеется купить их сразу две («афганцам» везде «блат»- все достается без проблем). Под общий хохот письмо было зачитано и отправлено. Больше Игорек не отзывался письмом.
Старший лейтенант решил на выбор прочитать одно из прежних писем, вытянул из пачки. Оказалось из Челябинской области от жены. Бережно развернул. Вновь перечитал уже знакомые строки.
«Сашенька, дорогой, здравствуй! Получили сегодня твое письмо от 1 августа. Конечно, мало обрадовались таким новостям. Мы с большой надеждой ждали тебя в отпуск числа 15 августа, а выходит, отпуск отодвигается. Будем ждать тебя теперь к середине октября.
Леночка уже выздоравливает, на больничном мы не сидели, лечились так, по ходу дела. Погода последние два дня хорошая, снова тепло. Леночка вчера опять тебя вспоминала. Села, пишет письмо: «Папа не скучай, не болей. Солдаты, не болейте и не задыхайтесь. Папа, кушай все. Особенно чай и компот». Это она пишет свои каракули, а мне их комментирует, что пишет. Я чуть не расхохоталась, когда с серьезным видом она сказала о солдатах. Откуда взяла — ума не приложу. А вечером она легла спать и спрашивает: «Мама, почему Лариса живет с мамой и папой?» Я ей отвечаю: «Потому, что все дети живут с мамами и папами». Она тогда: «А я? Почему папа так долго не едет? Пусть он мне картинку нарисует. Ладно? Уточку, домик и зайчика». Я ее уверила, что напишу тебе, ты ей нарисуешь все. Пиши нам чаще. Недавно у нас с Леночкой авария в ванной случилась. Кран с горячей водой испортился, воду открыли, а закрыть не можем. Пришлось ходить по подъезду и искать, кто из мужчин сможет починить. Слесаря нет, время — десять часов вечера. Дошла аж до 4 этажа, муж Любы починил нам. Провозился с полчаса, наверное, но отремонтировал. Пока все нормально, вода не подтекает. Сосед наш на другой день смеется- говорит, что соскучилась без мужа, вот и устроила потоп, чтобы посмотреть, как мужики работают. Бутылка с меня, мол, теперь. Ну, это все шутки. Как твои дела? Что нового? Как здоровье? За нас не волнуйся. Все у нас нормально. Ждем твоих писем очень-очень. Высылаю тебе засушенный цветочек и рисунок от дочери «Цветы». Любуйся, у вас там все уже засохло, наверное. Не скучай. До свидания. Целуем. Леночка и Наташа».
Невский вздохнул, аккуратно сложил письмо, вложил в конверт сухой цветок, а рисунок дочери он повесил на стену в первый же день. Сел писать письмо своим «девчатам».
Иван сменил кассету на магнитоле. Вновь полились слова задушевных песен. Все невольно вслушивались в текст — так он был созвучен с происходящим:
