трагедией, хотя именно он боролся в 19 веке за социальную справедливость. Мой дед — офицер русской армии Базунов Е. А. погиб в тюрьме перед войной, отец мой одно время был беспризорником, учился в ФЗО, затем трудно пробивался в жизни, в институт поступил в 40 лет, закончил — в 45. Естественно, документов нет никаких, давно нет в живых моего отца и его брата (они остались только в моей памяти). А от рода Базуновых мне достались «упорная моя кость, да природная моя злость» и еще любовь к книгам…
Старшая дочь Марии Павловны и Дмитрия Ивановича Конецких — Матрона Дмитриевна — родилась 27 (ст. ст.) марта 1876 года.
Ей было 10 лет, когда она поступила в театральное училище на балетное отделение.
Училище числилось среди привилегированных учебных заведений столицы и отбирали в него учеников с пристрастием. «Тут строго оценивали данные будущих танцовщиков. Кроме того, немалое внимание обращали на внешность. Она должна была быть привлекательной, особенно у девочек — опять-таки с балетной точки зрения. Это значило: важна прежде всего не красота даже, а сценичность, пропорциональность черт лица…»[8] От поступающих на балетное отделение требовалось умение читать и писать по-русски, знать необходимые молитвы и элементарные понятия о счислении.
Учителями будущих танцовщиц и танцовщиков были М. И. Петипа, Е. О. Вязем, П. А. Гердт, Х. П. Иогансон, П. К. Карсавин. Учили их не только танцу, но и музыке, церковному пению, фехтованию и военным приемам… Воспитанники училища принимали участие в публичных выступлениях в Михайловском и Мариинском театрах, школьных и выпускных спектаклях.
В 1893 году Матюня, как ее называли дома, закончила училище и была принята в кордебалет Мариинского театра.
Радостное событие — начало театральной карьеры — для нее совпало с рождением младшей сестры, тяжелой болезнью отца, с необходимостью брать на себя все заботы об обучении двух сестер — учениц гимназии… И Матюня стала, по словам Виктора Конецкого, «семейным центром любви и помощи всем».
Характер ее верно передают все сохранившиеся фотографии — скромный мягкий взгляд, серьезность широко распахнутых карих глаз.
В «Ежегодниках Императорских театров» есть сведения о спектаклях, в которых она принимала участие, — «Корсар», «Баядерка», «Сильвия», «Дочь фараона», «Дон Кихот Ламанчский», в опере «Жизнь за царя» танцевала краковяк, в балете «Раймонда», в котором блистала знаменитая Леньяни, в роли «испанки» «по оживлению и стремительности старалась приблизиться к г-же Петипа…»[9] Были и небольшие сольные партии — в «Испытании Дамиса» (подруга Изабеллы), «Фиаметта» (цыганка), в «Петрушке» Стравинского (кормилица).
В известной книге «Русский балет» А. Плещеев писал: «Было бы несправедливо не упомянуть о кордебалете, который бесспорно является одним из украшений нашего балета; такие кордебалетные танцовщицы, как г-жи Сланцова, красавица Уракова, Кшесинская-1, Бакеркина, Васильева, Конецкая… едва ли найдутся на европейских сценах, где кордебалет составляется из совершенно не подготовленных к сцене красивых женщин. О танцовщиках кордебалета я уже не говорю: это самое слабое место парижской и итальянской сцен»[10].
Позднее, когда многие танцовщики из кордебалета Императорского театра окажутся в труппе Дягилева в Париже, французская публика будет в восторге от их мастерства, а «Intransigeant» напишет: «У нас, когда балерина танцует, кордебалет остается словно вросшим в землю, с повисшими руками. У русских же вся сцена залита лихорадочным ожиданием, среди которого отдельные балерины врываются в общую пляску и появляются на гребне ее, подобно морским травам, что приносятся на берег волною и вновь уносятся ею…»
В семье вспоминали, что у Матюни было много поклонников и в день ее ангела — 9 апреля — она получала так много подарков, что часть их отправлялась в Литовский замок — там была тюрьма, и подарки предназначались арестантам…
Матильда (сценическое имя) Конецкая прослужила в театре 19 лет и закончила свою сценическую карьеру в положении 2-й танцовщицы.
Служба на сцене расшатала здоровье Матильды. «Нервное расстройство, упорные головные боли, головокружения, бессонница при крайнем упадке сил» — так определял ее состояние доктор театра Литский, когда она закончила сценическую карьеру.
Его Превосходительству Заведывающему Конторой Императорских Театров А. Д. Крупенскому от бывшей артистки Матильды Д. Конецкой.
Прошение
Выйдя на пенсию, я получаю пенсию по 2-му разряду, в размере 62 рублей 50 копеек. Имея на руках семью, состоящую из престарелой больной матери и несовершеннолетней сестры, которую нужно воспитывать и, находясь ввиду этого в сильно затруднительном материальном положении, я принуждена жить вне России, чтобы зарабатывать в частной антрепризе. Но, вследствие сильно расстроенного здоровья, ввиду моей долголетней службы на сцене Императорских театров, настоящим моя служба не может быть продолжительной, что поставит меня в совершенно безвыходное положение, а потому прошу ходатайства Вашего о выдаче мне усиленной пенсии.
6 октября 1912 года.
На документе резолюция: «Виду того, что г-жа Конецкая в настоящее время имеет ангажемент и является лицом трудоспособным, предоставить ей пособие из Кабинета не представляется возможным».
«Всегда будет чиновничья власть конторы с ее безразличием к судьбам актеров», — писала Вера Красовская о русском Императорском театре того периода.
После выхода на пенсию Матильда Дмитриевна продолжала работать — служила в частной антрепризе Э. Фацера в Гельсингфорсе, затем оказалась в Париже в русской труппе Сергея Дягилева.
Матильда, закончившая службу в Мариинском театре в 1912 году, оказалась в Париже в 1913-м — в самый важный (по словам Сержа Лифаря) год и в жизни русского балета, и в личной жизни Сергея Павловича — год триумфа «Весны священной», год первых турне в Америку, женитьбы Нижинского и разрыва с ним Дягилева.
Но началась Первая мировая война, сезоны прекратились, и труппа рассыпалась по свету. В 1914 году Матильда вернулась в Петербург, работала санитаркой в Мариинской больнице. Затем преподавала в балетной школе Волынского.
В 1918 году (23 февраля) вышла замуж за полковника Николая Михайловича Семенова. Это был второй брак Семенова.
Венчались новобрачные в Эстонской Исидоровской православной церкви.
Н. М. Семенов не имел «никаких собственных средств для жизни». Этот, по словам сослуживца генерал-майора А. И. Прозорова, «очень умный, хитрый и осторожный человек», спасал Матильду Дмитриевну от голодной смерти в Петрограде…
Супруги уехали в Омск, где служил Н. М. Семенов, но прожили недолго, в 1921 году Матильда Дмитриевна одна вернулась в Петроград.
О недолгом замужестве Матильды в семье не говорили. Более того, до написания этих страниц мой муж, Виктор Конецкий, и не догадывался о том, что Матильда Дмитриевна была замужем. Ответ на вопрос «почему?» кроется, вероятно, в биографии этого человека.
Из документов ГА РФ и РГВА известно, что родился Николай Михайлович Семенов в Приморской губернии, в деревне Тебенянская, в 20 лет начал свою службу служащим 12-го Верхнеуфимского Сибирского стрелкового полка. Закончил в Петербурге Александровский кадетский корпус (куда принимались дети военнослужащих) и 2-е Константиновское военное артиллерийское училище. Произведен в офицеры 17 августа 1888 года. Служил он в Омском военном округе по интендантской части.
В начале 1918 года в Петербурге он оказался не случайно. 1–5 февраля 1918 года в Петрограде проходил Всероссийский интендантский съезд, и Н. М. Семенов был делегирован на него Военно-окружным комитетом. Он должен был сделать доклад в столице «по делам Интендантства» в Центральном комитете по
