Второе правило выживания при дворе звучит так: никогда не переоценивай свои силы. С Кираном я пролетела, ибо чисто механически слишком много внимания придавала его внешности. Да, со мной он был более откровенен, чем с остальными, но это делало его еще опаснее для меня, потому что интуитивно я ему верила и отвечала откровенностью на откровенность.
Что ж, учтем на будущее, что «сладким» мальчикам лучше не доверять. Вернее, любые их слова стоит перепроверять по нескольку раз. А еще не следует забывать, что такое вот «ангельское» создание на раз может вытащить из тебя любые сведения.
Киран разговорил меня очень профессионально. И, несмотря на то, что распространяться на сей счет он не станет, такая осведомленность меня нервировала. Из-за какого-то мальчишки я оказалась в шаге от разоблачения!
Нет, я прекрасно понимаю, что виновата во всем сама — нечего было откровенничать с малознакомым темным субъектом, даже если интуитивно и воспринимаешь его как шалопаистого младшего братишку.
Ну, могу тебя понять, в каком-то роде так и есть… Кстати, можешь не убиваться так, это юное дарование просто использовало оставшуюся со времен Совета кровную связь и внушило тебе доверие и родственные чувства. На его месте так поступил бы любой.
Ты его еще и защищаешь!
Я всего лишь признаю, что наследник рода Алесси достоин того места, что занимает. А вот тебе до его уровня еще расти и расти.
Да ну тебя!
Эх, дорогая, что-то мы с тобой расслабились в последнее время. Не пора ли браться за ум?
Я неопределенно пожала плечами. Может, и пора. В последнее время, я действительно только и делаю, что совершаю глупость за глупостью… но признаться в этом?! Перед говорливым внутренним голосом?! Да никогда!
Кстати, когда займешься кошечкой?
Прямо сейчас! — механически ответила я, почувствовав легкие колебания в защите Дома. Кажется, наша киска решила немного поохотиться на ночь глядя.
Я ошиблась: охотиться Фидда явно не собиралась. Она просто стояла в лунном свете, обнаженная и недоступная. Наверно, такими древние богини являлись в смертный мир, смущая умы и разбивая сердца.
Она прекрасна… — и столько восхищения и благоговения было в этом голосе, что сердце болезненно сжалось.
Божественна, — внутренне согласилась я, хотя связных мыслей в голове было мало. Все заботы, все тревоги вымыл серебряный свет луны. Все проблемы, все ошибки растворились в мягких движениях танца.
Фидда меня не видела, не замечала. Казалось, что в этот миг для нее не существует ничего вокруг, только шелк травы под ногами, только зыбкое марево лунного света над головой…
Все-таки боги не ушли… они не бросили наш мир — они его передали тем, кого посчитали достойными, — негромко произнесло что-то во мне. И я согласилась. А как иначе, когда своими глазами видишь, как чудо само творит себя.
Но, как и все удивительное в нашем мире, танец Фидды подошел к концу. И стоило ей выйти из импровизированного круга, как магия ночи покинула ее тело. Всего лишь женщина. Смертная женщина, которой досталась капля-другая божественной крови.
Но этот мир ее любил. И пусть только в избранные мгновения, но он припадал к ее ногам, словно самый верный из слуг.
Интересно, замечает ли она сама, насколько ее сила близка к божественной?
Вряд ли… если бы знала — не было бы такого острого, пронзительного ощущения чуда…
И вновь я внутренне согласилась. Когда к чему-то привыкаешь, оно теряет свою новизну и ощущается уже далеко не так, как раньше. Для Фидды эта ночь была одной из многих, но в тоже время — первой, единственной, неповторимой.
Боги великие! Зачем же вы свели нас всех в одном месте? Это уже совсем не похоже на обычное совпадение, скорее на очень грамотно спланированную акцию…
И данное чувство мне не нравится.
Не только тебе, — негромко откликнулось мое подсознание. Кажется, я и его успела заразить своей паранойей… Что ж, теперь хотя бы голова будет болеть не у меня одной.
— Фидда…
— Ты видела, — несколько не стесняясь своей наготы, спокойно произнесла она.
— Видела, — я не стала отрицать очевидного.
— И что скажешь?
— О чем? — я даже растерялась из-за ее удивительной прямоты.
— О танце?
— Он прекрасен. Даже не верится, что живое существо способно настолько сродниться с миром… — зачарованно улыбаясь, произнесла я. Перед глазами вновь предстал тот момент… легкая серебряная дымка, магия движений, скрытая в чужом теле дикая, необузданная сила…
— Не многие удостаивались чести узреть подобное. Еще меньше людей понимали, что именно увидели. Ты интересная. Ты воспринимаешь мир чуть иначе, не так как остальные. И мир тебе платит тем же.
— Это что-то значит? — невольно нахмурилась я. Если честно, зависеть от чьей-то воли я не привыкла, точно так же как и не понимать чужих слов.
— Может, да, а может — и нет. Мир любит менять свои решения, — Леди Пустыни неопределенно пожала плечами. — Ты искала меня?
Почему-то в этот миг все мои мысли, все планы казались глупыми и неуместными. Разве можно тревожить бога своим любопытством?
А почему нет?
Потому что это кощунственно!
Ошибаешься, кощунством будет, если ты сейчас молча уйдешь!
— Я… мне… — я растерялась, не зная, как задать такой простой вопрос. Мне было сложно соотнести танец с привычной мне «кошечкой», но в то же время что-то глубоко во мне понимало, что отделить Леди от мира невозможно — они служат этой земле уже не одну сотню лет и будут служить даже тогда, когда я уйду дальше, в Тьму или Свет — это как повезет.
— Смелее, — подбадривающе улыбнулась она, из-за чего на миг вновь превратилась в залитую лунным светом богиню.
— Что за артефакт вы доставили Абрахасу?
— О, это была очень занятная вещица. Продавали ее как очень крупный лунный камень, а значит, и покупателей на него много найтись не могло — не так много колдуний допущены до того уровня силы, чтобы использовать подобный накопитель.
Легкая тень недомолвки раздражающе коснулась сознания. После подписания договора и беседы с Кираном, я стала на порядок внимательнее и осторожнее.
— А чем оно оказалось в действительности?
— Слеза Шавы. Я привезла в Школу один из божественных артефактов. И не думаю, что Абрахас мог его не узнать.
Ох… вашу ж мать!.. — емко высказался мой внутренний голос.
И я с ним была абсолютно согласна.
Глава 9. И вновь дорога нас зовет
Утром я проснулась с чугунной головой и возом мыслей, которые в ней явно не помещались. Один из божественных артефактов в стенах Школы? Бред. Тем более Шава — богиня из Темного Сонма! Зачем Абрахасу могла понадобиться ее слеза? Ее-то и использовать смогут считанные единицы…
