странно, влюбленные более восприимчивы к окружающему их миру. Кажется, они не видят ничего вокруг. Но иногда замечают ничтожные мелочи. Они впитывают в себя целый мир, как губка впитывает воду. Нас просто влюбили в Ирину. В учебных целях.
Каждый надеялся на взаимность. До последнего дня. Все пятнадцать. Говорят, что надежда умирает последней. Это неправда. Надежда не умерла. Мы уехали. Надежда осталась. У следующей группы. Другие офицеры смотрели на Ирину, улыбались ей, о чем-то мечтали, надеялись. Она улыбалась им в ответ. Игра продолжалась.
В ходе занятий как-то незаметно сблизился с профессором Афанасьевым Дмитрием Захаровичем. Был он коренным москвичом. Но в годы бурной молодости закончил военный институт физкультуры в Питере (думаю, что там-то он и попал в сферу интересов военной разведки). Работал массажистом в труппе Большого театра. Затем поступил в медицинский институт. Сейчас работал там заведующим кафедрой. Несколько лет занимался многоборьем, мастер спорта. На спортивной стезе мы с ним и подружились. Ведь спортсмен никогда не выклюет глаз другому спортсмену. Может обойти на повороте, обогнать. Послать в нокаут, в крайнем случае. Но глаз. Никогда!
Два многоборца всегда найдут общую тему для разговоров. О девушках, например. Из этих бесед я узнавал о них все больше и больше интересного. В детстве бабушка говорила мне, что человек — это соединение души, разума и тела. Дмитрий Захарович же рассказывал, что девушки состоят из костей, мышц, связок и сухожилий. Я и раньше подозревал, что они устроены несколько иначе, чем люди. Но не на столько же! Скорее всего они просто инопланетяне. Эта версия объясняла многое.
Дмитрий Захарович был страстным фанатом массажа. Незаметно им увлекся и я. Вы не представляете, как здорово быть учеником великого человека. Как легко и интересно открывать новые миры, под руководством по-настоящему талантливого человека. Правда у великих есть и свои недостатки. К примеру, в сутках у них не двадцать пять часов (Вы ведь не будете утверждать, что их двадцать четыре!), а гораздо больше. Это замечательно, но несколько утомительно. Как жизнь взаймы. Ведь каждый двадцать пятый час ты занимаешь у своего сна или дня завтрашнего. Ненавижу великих! Для всех учебный день заканчивался в двадцать два часа. Мой продолжался до рассвета. Правда, если быть до конца объективным, все московские профессора подружились с кем-то из наших офицеров. Фантастическая коммуникабельность! И другие четырнадцать «ординаторов» корпели по ночам над книгами, так же как и я. Дружба — великая вещь! На ночь мой друг, Дмитрий Захарович, подбрасывал мне специализированную литературу по классическому, сегментарному и точечному массажу. Утром обсуждал со мною прочитанное, ненавязчиво экзаменуя.
Вскоре начались практические занятия. Стало повеселее. Первым моим пациентом оказался парень со сломанной в автомобильной аварии рукой. Мой первый пациент! Первый сеанс моего массажа, думаю, запомнился ему на всю жизнь. Мне не очень нравятся хнычущие пациенты. Поэтому я старался. Возможно даже слишком. По-моему, я чуть было не сломал ему вторую руку.
Дмитрий Захарович умирал от смеха.
— Сережа, признайся, за что ты так не любишь мужчин?
Интересно, а за что я должен их любить? Я их даже готовить не умею.
Постепенно я перешел на спины. Женские. Возможно, это было поощрением за будущие заслуги. Женщин-пациентов в госпитале практически не было. Зато были врачи. Моей первой пациенткой стала Ирина Моисеевна. У неё была восхитительная межреберная невралгия.
Я давно уже не маленький мальчик и мог догадаться, что наше знакомство с Дмитрием Захаровичем не было случайным. В нашей конторе не любят случайностей. Предпочитают точные математические расчеты. Ибо, как известно, просчеты одних людей рождают героизм других. А героев у нас тоже не любят. Героизм частенько является синонимом непрофессионализма. Профессиональная работа разведчика должна оставаться незаметной.
Не трудно было предположить, что мой новый агентурный контакт будет как-то связан с массажем. С массажем? Бред какой-то! Я терялся в догадках. Все было слишком серьезным, чтобы ограничиться просто массажем. Нашу группу курировал лично Иван Николаевич Шкадов. Генерал Армии, начальник Главного управления кадров Министерства Обороны. Мне была не совсем понятна его роль в этой программе. Но то, что он ею занимался, говорило об уровне наших будущих задач.
Но до этого было еще очень далеко. После окончания обучения всех нас на целый месяц отправили в отдельный батальон резерва офицерского состава. В резерв. В населенный пункт Геок-Тепе под Ашхабадом. По замыслу нашего командования мы должны были вспомнить навыки альпинизма, немного пострелять, поводить боевые машины на горном танкодроме, подучить фарси.
На практике все это превратилось в месяц изнурительного ожидания. Учебные занятия продолжались до позднего вечера, но не могли занять нас полностью. Мысленно мы были уже далеко от этих мест. Тогда мы еще не понимали, что эта пауза в нашей работе была просто подарком судьбы. Нам подарили возможность прожить еще несколько мирных дней. Но мы ждали вызова.
В середине июля пришло письмо от Сан Саныча (Александра Александровича Щелокова):
Письмо могло означать только одно — в ближайшие дни придет вызов. Вторая новость тоже порадовала — похоже, перед отправкой в Афганистан нам дадут возможность на пару дней слетать в Москву. Не совсем понятной была фраза о необходимости подучить английский. Видимо он понадобится в недалеком будущем. Выбора у меня не было — если Сан Саныч писал, что английский нужен, значит, приходилось браться и за него. Английский язык действительно должен был понадобиться. Но, как ни странно, не только в Афганистане. Сан Саныч любил многоходовые комбинации. И уже сейчас начинал готовить меня к следующей задаче.
В одной из стран Центральной Америки полным ходом шла подготовка к очередной революции. Было бы вполне естественным направить в эту страну группу студентов-медиков в виде международного студенческого стройотряда. Либо для оказания помощи в уборке урожая, допустим, кофейных зерен. Перед самым началом революции.
Но до этого было еще очень далеко. Через два дня пришел вызов. Я получил направление прибыть к месту прохождения дальнейшей службы в Кабул. В 180 мотострелковый полк. Полевая почта 51884. Вместо офицера Егорова Сергея Андреевича.
Начиналось самое интересное. Внедрение. С этим у нас частенько происходили сбои. Во время
