крушении «Пандоры» и о нашем переходе на Тимор. Наконец он открыл ящик стола и протянул мне небольшой пакет.
– Здесь несколько писем для вас, мистер Байэм. Я оставлю вас одного, можете пробыть здесь, сколько вам нужно. Когда будете готовы возвратиться, просто отворите дверь и скажите об этом часовому.
Он ушел. Дрожащими руками я вскрыл пакет. Там лежало письмо от сэра Джозефа Банкса, в котором он сообщал, что полтора месяца назад моя матушка скончалась. В пакете находилось и матушкино письмо ко мне, написанное накануне кончины…
Через несколько дней сэр Джозеф пришел меня навестить. Родной отец не мог быть ко мне добрее. Он повидал мою мать за несколько недель до ее смерти и подробнейшим образом рассказал мне об этом посещении. Он хорошо помнил все, что она говорила; я расспрашивал его, пока сердце мое немного не успокоилось. Я почувствовал, что, силы во мне прибывают. Избавив меня от отчаяния, сэр Джозеф с интересом принялся расспрашивать меня о таитянском словаре и грамматике. Я рассказал, что рукопись спас доктор Гамильтон.
– Прекрасно, Байэм, прекрасно! – воскликнул он. – Какая-то польза от путешествия «Баунти» уже есть. Я встречусь с доктором Гамильтоном, как только он прибудет в Англию. Но хватит об этом. Сейчас я хочу услышать все о бунте, вплоть до мельчайших подробностей.
– Вы слышали показания капитана Блая, сэр? Если да, то вы знаете, что он меня выставил в черном цвете.
– Знаю, – серьезно ответил сэр Джозеф. – Капитан Блай мой друг, и я прекрасно знаю как его достоинства, так и недостатки. Он искренне верит в вашу причастность к делу, но будьте уверены, я ни секунды не сомневался в вашей невиновности.
– Капитан Блай сейчас в Англии, сэр?
– Нет. Его снова послали на Таити за саженцами хлебного дерева. На этот раз, надеюсь, все пройдет удачно.
Это известие меня не порадовало. Я был уверен, что, встретившись с Блаем, сумею убедить его в моей невиновности, заставлю его признать, что он сделал неверные выводы из моего разговора с Кристианом. Теперь же, поскольку он в плавании, Адмиралтейство будет располагать только его письменными показаниями.
– Не надо думать об этом, Байэм, – проговорил сэр Джозеф. – Все равно тут уж ничего не поделаешь. Рассказывайте и помните, что я совершенно ничего не знаю о вашей роли в этом деле.
Я подробно рассказал ему о мятеже и обо всем, что последовало за ним. Он меня почти не прерывал. Я кончил и С нетерпением стал ждать, что он скажет.
– Байэм, мы должны смотреть фактам в лицо: вы находитесь в серьезной опасности. Мистер Нельсон, знавший о вашем желании уйти вместе с Блаем, умер. Рулевой Нортон, который был в курсе намерений Кристиана убежать с корабля, тоже.
– Я знаю, сэр. Мне сообщил об этом доктор Гамильтон.
– Доказать вашу невиновность можно, лишь представив показания одного человека, вашего друга Роберта Тинклера.
– Но ведь он же благополучно вернулся в Англию!
– Да, но где он теперь? Его нужно отыскать как можно скорее. Вы упоминали, кажется, что он родственник Фрайера, штурмана с «Баунти»?
– Да, сэр.
– В таком случае я, видимо, смогу его найти. В Адмиралтействе я узнаю, на каком корабле он теперь.
До этой минуты я считал само собой разумеющимся, что Тинклер знает, что как только я вернусь в Англию, он мне понадобится, но сэр Джозеф полагал, что это вовсе не так.
– Я считаю маловероятным, что он знает о показаниях, которые дал в Адмиралтействе капитан Блай. Ему может и в голову не прийти, что ваш разговор с Кристианом используют против вас. Вполне возможно, что Тинклер просто забыл, что Блай подслушал этот разговор, поэтому не беспокоится о вашей судьбе. Его следует разыскать немедля.
– Как скоро состоится суд, сэр? – поинтересовался я.
– Все зависит от Адмиралтейства. Но это дело так долго оставалось открытым, что они захотят покончить с ним как можно скорее. Им только придется дождаться прибытия остальных людей с «Пандоры», но это должно произойти со дня на день.
Сэр Джозеф поднялся, ему нужно было спешно возвращаться в Лондон.
– Я скоро вам напишу, – сказал он. – Будьте уверены, что если ваш друг Тинклер в Англии, я его разыщу.
Вернувшись к товарищам по несчастью, я пересказал им свой разговор с сэром Джозефом Банксом, обойдя лишь молчанием его мнение об участи, которая ждет Миллворда, Беркитта, Эллисона и Маспратта. Он считал, что эти люди обречены, за исключением разве что Маспратта.
Благодаря доброте сэра Джозефа, нас всех снабдили приличной одеждой, чтобы мы не выглядели на суде оборванцами. Через десять дней я получил от него письмо, которое хранится у меня до сих пор, хотя бумага давно пожелтела, а чернила выцвели. Вот оно:
Мой дорогой Байэм!
Могу себе представить, с каким нетерпением вы ждете от меня весточки. К сожалению, на этот раз я не смог приехать в Портсмут, хотя, разумеется, предпочел бы сообщить вам новости лично.
Возвратившись в Лондон, я немедленно отправился в Адмиралтейство, где узнал, что Фрайер сейчас дома, в Лондоне, он ждет, что его вызовут как свидетеля в суд. Я тотчас же послал за ним и узнал, что Тинклеру вскоре после его возвращения в Англию предложили место помощника штурмана на торговом судне «Караибка». Для молодого человека это прекрасное место, возможность выдвинуться, и Тинклер это
