твердым, почти резким тоном:
— Доброе утро, Фред, говорит президент. Я хотел бы услышать вашу версию телефонного разговора, который был у вас в среду с сенатором Кларком, находившимся в Нью-Мексико.
Кларк и Тодд слышали глубокий, размеренный голос Фредерика Прентиса, гудевший в телефонной трубке. Усталое лицо президента приняло суровое выражение.
«Он устал, устал, устал, — повторял про себя Кларк. — Но кто же из нас не устал?» Он налил себе чашку кофе, чтобы взбодриться.
— Откровенно говоря, я вам не верю, Фред, — сказал Лимен. — Не скажете ли вы мне, где сейчас находится полковник Бродерик? Похоже, что он стал заправским туристом.
Президент стал слушать, закусив нижнюю губу и покачивая головой.
— Ваши разъяснения, как всегда, были чрезвычайно полезны, сенатор, — сказал он и с силой опустил трубку на рычаг.
— Он говорит, что ни в среду, ни позднее не разговаривал с Реем по телефону. О полковнике Бродерике он как будто слышал, но не помнит, чтобы ему приходилось с ним разговаривать, и он будто бы не имеет ни малейшего представления, где тот может быть.
— Лжец, — сердито отрубил Кларк.
— Он говорит, что, должно быть, вам это… приснилось, Рей.
— Пусть мне приснилось, но у меня дома сидит вполне реальный, живой полковник, которому приснился точно такой же кошмарный сон.
— Я думаю, что полковник Гендерсон должен провести остаток дня с нами, — посоветовал Тодд. — Он, наверно, сможет рассказать нам, как действует это их адское заведение.
— Да, лучше привезите его сюда. Рей, — согласился Лимен. — А мы тем временем вызовем Кейси и Корвина.
Кларк быстро проехал двадцать кварталов до своего дома в Джорджтауне, дважды проскочив красный свет. Он въехал в переулок и поставил автомобиль вплотную к высокой кирпичной стене своего сада. Выйдя из машины, он с удивлением обнаружил, что одно стекло в задней двери, над самым замком, выбито. Кларк вошел в дом и вбежал по узкой лестнице наверх.
Комната для гостей в задней части дома была пуста. Измятые простыни грудой лежали на постели, где он оставил Гендерсона. Одеяло валялось на полу. Кларк заглянул в стенной шкаф. Вешалки были пусты; одежды Гендерсона нигде не было видно.
— Матт! — крикнул Кларк с лестницы вниз. Никто не отзывался. Он заглянул в переднюю спальню, пробежал по комнатам нижнего этажа — никого. Вернувшись к задней двери, он заметил, что осколки выбитого стекла валяются на полу кухни. Значит, стекло выбили снаружи.
Сенатор сел в машину и на полной скорости помчался назад, в Белый дом. Корвин и Кейси уже были там. Когда Кларк сообщил об исчезновении полковника, они тихо выругались.
— А я еще говорил Гендерсону, что у нас в Вашингтоне он будет в безопасности! — с раскаянием заключил Кларк. — Много я знаю!
Лимен промолчал. Первый заговорил Тодд.
— Либо сенатор Кларк совсем выжил из ума, что маловероятно, либо, господин президент, надо немедленно принять меры.
— Прежде всего надо выручить Гендерсона, — предложил Кларк. — Он не сам вышел из дому, его похитили. Об этом говорит способ, каким выбито стекло. Они начинают играть грубо.
— Что вы думаете. Джигс? — спросил Лимен.
— Я думаю, за Маттом и сенатором следили с самого аэродрома, — ответил Кейси. — По-моему, Матта посадили на гауптвахту. Ему могли предъявить обвинение в самовольной отлучке или в нападении на часового, или в том и другом вместе.
Корвин взглянул на президента. Лимен кивнул.
— Займитесь-ка этим сразу же, Арт, — сказал он. — Надо его найти.
— Все обстоит именно так, как я говорил вчера вечером, — начал Тодд, после того как начальник охраны вышел из комнаты. — У нас нет ни малейшего доказательства, которое можно было бы использовать в суде, но каждый из нас знает, что готовится крупная операция. Мы точно не знаем ее цели, но разгромить заговорщиков надо сегодня же, и, чем скорее, тем лучше.
Тодд сверлил глазами президента, словно пытаясь побудить его к действию. Лимен посмотрел на Кларка.
— По-моему, Крис прав, — сказал Кларк. — Надо действовать.
— Как?
— Вызовите Скотта и отстраните его от должности, — быстро проговорил Кларк. Потом продолжал уже медленнее, взвешивая слова: — Затем известите всех командующих, что тревога, назначенная на субботу, отменяется. И запретите все крупные передвижения войск без вашего специального разрешения. После этого прикажите Барни Рутковскому вылететь на базу «У» и расформировать ее.
— А чем объяснить это Скотту… и стране?
— Как чем? Организацией этого проклятого ОСКОСС без разрешения и тайной переброской войск на самолетах со всех концов страны, — ответил Кларк. — И не забудьте эту налоговую декларацию. Можете помахать ею у него перед носом.
Лимен крутил трубку, лежащую на кофейном столике, и смотрел, как чубук описывает дугу вокруг чашечки. Потом выбил трубку в пепельницу. Тодд было заговорил, но президент поднял руку.
— Нет, — медленно произнес он. — Еще не время. Надо придумать что-нибудь получше. Такое внезапное решение приведет к тому, что в понедельник к утру Скотт завладеет страной. Народ просто не поймет и не поддержит нас.
— Возможно, — не сдавался Кларк, — но приходится идти на риск. Дело зашло слишком далеко. — Лимен подошел к высокому окну и взглянул через большой газон на сверкающий в лучах утреннего солнца фонтан. Два садовника копались на клумбе, окружающей бассейн. Потом повернулся к своим собеседникам.
— Нет, не сейчас, — повторил он. — Наша позиция станет неизмеримо сильнее, если удастся освободить Гендерсона. Ведь это наш единственный беспристрастный свидетель.
— Вы ставите на карту судьбу всей страны, — резко проговорил Тодд. — А что, если Скотт перенесет срок выступления и не станет ждать до завтра?
Лимен не стал снова вступать в спор с Тоддом и обратился к Кейси:
— Это осуществимо, Джигс? Можно ли ускорить начало такой операции, связанной с переброской войск по воздуху?
— Сомневаюсь, господин президент. Ведь на подготовку операции потребовались недели. Может быть, это и возможно, но маловероятно. — Он усмехнулся. — Во всяком случае, если бы я проводил такую операцию, не думаю, что мог бы ее ускорить.
— Я согласен с суждением военного человека, — сказал Лимен. — Подождем еще несколько часов, прежде чем принимать решение, а тем временем, будем надеяться, удастся освободить Гендерсона.
— Я считаю такое решение, вернее, отсутствие всякого решения, неразумным, господин президент, — заявил Тодд.
— Вы полностью изложили свое мнение вчера вечером, Крис, — сказал президент, — и нам оно совершенно ясно. Я думаю, можно обойтись без дальнейших пояснений. Благодарю вас.
Лимен проводил Тодда и Кейси до двери.
— Будьте у телефона, — предупредил он. — Вы можете понадобиться мне в любую минуту. Боюсь, что это будет длинный день.
Направляясь вместе с Кейси через длинный коридор к лифту, адвокат пристально посмотрел на армейского уорент-офицера, неподвижно застывшего на стуле с зажатым между коленями небольшим портфелем.
— Скажите, полковник, — спросил Тодд, когда они вошли в лифт, — что это за люди? Один из них всегда сидит у двери президента, где бы тот ни был.
— Не знаю. Я думаю, это какое-то секретное дело, господин министр, — уклончиво ответил Кейси. «До чего же сложная вещь государственная машина, — подумал он. — Сидит человек с шифрованными
