существовании кассеты знали только трое — он сам, Ирина и человек, который сделал копию. Возможна ли здесь утечка? Возможна, но маловероятна… Позавчера вечером он передал копию Мукусееву. Возможна ли утечка здесь? Маловероятна, но не исключена. Мукусеев — журналист, просмотрел дома кассету и под влиянием эмоций мог с кем-то поделиться… Но самый главный вариант прост, как гвоздь: вчера днем Мукусеев сумел передать копию кассеты Филиппову. И полковник прислал людей проверить дачу. Вдруг кассета спрятана на даче?… Да, это самый реальный вариант.
— А она точно здесь? — спросил Шанхай.
— Ты ищи… Найдешь — получишь штуку баксов, — тихо отозвался Антон. Блеснул знанием жаргонного слова «штука».
И Джинну стало понятно, что их прислал не Филиппов. Нет у ГРУ возможностей платить «штуку» баксов за один обыск.
— За косарь бакинских, начальник, я всю эту хавиру выпотрошу, — ответил Шанхай, возбуждаясь от названной суммы.
Этих людей прислал не Филиппов! Их с головой выдает жаргон, да еще акцент длинного. Они пришли с противоположной стороны. Они пришли за кассетой… Джинн лежал на антресоли и прикидывал, как поступить. Время тянулось медленно.
Решение он принял, когда Антон отвернул винты задней стенки «ригонды».
…Антон снял крышку и сразу увидел кассету. Сердце шпиона забилось. Антон взял кассету в руки, произнес победно: вот она! В зубах он зажимал тонкий «пальчиковый» фонарь и получилось не очень внятно. В ту же секунду он ощутил движение сзади-слева и услышал звук. Он резко обернулся, и луч фонаря описал дугу по комнате…
Джинн спрыгнул с антресолей, в прыжке ударил рукояткой «заставы» Шанхая по голове и приземлился на полусогнутых ногах. Жалобно скрипнул пол. Тело Шанхая еще падало, еще летел по темному пространству комнаты узкий луч фонаря и Антон поворачивался всем корпусом на звук, а пистолет в правой руке уже нашел цель — грудь Антона.
Когда события развиваются столь стремительно, большинство людей теряются. Антон не растерялся — он метнул кассету в Джинна и начал уход вниз, вправо. Его движение остановил удар ноги. Антон сел на пол, от боли стиснул зубы, едва не перекусив фонарь. Луч света погас и стало темно.
Из брюк Антона Джинн вытащил дорогой ремень с фасонистой пряжкой в виде американского флага. Связал руки за спиной двойной затягивающейся петлей. Обыскал, обнаружил в карманах сотовый телефон, бумажник, швейцарский нож, паспорт, ключи от квартиры, носовой платок, расческу, два презерватива и записную книжку. Паспорт раскрыл, прочитал: Энтони Дж. Волкофф… Особый интерес у Джинна вызвала отметка пограничного контроля с датой прибытия господина Волкоффа в Россию: 01.10.00… И, разумеется, интерес вызвала страна, откуда он прибыл: Югославия. Изучение бумажника и записной книжки пришлось отложить «на потом», потому что заворочался Шанхай. Джинн связал Шанхая, вывернул его карманы. Сотового телефону у Шанхая не было. Не было и расчески, носового платка и записной книжки. Презервативов тоже не было. Зато были отмычки, самодельный нож-выкидуха, радиостанция и портсигар с папиросами «Беломорканал». В паспорте у Шанхая было: Юрий Петрович Стенобитов.
После недолгой возни с Юрием Петровичем, Джинн вернулся к Энтони Волкоффу. Он посветил фонариком ему в лицо, сличил фото в паспорте и наружность в натуре. Потом открыл бумажник. Нашел в нем изрядную сумму в рублях и долларах, еще один презерватив, визитки менеджера компании «Сиэтл Медикал Экспорте Инк.» И… свое собственное фото.
Пока Олег совершал все эти действия, Волкофф сидел на полу и смотрел на него злым взглядом.
Джинн положил бумажник на стол, поиграл ножом, изъятым у Шанхая, и очень спокойно сказал:.
— Сколько человек в машине?
— Олег, — произнес Волкофф и закашлялся. — Олег Иваныч, давай поговорим как мужчина с мужчиной.
— Поговорим, — пообещал Джинн. — Сколько человек в машине?
— Один.
— А точнее?
— Точно один… Зачем я буду тебе врать? — Джинн взял радиостанцию и сказал Волкоффу:
— Сейчас вызовешь его сюда. Скажешь, что нужно помочь с погрузкой тяжелого ящика. Если только вздумаешь сигналить — зарежу. Ты меня уже знаешь… Все понял, мистер?
— Олег Иваныч, — начал было Волкофф, но Джинн стремительно рассек ножом воздух — лезвие чиркнуло по вороту черного свитера американца, в нескольких миллиметрах от кадыка.
— Понял, — сказал мистер. — Руки развяжи. Как я со связанными руками по рации говорить буду?
— Ничего, — усмехнулся Джинн. — Я подержу.
Американец вызвал второго бандита: подъезжай и давай к нам, в дом. Ящик нужно погрузить тяжелый… В ночной тишине было слышно, как заурчал стартер, и через двадцать секунд у дачи остановилась «четверка». Водитель — коренастый мужик в черной кожаной куртке — вошел в дом. Здесь Джинн встретил его ударом по голове и устроил рядом с Шанхаем.
— А вот теперь, — сказал Джинн Волкоффу, — будем говорить.
Он взял с древнего серванта старенький «филипс», воткнул в него кассету с любимым Луи Армстронгом и нажал кнопку «запись».
Телефонный звонок разбудил Филиппова в шесть утра. Трели телефона врезались в мозг, как сверла. Еще не проснувшийся полковник взял трубку: алло.
— Извините за ранний звонок, товарищ полковник. Майор Фролов беспокоит.
Остатки сна выбило из полковника мгновенно. Он сел на кровати, ответил бодро:
— Ну здравствуй, Олег Иваныч. Давно жду тебя. Ты где?
Проигнорировав вопрос. Джинн задал встречный:
— Мукусеев вышел на вас, Евгений Иваныч?
— Мы поговорили… Олег! Послушай меня, Олег. Ты можешь прийти в контору? Я гарантирую, что никаких репрессивных мер в отношении тебя не будет. Мы разобрались в ситуации.
Джинн несколько секунд молчал, потом ответил:
— Навряд ли вы разобрались в ней до конца. Я и сам въехал в тему только сегодня… Вам фамилия Волкофф что-нибудь говорит?
Теперь озадаченно замолчал Филиппов. Он покосился на спящую жену и сказал:
— Да, говорит.
— Тогда присылайте группу на дачу Ирины. Там вы найдете и Волкоффа, и видеокассету и три аудиокассеты с его волнующим рассказом.
— Он жив? — быстро спросил Филиппов. Джинн ненатурально рассмеялся и сказал:
— А что с ним сделается? Высылайте группу, Евгений Иваныч. Да поскорей, а то лапки у них того… онемеют.
— У них? — переспросил полковник. — У кого — у них? — Но из трубки потекли гудки отбоя. Филиппов шепотом матюгнулся и быстро набрал номер Кавказова.
Плыл серенький рассвет.
Возле дачи Ирины остановились «москвич» Филиппова и «волга» с милицейскими номерами. Из «волги» быстро выскочили четверо мужчин и прошли в дом. Из «москвича» выпрыгнул Филиппов, вошел вслед за ними.
На полу большой комнаты сидели три человека. Связанные руки каждого как бы обнимали колени, между коленными и локтевыми сгибами были пропущены палки. Такой способ связки полностью обездвиживает пленного.
— Развяжите меня немедленно, — закричал Антон. Филиппов посмотрел на него изучающе, узнал «Мотыля» — Волкоффа и взял со стола лист бумаги. В нем Джинн указал время последнего связывания. Прошел уже час.
— Развяжите, — не глядя бросил Филиппов. Он рассматривал «натюрморт» на столе: магнитофон и три аудиокассеты стопкой. Разложенные на три кучки документы, личные вещи, ножи, фонари, радиостанции… Довольно выразительно… И — видеокассета!
