— Ты явился в этот мир незваным и не пожелал уходить. Тогда мы были призваны тебя покорить — и вот мы здесь. Твое время пришло к концу.
— Нет! — заявил Великое Зло, впервые повысив голос и указывая наверх.
Над их головами снег, лежавший на вершине скальной гряды и растревоженный воплями раненого дракона, начал соскальзывать вниз. Еще несколько мгновений — и женщины будут унесены лавиной и погибнут.
Горин занял оборонительную позицию, готовясь уклоняться от атак Фарода. Этот неестественный человек, похоже, обладал такой же неестественной силой. Горин понимал, что у него нет надежды выйти из боя живым, если он не будет полагаться на свое умение, ведь теперь противник превосходил его и силой, и оружием.
Его меч! Это же был знаменитый клинок Ринбелла, который Рохан вручил ему как не имеющее себе равных оружие. Горин получил его во временное пользование как замену своему собственному поломанному мечу. И в его ушах снова раздался голос Рохана. «Мой меч Ринбелла будет сражаться за тебя!» — воскликнул юноша, бросая его Горину во время боя с Харузом и колдуньей. А позже он пояснил свои слова: «Говорят, что если дело правое, то меч Ринбелла помогает тому, кто сражается с ним в руках!»
Следовательно, можно было предположить, что если дело неправое, то меч не станет повиноваться руке, которая его держит. Горин мог только надеяться на то, что так и случится: Фарод уже бросился на него. Горин поднырнул под клинок и поймал Фарода за запястье, но всадник одновременно сделал то же самое. Хватка Фарода оказалась мощной и леденящей, и Горин испугался, что вынужден будет выронить длинный кинжал из онемевших пальцев.
Секунду они пытались пересилить друг друга, а потом оба отскочили назад.
— Моя госпожа Флавьель давно приговорила тебя к смерти! — сказал Фарод, тяжело дыша. — Я закончу то, что начала она!
— Твоя госпожа была злом, таким же, как и твой повелитель, — парировал Горин. — Ты считаешь, что превосходишь меня? Действуй и познай страх боя один на один. Ты ведь привык трусливо прятаться за крыльями ледяного дракона!
С яростным ревом Фарод снова бросился вперед. Горин поднырнул под клинок, но не смог помешать всаднику опрокинуть его на снег. Командир драконьих всадников вскочил на ноги и встал над ним, высоко подняв над головой меч. Держа рукоять обеими руками, он направил острие вниз.
— Умри, ты, жалкая букашка! — хрипло крикнул он.
Но тут он остановился, и презрительная ухмылка на его лице сменилась выражением полного недоумения. Его руки резко дернулись назад и в сторону, и меч Ринбелла вырвался из его пальцев и улетел в снег.
Вновь исполнившись силы и надежды, Горин ухватил своего противника за ноги и повалил на землю, хоть и не сумел нанести ему удара кинжалом. Двое мужчин начали кататься по снегу, и ни одному из них не удавалось одержать верх над другим. Горин терял последние силы, когда вдруг с изумлением ощутил, как на его ладонь легла рукоять меча. Оружие само вернулось к нему! Горин уперся обеими ногами в грудь Фарода и, напрягая все мышцы ног и живота, сумел оттолкнуть врага. Фарод бросился на него как раз в тот момент, когда Горин выпрямлялся. На секунду Горину даже показалось, что у него не хватит сил на то, чтобы поднять тяжелый меч.
Ему не следовало тревожиться. Казалось, меч Ринбелла был живым существом, соратником, который пришел ему на помощь со свежими силами: клинок взлетел вверх с такой легкостью, словно был совершенно невесомым. Горин шагнул вперед и позволил Фароду налететь на меч.
Всадник скончался еще до того, как ударился о снег, а Горин, потеряв последние силы, упал на колени. Только теперь он смутно услышал крики отрада Стюарта, которые доносились из-за ледяной стены, и далекий шум битвы, которую он так недавно покинул. Подняв голову, Горин увидел жуткое создание, стоявшее на колонне из льда перед столбом огня. Этот огненный столб вот-вот должна была поглотить снежная лавина, несущаяся с вершины.
Горин инстинктивно понял, что это за существо, и почему-то был уверен в том, что, как это ни невероятно, Ясенка находится внутри столба пламени. Снег загасит огонь, она погибнет — и он ничем не сможет ей помочь.
Снег понесся вниз по склону, сметая все, что оказывалось на его пути, но когда лавина приблизилась к скале, на которой стояли Трое, охваченные пламенем, то снег зашипел и испарился безобидным паром, который мгновенно рассеялся в морозном воздухе.
— Такого не может быть! — прошептало существо, названное Великим Злом. — Но как же?
— Ты не в силах повредить нам своим ледяным колдовством! — спокойно ответили Трое. — И ты лишен способности противостоять пламени. Жаль, что твои стражи не знали этого: ведь во Дворце Огня и Льда хранилось это знание — и было забыто! Когда ты разрушил дворец и погубил того доброго старца, который обитал в нем, твоя судьба была решена. В других мирах существовало множество мест, где ты мог бы устроиться и жил бы спокойно. Но когда ты устремил свои взоры на этот мир и возжелал его покорить, ты был обречен на поражение еще до того, как начал действовать. Готовься, ибо твое недолгое превосходство заканчивается.
— Нет! — возгласил их противник с презрением.
Копья сверкающего льда появились в его руках, и он метнул свое оружие в женщин, стоящих перед ним в огненном столбе. Однако копья даже не достигли пламени, исчезнув бесследно.
Трое охваченных огнем разжали руки. Языки огня стали еще ярче, ненадолго разделившись, а потом снова свились, когда руки женщин опять соединились. Четыре зеленых листочка, которые держала одна из них, присоединились к лентам пламени и засияли с невыносимой для Великого Зла яркостью.
— Нет! — прошептал он. — Пожалуйста, не надо…
Переплетенные языки пламени взметнулись высоко вверх — и опустились на существо, в страхе скорчившееся на ледяной колонне.
С ревом, который донесся даже до Ренделшама, к небу поднялся чудовищный столб дыма, оставивший после себя только выжженное пятно и провал в том месте, где стоял Великое Зло. Ответный гул земли предрекал новые толчки и подвижки грунта. Ледяная стена, отделившая Стюарта и его людей от остальных, разлетелась на части, заставив их поспешно спасаться бегством, чтобы не оказаться раздавленными. Сверкающие очертания четырех листьев на секунду задержались в воздухе, а потом исчезли. Во вспышке света растворилась и книга в синем переплете, но этого почти никто не заметил.
Весь мир содрогнулся. А потом он изменился.
Сознание Ясенки, которая продолжала сжимать руки Зазар и Исы, чудесным образом взмыло над землей, так что она могла видеть все происходящее.
Огненные горы, усеивавшие побережье, в последний раз кашлянули дымом, а потом одна за другой рухнули, и их жерла были завалены землей. Далеко на юге впадина, носившая название Трясины, начала подниматься, а окружавшие ее горы — словно растекаться по поверхности земли. Вдоль всего берега моря вода — мерзкая и застоявшаяся, и относительно свежая — низвергалась в океан, а Зловещая Трясина поднялась и слилась с горами, которые прежде скрывали ее от глаз чужаков. Гигантских лапперов вынесло из их глубоких омутов вместе с другими обитателями болот, и прямо на глазах они уменьшились в размерах. Громадные, неестественные птицы снова приобрели нормальные размеры и вид, а разрушенный город Галинф стал восставать из руин и засиял в бледных лучах солнца.
Колокола зазвонили во всех храмах страны, но самый громкий звон доносился со стороны Великого Собора Света в Ренделшаме. И там люди всех сословий — и знать, и простолюдины — поняли, что произошло нечто небывалое. И поскольку они все еще были живы, то догадались, что их враг наконец повержен.
Ясенка перенесла свое внимание на события, происходившие ближе к ней. Лорд Ройанс с развевающимися на ветру серебряными волосами схватил знамя Четырех Армий, установленное перед штабной палаткой, и зашагал по Снежной крепости, созывая тех, кто еще там оставался, и поощряя всеобщее ликование. Он даже яснее жителей Ренделшама осознавал масштаб одержанной победы.
И наконец Ясенка посмотрела на Горина, который по-прежнему отважно пытался приблизиться к ней. Она улыбнулась ему с глубокой нежностью. А потом упала без чувств на скалу, где только что стояла.
Ясенке показалось, что она открыла глаза всего через секунду, но, должно быть, прошло уже
