прикидываешься?
Я снова не поняла его, только смотрела прямо в глаза и очень хотела, чтоб он поцеловал меня.
– Нет, не прикидываешься, – ответил он сам себе и покачал головой. – Нетронутая нимфа...
– Что?
– Я говорю, что тебя, наверное, выращивали в каком-то специальном месте, в теплице, вдали от мира. – Он засмеялся. – Как принцессу в высокой башне... ты как будто из института благородных девиц появилась. В вашем городе все такие?
– Не знаю... А какие?
– Такие, как ты.
Я начала оправдываться. Откуда мне знать, какие у нас девушки? Если я ни с кем не общаюсь, кроме одноклассников, да и то только в школе.
Он слушал и хмурился.
Я замолчала.
– О чем ты думаешь? – спросила я.
– Что-то в этом есть, возможно, – сказал он, глядя в потолок, – что-то... но не для меня.
Под окном громко смеялись.
– Нас обсуждают, – предположил Андрей.
– Нас?
– Конечно, им же интересно, что мы тут делаем.
Он встал и подошел к окну, прислушался. Я подбежала и прижалась к его спине.
– Взрослые бывают просто невыносимыми! – сказала я.
– О, только не мои родители! Они классные, – сообщил Андрей.
– Правда? Почему?
Он пожал плечами:
– Они никогда ни во что не вмешиваются и все понимают, особенно мама.
– Мама?
– Ты что! Мне все друзья завидуют, – похвастался Андрей, – звонят ей, спрашивают обо всем. Всякие проблемы с ней решают.
– А разве так можно? – не поверила я.
– С ней – можно.
Я что-то хотела спросить, но он приказал: «Тсс! Послушай».
Говорили о нас, точнее, обо мне. Женя, смеясь, рассказывала о нашей кошке Ульяне. Какая она вся чистенькая, беленькая, впервые выбралась из дома весной, села под кустом распустившихся пионов и ждала. «Ну прямо невеста!».
Я не помню Ульянку такой. Для меня она всегда была взрослой кошкой, занятой своими кошачьими делами. Периодически она приносит котят, которых надо было куда-то пристраивать. Вот и все. А оказалось, что у нашей Ульянки была целая любовная эпопея с каким-то приблудным помоечным котом.
О! Как они смеялись там, внизу, когда Женя увлеченно рассказывала о многочисленных женихах, претендующих на Ульянкину благосклонность. И про этого страшного, ободранного, с бельмом и оторванным ухом. Он что-то жрал, нашел под старой грушей кусок какой-то гнили и урчал от жадности. Вот к нему и подошла прекрасная, чистенькая Ульяна и робко тронула его грязный хвост своей утонченной лапкой. Кот вздрогнул, обернулся, смотрел на нее секунду и снова вернулся к жратве. В тот момент она была для него важнее всех кошек на свете. А потом их застали за сараем...
– Вот мне Лера сейчас напоминает Ульянку под кустом пионов, – завершила свой рассказ Женя. Я покраснела и отстранилась от Андрея.
– Эй! – крикнул он в форточку. – А нам тут все слышно!
– Нам тоже, – ответили снизу и снова засмеялись.
Только этого не хватало! Я отступила от окна.
– Обиделась? Ладно! Ведь правда же весело!
– Я не кошка и вовсе на нее не похожа!
– Забудь! – Он слегка толкнул меня, я не удержалась на ногах и плюхнулась на кровать.
– Ах, ты так! – Я схватила его за ногу и резко дернула к себе. Мы оба повалились и начали в шутку бороться.
– Все, сдаюсь! – Андрей поднял руки.
Мы легли на спину и смотрели, как по потолку бродят тени от разрисованного абажура.
– Судя по всему, домой мы сегодня не попадем, – сообщил Андрей, зевая.
Он сбросил кроссовки и откатился к стене.
Я прилегла рядом, хотелось еще поговорить. Но пока я болтала, Андрей уснул. Он просто вырубился, и все.
Ах, как бы мне хотелось тоже вот так просто взять и провалиться в сон. Умеют же люди! Я никогда не думала, что парень, с которым я буду целоваться впервые в жизни, банально уснет. А как же рассказы о первой любви? А где же романтика, прогулка под звездами? Где разговоры ночь напролет, где горячий шепот и быстрые поцелуи? А как же мои родители? У них тоже было так? А у родителей Андрея? Или это только я такая невезучая?
Мои родители, например, познакомились в троллейбусе. Шел сильный дождь, у мамы был зонтик. Она стояла на задней площадке и рассматривала папу, потому что у него была совершенно чистая обувь. Маму это просто потрясло. Я не знаю, что подумал о ней папа, но, когда она вышла из троллейбуса, он встал к ней под зонтик.
Еще она говорила, что никто из ее знакомых не знал столько и не умел рассказывать так, как папа.
Когда она серьезно простудилась и ей было очень плохо, а дома никого не оказалось, она позвонила папе. Он примчался, вызвал «Скорую», доехал с ней до больницы и потом уже не отходил от мамы, пока ее не выписали. А еще он писал ей стихи. Только она никому их не показывает. Когда они поженились, маме было двадцать шесть лет, а папе – тридцать один. Если учесть, что мне почти шестнадцать, то ждать придется еще долго. Целых десять лет! А все мои одноклассницы уже встречаются с парнями. Одна я до сегодняшнего дня не имела такой возможности. И вот моя возможность бессовестно уснула.
Мне захотелось растолкать Андрея, наговорить ему всяких гадостей и уйти с гордым видом вниз, на улицу, к этим странным взрослым, которые сидят в холодном ночном саду, жгут костер и находят темы для разговоров.
Но я не стала его будить. Уж очень он сладко спал, даже посапывал, как маленький. Я просто встала и спустилась по узкой лестнице, надела куртку, вышла из дома.
Костер догорал.
Взрослые поднялись со своих мест, зевая и потягиваясь.
– Надо бы поспать, – сказала Катя.
– Я – за! – поддержала ее Женя.
Они все были – за! Одна я оказалась не у дел. Куда ни пойду – везде лишняя.
Я понуро побрела следом за всеми в дом. Там они некоторое время совещались, кого куда положить. В итоге решили, что я буду спать с Андреем. Вот так новость! Я даже смутилась. Что ж, если так велят взрослые...
Мне не спалось. Остаток ночи я просто лежала, уткнувшись в подушку, и слушала дыхание Андрея.
Ира проснулась первой. Тогда я тоже потихоньку встала и пошла ее искать. Она была во дворе. Увидела меня, улыбнулась, сказала: «Доброе утро».
Я тоже пожелала ей доброго утра.
– Как спалось? Жениха видела во сне?
– Жениха?
– На новом месте приснись жених невесте, – рассмеялась хозяйка.
– А-а, – я не нашлась что ответить. Но спросила, как меня учили:
– Вам помочь?
– Хочешь лошадей покормить?
Я не хотела. Но отказываться было поздно, поэтому я просто кивнула.
