Брайон оглянулся, услышав их шаги.
— А, Тани, это ты! Вот и хорошо. Мы ненадолго переселяемся на ранчо Куэйдов и берём с собой мобильную лабораторию. Упакуй всё, что тебе может пригодиться для работы, и собери свои вещи. Кейди пошла поговорить с остальными.
— Кто едет с нами?
— Только мы трое. Проследи, пожалуйста, за тем, чтобы в лаборатории все стояло на местах и было надёжно закреплено. Брэд говорит, вначале дорога хорошая, но ближе к ранчо начинаются ухабы. Я не хочу обнаружить, приехав на место, что половина оборудования перебита. Когда будешь готова, разыщи меня. Мы с Кейди поговорим с теми, кто остался на корабле, и оставим задания, чтобы не сидели без дела. Особенно Джарро! — мрачно добавил он.
На сборы ушло немало времени: миновало два дня, прежде чем мобильная лаборатория, за рулём которой сидел Брайон, доползла до конца дороги, ведущей в Котловину. На то, чтобы преодолеть просёлок, ведущий от главной дороги на ранчо Куэйдов, потребовался ещё день.
Когда они въехали на просторный двор ранчо, Брэд ждал их, но Логана не было: он уехал навестить приятеля. Хостин же отправился поговорить с другими фермерами — по крайней мере, так сказал Брэд.
— Он скоро вернётся. Однако вы доехали куда быстрее, чем мы рассчитывали! Если фермеры не скажут ничего полезного, Шторм отправится переговорить с норби. Племя шосонна — наши хорошие друзья. Если им что-нибудь известно, они нам расскажут.
На дальнем конце Котловины, уже в полупустыне, Шторм следил за жестами арзорского туземца. У клана было немало новостей, и среди них нашлись те, которые он хотел услышать. Сидевший напротив туземец был его старым другом. Горгол был одним из первых туземцев, с которым подружился Хостин, прибыв на Арзор. Горгол был ещё молод, однако по праву считался опытным охотником и воином. Его туника без рукавов, с разрезами по бокам доходила до середины бедра и была перехвачена в поясе ремнём. Туника была пошита из некрашеной кожи якобыка, а ремень сделан из шкуры йориса.
Туземец был гораздо выше любого из людей. Волос у него на голове не росло, зато имелись два коротких кривых рога, из-за которых некультурные поселенцы называли туземцев «козлами». На шее Горгол носил широкое ожерелье из клыков йориса и когтей горного летуна. Несколько шрамов, полученных в бою, были окружены алыми татуировками, подчёркивавшими его статус воина, растущий с каждой раной.
Пальцы Горгола стремительно порхали, пока он вёл беседу на языке жестов. Глотки туземцев не были приспособлены для того, чтобы говорить на людских языках, а человеческие глотки не могли воспроизводить пронзительное чириканье туземцев.
Поэтому туземцы придумали язык жестов, который был достаточно богат и многословен, чтобы служить приемлемым средством общения.
«Часть нитра покинула свои земли. Они говорят, что в их краях творятся странные вещи, и они предпочитают переселиться поближе к нам, подальше от опасности. Кланы норби этим недовольны».
Пальцы Шторма замелькали в ответ:
«Что за странные вещи?»
«Гибнут якобыки, гибнут лошади. Дважды находили мёртвыми детей пастухов. Новых врагов никто не видел и не слышал. Просто нашли голые скелеты на том месте, где накануне были живые и здоровые дети. Судя по тому, как лежали кости, дети умерли, лёжа неподвижно. Нитра готовы сражаться с любым врагом, которого увидят. Но как сражаться с тем, кого не видишь? Гремящие Громом говорят о „зле в ночи“».
Шторм поморщился. Если клановые шаманы начали говорить такие вещи, стало быть, до беды недалеко.
Горгол встал и вытянулся во все свои нечеловеческие семь с половиной футов. Загнутые назад рожки, венчавшие его безволосую голову, сверкнули; словно слоновая кость. Он продолжал:
«Нитра вот-вот начнут теснить нас с наших земель. Это плохо для кланов».
Хостин тоже встал.
«Истинно так! Злые ночные твари убили ребёнка моего народа. Погибло немало якобыков, фермеры в гневе. Если мы отправимся на охоту вместе, нам, быть может, удастся обнаружить врага. Узнаем, в чём его слабое место] и убьём его».
«Хороший след. Скажи нам, чем клан замлей может помочь в этом деле?»
«Сюда прибыли мудрецы нашего народа. Быть может, они знают повадки неведомых врагов. Если увидите близко следы Смерти-Что-Приходит-Ночью, пошлите за мной. Я приеду быстро и узнаю всё, что сумею. Знать врага означает одолеть его».
Норби дважды кивнул — этому жесту туземцы научились от поселенцев.
«Очень хорошо. Я жду новостей от любого из кланов и пошлю за тобой, если услышу что-то новое».
Нитра сел в седло, и его конь двинулся вверх по склону, дробно постукивая нековаными копытами. Шторм остался стоять. Лицо его было непроницаемо — он размышлял. Итак, убийцы распространяются по пустыне. Или они появились в землях нитра ещё до того, как добрались до владений Думароя. На то, чтобы запугать нитра, потребовалось бы немало времени и смертей. Очевидно, дикие племена с самого начала были уверены, что это не враждебные выходки норби или поселенцев. Иначе бы они уже давно развязали войну.
Если бы удалось договориться с шаманами норби, возможно, он сумел бы поднять шест перемирия и проникнуть в земли нитра. Это нужно не столько ему, сколько учёным. Именно там они сумеют раздобыть свежие образцы. За четыре дня, прошедшие с тех пор, как учёные согласились приехать на ранчо Куэйдов, они получили ответ с «Ковчега», находящегося на орбите. Здесь, на Арзоре, Джарро провёл все тесты, какие только мог придумать, и ещё несколько, предложенных его коллегами. К сожалению, прошло слишком много времени и образцы ДНК успели распасться. Так что Джарро не сумел ничего обнаружить. «Если там вообще было что обнаруживать», — язвительно добавил он в своём сообщении. Хостин знал об этом, поскольку регулярно наведывался в пастушьи хижины, оборудованные коммами, и Брэд держал его в курсе всех новостей.
Поразмыслив, Шторм тронулся в путь. Надо возвращаться на ранчо, туда скоро должны приехать Карральдо. Брэд хочет, чтобы он был на ранчо и Куэйды могли приветствовать учёных всей семьёй. Хинг с детёнышами осталась дома, а Баку и Сурра были со Штормом.
Обратно он ехал не торопясь — спешить было некуда. Ничего утешительного он сообщить не может. Хостин перевалил через последний холм и увидел ранчо в тот самый момент, когда огромный вездеход, в котором находилась мобильная лаборатория «Ковчега», подползал к дому. Вот машина остановилась во дворе. Тани соскочила на землю, вокруг неё возбуждённо запрыгали койоты.
Из травы вынырнула голова Сурры. Огромная кошка огляделась и бесшумно и стремительно понеслась к беспечной троице. Шторм мысленно одёрнул её. Сурра ответила ему в том смысле, что, мол, не тревожься, всё в порядке. Ещё несколько прыжков, и она мягко выпрыгнула из кустов прямо на девушку. Тани плюхнулась на задницу и радостно взвизгнула. Она крепко обняла песчаную кошку и притянула её к себе. Миноу и Ферарре радостно скакали вокруг Сурры.
Шторм послал Дождя вперёд. Похоже, Сурра знакома с девушкой. Тани её тоже помнит и рада видеть. Когда Хостин подъехал, Сурра уже плюхнулась на бок и, довольно мурлыча, подставила башку девушке, чтобы та чесала ей подбородок. Весело улыбавшаяся Тани мгновенно помрачнела, услышав вопрос Шторма:
— Так вы знакомы с Суррой?
— Я была на земной базе, когда она прилетела туда вместе с вами.
Тогда всё понятно! Три года тому назад Шторм был тяжело ранен во время стычки на другой планете, Сурра тоже немного пострадала. Их обоих отправили лечиться на двенадцатую базу. Должно быть, именно Тани ухаживала за раненым членом его команды, пока сам Хостин валялся в госпитале. Он знал, что кто-то приглядывал за Суррой, но кто это был, ему не сказали. Во всяком случае то, что по прошествии трёх лет Сурра все ещё испытывала к девушке тёплые чувства, несомненно свидетельствовало, что Тани была добра к ней. Шторм поглядел на Сурру и мысленно уточнил: нет, не просто добра. Они полюбили друг друга, прониклись друг к другу доверием.
— Я благодарю вас от имени Сурры, — вежливо сказал Хостин.
Тани в ответ фыркнула:
