АДУ ТРЕБУЕТСЯ КОЧЕГАР НА ПОСТОЯННУЮ РАБОТУ
— Не хотелось бы показаться назойливым, господа благородные маги, но тем не менее! Куда мы, собственно говоря, едем? — часа через два спросил Ганц. Он давно перестал подгонять Булку, и теперь лошадь шла мерным, спокойным шагом.
— А? — обернулся к нему Джузеппе. Он совсем взмок на солнце, борода растрепалась и перекосилась еще сильнее, чем обычно. — Что значит куда? Мы едем оттуда. — Он махнул рукой назад, в сторону спешно покинутого ими порождения чужой магии — великолепного дворца с парком.
Арра ответила более вразумительно:
— В Имолу возвращаемся. То есть это мы с Джузеппе в Имолу, а ты… тебе лучше знать, куда ты направишься.
— Да я не об этом. Я не про долгосрочные планы спрашиваю, а про то, где мы будем, например, ночевать?
— Так у тебя, наверное, в «Потерявшемся путнике». — Она безразлично пожала плечами.
— «Затерянном в степи». — В голосе Ганца проявилась непривычная сварливость. — Очень красивое название, романтичное и совсем нетрудное. Почему никто не может запомнить? Впрочем, в любом случае я против.
— Что? — Джузеппе повернулся так резко, что чуть не съехал с широкой спины Гладиолуса. Умный конь остановился и подождал, пока хозяин снова не устроился в седле. Булка с Искоркой, переглянувшись, решили составить ему компанию, так что разговор не прервался. — Ты против того, чтобы мы снова посетили твой постоялый двор?
— Категорически, — кивнул Ганц и пояснил: — Там же есть нечего, вы что, забыли? Арра, конечно, прелесть и сообразит опять что-нибудь съедобное, но хотелось бы настоящей еды. Мяса хочется.
— А знаешь, Джузеппе, — задумчиво покивала Арра, — этот убийца, пожалуй, прав. Я тоже чувствую некоторое… в смысле, неплохо бы перекусить… и кусок мяса, хорошо прожаренный… — Она зажмурилась и добавила нежным голоском: — Большой кусок мяса.
Магистр сглотнул слюну, слишком громко для человека, сравнительно недавно занимавшего солидную должность в Нюрбургском Университете и привыкшего вращаться в самом благовоспитанном обществе. Потом с подозрением взглянул на Ганца и спросил:
— Ты хочешь что-то предложить или просто так издеваешься? Для собственного удовольствия?
— Когда это я над вами издевался? — Голубые нахальные глаза с притворной обидой уставились на мага. — Я к вам всегда с полным уважением и, можно даже сказать, благоговением…
— Ганц! — рявкнула Арра. — Говори о деле!
— Конечно, птичка! Если мы сейчас повернем на запад, то часа через два будет деревня. Большая и с настоящим постоялым двором. Я там бывал, там путников кормят, даже суп дают.
— Пожалуй… — Джузеппе вопросительно посмотрел на Арру. — Мы ведь никуда не торопимся? Отдохнем денек, покушаем. И крюк совсем небольшой получается.
— Это ты меня уговориваешь или себя? — усмехнулась она. — Мне-то действительно торопиться некуда, на перевале снег все равно еще не растаял.
— Значит, едем в эту деревню, — решил Джузеппе. — Куда, ты говоришь, на запад сворачиваем?
— На запад, — подтвердил Ганц и еще пальцем направление указал для верности.
— Ты понял, Гладиолус, куда ехать? — Магистр, наклонившись вперед, дотянулся до лошадиного уха и потрепал его.
Гладиолус меланхолично кивнул и неторопливо двинулся на запад. — Э? — Магистр был явно озадачен. Он посмотрел на поводья, которые держал в руках, потом перевел взгляд на Арру: — Но я же… он что, действительно понял?
— Почему бы и нет, — невозмутимо пожала плечами девушка. „
— Но он же лошадь! Я имею в виду, конь. — Джузеппе пришлось обернуться назад, потому что Арра с Ганцем еще оставались на месте. — Мерин!
— Ну и что? Ты у нас магистр, значит, должен действовать на интеллект всех присутствующих облагораживающе, — постаравшись придать своей подвижной физиономии как можно более серьезный вид, объяснил Ганц. — А Гладиолус теснее всех с тобой общается, хотя, надо признать, не с самой мудрой частью тела. Однако эффект налицо!
Естественно, Джузеппе не стал унижаться и отвечать Ганцу так, как он того заслуживал. Пробормотал только что-то про петухов, от которых и то больше пользы, и что надо было вовремя, когда предлагалось, превратить некоторых…
Искорка с Булкой снова переглянулись, одновременно фыркнули и потрусили бок о бок следом за Гладиолусом.
— Слушай, Ганц, — через несколько минут мирного молчания спросила Арра, — ты говоришь, что бывал в этой деревне. Часом, не по работе?
— В таком захолустье? — искренне оскорбился бывший наемный убийца. — Этот населенный пункт даже не во всех справочниках отмечен по причине своей незначительности! Нет, я посещал его исключительно из любознательности, путешествуя по родной стране. Ну, и в порядке отдыха тоже. А что касается работы, птичка моя, то будет тебе известно, не во всяком городе имелся маг, ради которого стоило меня нанимать, а уж здесь-то… Одна старуха с окраины обладает немного способностями, но их хватает только на то, чтобы молоко у соседки в погребе скисло, да бородавку может заговорить…
— Это к магии отношения не имеет, — авторитетно перебил его Джузеппе. — Даже не колдовство, а так, грубое знахарство.
— А я о чем? Разве кто станет тратить деньги на серьезного профессионального, а тем более высокопрофессионального наемного убийцу, чтобы вот такую старушенцию прищучить? Нет, я работал в столице, в университетских городках, где маги кучкуются. Одним словом, там, где солидная клиентура имелась. Хотя… был как-то случай. — Ганц задумчиво посмотрел в голубое, без единого облачка небо, и голос его приобрел повествовательную напевность, даже свист, сопровождавший дыхание, стал казаться чем-то вроде музыкального аккомпанемента. — Был случай, когда мне пришлось выполнять заказ в сельской местности. Речь идет о некоем маге по имени Савара-тоний… До того мерзкий был старикашка, что умудрился достать то есть абсолютно всех, даже тех, с которыми случайно, к примеру в трактире, встречался. Это я опять-таки о магах говорю, поскольку этот Саваратоний цеплялся исключительно к ним. Остальным населением, мирными, так сказать, обывателями, он вроде как брезговал.
— Ты не про того, который в башню забился? — оживился Джузеппе.
— Про него. А что, не надо рассказывать?
— Почему не надо? — ухмыльнулся магистр. — Давай. Сам говоришь, до деревни еще два часа ехать.
— Уже полтора, — уточнил Ганц. — Так вот, про этого Саваратония. До того дело дошло, что он в том трактире, где маги имели привычку пивом наливаться, всегда один за столом сидел, никто к нему не подсаживался. И все равно продолжал пакостничать, кому по мелочи, кому по крупному, уж как получится. Ну, любил мужик это дело, ничего не скажешь. Кончилось, разумеется, тем, что надоел он остальным магистрам хуже горькой редьки и решили они его извести. Навалились на Саваратония всей толпой, но только с магами так дела не делаются, да еще с такими юркими, как этот старикашка. Гоняли они его, как мыша, из щели в щель, но в конце концов он все-таки улизнул. Сбежал вот в такое же захолустье, выстроил себе башню из слоновой кости…
— Серебряную, — поправил его Джузеппе.
— А я говорю, слоновая кость! И вся узорами покрыта. — Ганц старательно нахмурил брови, но придать своей физиономии суровый вид ему все равно не удалось. — Кому лучше знать?
— Ну извини. Просто у нас всегда… впрочем, ладно. Рассказывай дальше.
— Так вот, выстроил он себе башню из слоновой кости и засел там. Маги побродили вокруг, попробовали своими средствами, заклинания всякие разрушающие, гром и молнию… Но Саваратоний, при всей подлости своего характера, тоже магистр был не из последних, так что ничего они сделать не смогли,
