решительных людях, которые не боятся ничего, преодолевают все и человеческие препятствия и препятствия природы…
(Из выступления П. Далецкого.)
Виктора Конецкого принимали в Союз писателей 28 марта 1958 года.
На заседании Правления ЛО СП СССР выступили многие ленинградские писатели, среди которых были Л. Успенский («Тут колебаний быть не может»), А. Лебеденко («Это будет блестящий новеллист»). Были зачитаны рекомендации В. Пановой, Л. Рахманова и М. Светлова.
Как известно, Виктор Конецкий рекомендован в члены СП СССР руководителями Всероссийского семинара молодых прозаиков, состоявшегося в ноябре сего года в Ленинграде. Творчество В. Конецкого получило на занятиях семинара отличную оценку, поэтому нет надобности здесь подробно говорить о достоинствах его произведений. Хочу лишь отметить, что Объединение молодых прозаиков при ЛО издательства «Советский писатель», где в продолжение 2 лет занимался В. Конецкий, давно оценило его способности и не без оснований выдвинуло его в число участников семинара. Я с большим удовольствием присоединяю свой голос к авторитетному мнению руководителей Всероссийского семинара, а также рекомендую принять В. В. Конецкого в члены СП СССР. Л. Рахманов. 14 декабря 1957 г.
От всего сердца рекомендую Виктора Конецкого в Союз советских писателей. Я убежден в том, что это очень талантливый человек. М. Светлов. 15 декабря 1957 г.
В. В. Конецкий был участником семинара молодых прозаиков, проходившего в ноябре в Ленинграде. На семинаре были отмечены очень хорошие рассказы В. Конецкого. Это — писатель талантливый и растущий. Талант В. Конецкого — свежий, искренний, горячий. Я рекомендую В. Конецкого в члены СП СССР. В. Панова. 16 декабря 1957 г.
За несколько дней до приема в СП пьяненькие друзья — Конецкий и Курочкин — позвонили критику Дымшицу (он был среди «принимающих»), который написал статью-донос на роман В. Дудинцева «Не хлебом единым». Единственное слово, которое услышал доносчик от представившихся ему начинающих литераторов, было «сволочь».
Виктор Конецкий был принят в Союз писателей единогласно.
Матерь, родная моя, ожидальница. Почему все еще не еду: денег, матерь, нету (мать гостила на даче у друзей. — Т. А.). Кроме долгов нету ничего.
Книгу сдал («Сквозняк». — Т. А.) Сегодня она пошла на рецензию к Юрию Герману и зам. гл. ред. «Звезды» Кучерову. Если все будет хорошо, то редактором у меня, очевидно, будет сам Герман. Уезжать сейчас не могу и по этой причине. Очень тут большая и сложная заваруха: если книгу возвращать на доработку не будут, то она может пойти быстро, а этого не хочет Маргарита (Довлатова М. С. — Т. А.), т. к. два рассказа из ее сборника рассказов молодых, а этот сборник выйдет позже, что нельзя. Поняла что- нибудь? В общем, заваруха.
Сейчас сижу денно и нощно зарабатываю деньги — пишу для «Костра» всякую морскую чепуху. Я даже в Летний сад собраться не могу. Печатать научился как машина. Кроме всей срочной работы делаю тот рассказ о рыбачке и девушке («Две женщины». — Т. А.). Его надо срочно кончать, т. к. весьма вероятно, что очерк выкинут и из книги — тогда на замену надо иметь готовый рассказ…
Июнь 1956.
У меня до удивления и недоверия здорово. Книга уже у художников. Спорю с ними ежедневно, т. к. делают на обложке луну, звезды, чаек, прибой и еще черт знает что.
Рецензия пока получена одна — от зам. гл. ред. «Звезды» Кучерова, но очень хорошая. Просто хвалебная: «веет свежим ветром», «свой голос, читатель отличит среди других», «есть хороший юмор», «поэтично, хотя автор описывает далеко не легкую и приятную жизнь», «поэзия преодоления трудностей», «немногословно, одной-двумя фразами рисует образ, неожиданно приоткрывает замысел». Особенно хвалит «Сквозняк» и любовные рассказы. «Рассказы волнуют и вспоминаются», «язык почти всегда выразителен, точен», «сборник несомненно хорош, читается с удовольствием» и т. д. и т. п… Критикует только очерк и чуть-чуть «Под водой» (про водолазов).
Из-за такой хорошей рецензии издательство, не дожидаясь Германа, включило книгу в план этого года (сдавать в набор 1 октября). Редактор Довлатова. Она схватилась намертво… Название «Сквозняк» не очень удачное (есть в нем что-то фельетонно-эстрадное), но ничего другого не выдумать…
Рассказ «В утренних сумерках» (про юнгу) Кучеров сразу взял в «Звезду». Он уже ушел в набор…
Очень мучает то, что вы сидите там без продуктов, а я не еду и не везу их, так же как и долг… Хоть сдохни, никак не вывернуться с деньгами. Развалились ботинки совсем — пришлось чинить. Вчера пришла дворничиха и сказала, что у нас не уплачено за июнь за квартиру…
15 августа 1956 г.
Привет, матерь, из Малеевки! (Дом творчества писателей. — Т. А.) Только что бегал в первый раз ужинать. За столом не один. Со мной сидит тощая прожорливая девица с волосами на пробор, в черном свитере и на кривых каблуках. Ей лет тридцать. Она опрокинула себе в блюдо с люля-кебаб полную перечницу и стала вилкой вытаскивать перемолотый перец обратно в перечницу. Я сказал, что это удобнее делать ножом. Она перешла на нож, но потом махнула рукой, хмыкнула и сожрала всю свою люлю вместе с перцем. Она съела даже кусок лимона, который от перца стал коричневым. Я уже-таки не вру сейчас… Нет, я не вру. Она проглотила потом салат из крабов, порцию яблочной повидлы и два яблока. Одно из них было мое, но я этого еще не знал. Теперь я жду следующей еды, чтобы отомстить. Следующая еда будет в 22.30. Она в распорядке дня называется так: «Принятие кефира живущими писателями происходит с 22.30 до 23.00». Вот так.
Комната моя, конечно, оказалась еще занятой — «поэтом Лифшицем с женой». Пока мне дали другую комнату. Денежные дела мои из рук вон плохи, и это гнетет ужасно. «Знамя» № 11 еще не вышел из печати.
Денег по нему 20-го не будет. Наиболее лучший срок — 25… А все мои долги браты до 20-го. В «Литературе и жизни» получил 925 р. И немедленно отдал Шиму долг 900 р. Они с Леной в полном смысле этого слова ничего не жрут, т. к. денег у него нет, а наше издательство их не переводит. Я не мог поступить иначе. Матерь, любимая моя, немедленно отнеси в комиссионный машинку и фотоаппарат. И — главное — не теряй чувство юмора…
С завтрашнего дня, как только перееду в свою комнату, начинаю зверски работать, не думая ни о чем…
10.11.58
Личному секретарю Классика. Секретно. По ознакомлении — уничтожить.
СООБЩЕНИЯ ЧАСТНОГО ПОРЯДКА.
Классик здоров, как бык. Угрюм. Замкнут в тесную сферу умственных и творческих интересов. Устал от одиночества. Начал разговаривать сам с собой. Никуда, кроме столовой, ванны и грязи, не ходит. Переносит метели, стужу, распутицу, ноябрьскую мерзость в воздухе хорошо. Как и подобает полярному капитану. Грязные ботинки стоптал до корня, расхаживая по одиночке взад и вперед. Написал рассказ про смерть и могилу летчика («Над белым перекрестком» — писался под впечатлением от рассказов летчиков — попутчиков по дороге на лечение в Пятигорск. — Т. А.). Веселый, современный рассказ. Который весьма поможет скорее выйти его новой книге. Ночью при воспоминании о рассказе Классику самому становилось страшно. Рассказ не ахти получился. Его объем 11 страниц. Сейчас Классик сочиняет кинокомедию. Сам смеется так, как никогда в жизни не смеялся. Очень смешно и весело Классику сочинять комедию. Он, оказывается, очень любит свободу, которую дает такой жанр. Совпадения, нелепости, чудеса — все здесь можно. Не надо мучиться тем, как свести героев, как их развести. Все очень просто. Классик смеется. Он составил эпизодный план. Получилось 70 эпизодов. Это почти две серии. С лихвой у Классика материала. Он потирает руки: наконец-то придут к нему деньги, слава, красивые женщины и пляж Рио-де-Жанейро. Не говоря о Елисейских Полях, на которых уже снята вилла для него и секретаря. Француженки уже становятся в очередь за билетами в кинотеатр «Орли», что угол Сен-Жюст и Делакруа. Но Классик пока в Пятигорске,
