— Да, об этом никто не знает, — сказал Файолон. — И все-таки я не думаю, что это что-то меняет, ведь меня все равно считают могучим волшебником, и к тому же я уже успел понаблюдать жизнь других придворных магов. Похоже, кое-кто из них ни разу в жизни даже и не задумывался о том, чтобы хранить целомудрие. — Он вдруг нахмурился и призадумался. — Надо будет мне поточнее этот вопрос выяснить, — решил он наконец.
— А когда этим займешься, — сказала Майкайла, — выясни заодно, почему у меня до сих пор не наступила физическая зрелость. Все мои сестры в нынешнем моем возрасте были уже физически совершенно взрослыми. Я, собственно говоря, совершенно не обращала на это внимания, но сегодняшние события заставили об этом вспомнить.
— Постараюсь выяснить все, что смогу, — пообещал Файолон. — У меня, похоже, возрастные изменения происходят тоже медленно. Я полагаю, это может оказаться результатом того, что мы имеем дело с магией.
— Но если ты тоже не достиг еще полной физической зрелости, — спросила Майкайла, — почему тогда эта женщина тебя домогалась?
— О, тут все понятно, — ответил Файолон. — Мой дядюшка, король Вара, только что даровал мне титул герцога Детского. Сегодня в присутствии множества придворных он как раз и объявил об этом событии.
— Ясно.
Майкайла вполне оценила ситуацию. Будучи еще ребенком, она, конечно же, не очень много внимания уделяла придворной политике, и все-таки надо быть абсолютно глухой и слепой на оба глаза, чтобы не осознать, как делаются дела при дворах, годам уже к девяти-десяти, не говоря уже о двенадцати. На сегодняшний день Файолон — лакомый кусачек; он сделается мишенью для каждой амбициозной девицы Барского королевства. Стоит ли после этого удивляться его настойчивому желанию считаться помолвленным!
Ну что ж, такое положение Майкайлу вполне удовлетворяет, хотя, если б не обещание, данное служителям храма Мерет, да еще тот факт, что Харамис непременно не на шутку разозлилась бы и постаралась им насолить, Майкайла сегодня же вечером полетела бы в Вар и вышла за Файолона замуж.
Поблизости раздался шелест перьев: Красный Глаз просыпался.
— А теперь мне пора на охоту, — сказала Майкайла, — а ты чем займешься?
— Мне придется вернуться во дворец, — поморщился Файолон. — Переодеться и подготовиться к торжественному приему в честь дарованного мне королем герцогского достоинства. Надеюсь, что сумею охранить свою спальню от непрошеных вторжений.
— А как насчет магических иллюзий и всякого там обмана зрения? — предложила Майкайла. — Например, гигантские лингиты, развешивающие свои липкие сети вокруг кровати, или же ночные каролеры, в огромном количестве летающие по всей комнате и норовящие запутаться крыльями в волосах всякого, кто явится тебя потревожить?
— Прекрасная мысль, — одобрил Файолон, и лицо его осветилось задумчивой улыбкой.
— И кстати, дорогой мой герцог, — добавила Майкайла с легкой иронией, придавая своему голосу маняще-соблазняющий оттенок. — Не поймите меня неправильно, но все-таки — мои поздравления!
Файолон вскинул голову и громко расхохотался, вспугнув нескольких морских птиц.
— Благодарю вас, принцесса! — произнес он, отвесив церемонный поклон. — И желаю доброй охоты.
— А тебе удачно укрыться от охотниц, — ответила Майкайла. — Будь здоров, Файолон.
Майкайла продолжала совершать ночные прогулки по воздуху вместе с Красным Глазом. А Файолон при первой же возможности вернулся в Лет. Случившийся в тот раз эпизод, однако, напомнил девушке об обещании вернуться в храм Мерет, когда настанет весна. Она постоянно следила за положением лун, чтобы не упустить нужный момент.
— Послушай. Красный Глаз, — сказала она в одну из прекрасных весенних ночей, когда они с ламмергейером собирались отправиться в очередной полет. — Я живу здесь просто замечательно — мне даже трудно словами выразить, как мне у тебя хорошо, — но завтра мне необходимо быть в другом месте. Можешь ли ты отвезти меня на заре на гору Джидрис?
— Джидрис?
«Забавно, — подумала Майкайла, — похоже, он совершенно сбит с толку и напуган. Ах да, там ведь, кажется, живут те, кто его создал!»
— Тебе не придется надолго там задерживаться, — проговорила она ободряюще. — Всего лишь прилететь на эту гору перед самым восходом солнца и оставить меня неподалеку от храма Мерет. Он стоит на северной стороне…
— Я прекрасно знаю, где он находится, — угрюмо произнесла птица. — Какие у тебя могут быть там дела?
— Надо выполнять обещание, — ответила Майкайла.
— В чем состоит это твое обещание?
— Оставаться девственницей и каждую весну проводить по одному месяцу в качестве одной из Дочерей Богини Мерет на протяжении ближайших семи лет.
Красный Глаз угрюмо опустил голову и окинул Майкайлу тоскливым взглядом:
— Чем же они отплатили тебе?
— Они изготовили новое тело для одного моего друга, дух которого томится внутри арфы. Они сдержали свое слово, и теперь я должна сдержать свое.
— Знает ли обо всем этом твой кузен? — спросил Красный Глаз. Он взял за правило не спать и слушать разговоры девушки с Файолоном: его, видимо, сильно озадачила мысль, что покровитель страны может быть мужского пола. — И он не возражает против этих твоих намерений?
— Я не его собственность, — заметила Майкайла. — Тем не менее он об этом знает.
Красный Глаз с отвращением пробормотал что-то невнятное.
— А что он вообще знает об этом храме? — произнес он после некоторого молчания.
— Не слишком много, — начала объяснять Майкайла. — Когда меня только начинали там обучать, я с ним разговаривала каждый вечер, пока остальные Дочери Богини занимались обрядом, посвященным Второму часу тьмы. Однако как только я достаточно выучилась, чтобы участвовать вместе с ними во всех ритуалах, мои возможности переговариваться с ним поубавились, и в последние недели пребывания в храме я вовсе не могла общаться с ним.
— Это оттого, что вы с ним разговариваете вслух, — заметил Красный Глаз.
— Разумеется. Так гораздо проще, — признала Майкайла. — А в храме Мерет не очень-то легко отыскать укромный угол. Мне и без того пришлось соблюдать изрядную осторожность, чтобы никто не заметил этого шарика.
— Если ты отправишься туда в той же одежде, что носишь теперь, — Красный Глаз окинул ее взглядом, — шарик сразу же заметят.
Майкайла с тревогой оглядела себя. С тех пор как этот ночной ламмергейер научил ее магическими способами сохранять температуру тела постоянной, своей одежде девушка уделяла весьма мало внимания. Разумеется, она регулярно стирала платье, однако постепенно оно совсем вылиняло. К тому же либо села ткань, либо это Майкайла снова успела вырасти, так что одеяние сделалось совершенно несуразным и уже не скрывало зелененькую ленточку, на которой висел шарик.
— Ты прав, — проговорила она и посмотрела в два красноватых глаза, продолжавших внимательно ее разглядывать. — Не мог бы ты его здесь сохранить для меня? — спросила она ламмергейера. — Всего лишь один месяц.
Красный Глаз еще ниже поник головой. «Он и впрямь не на шутку расстроен, — подумала Майкайла, — но почему?»
— Я надежно сохраню твой шарик, — проговорила птица. — Я отвезу тебя к храму перед самой утренней зарей, а через месяц снова заберу оттуда, но я хочу, чтобы ты в ответ кое-что пообещала.
— Что?
— Каждую ночь, когда после исполнения ритуала, посвященного Второму часу тьмы, ты будешь отправляться спать, прежде чем уснуть, обязательно переговори со мною, что бы ни происходило и какой
