генома, они были чрезвычайными пуристами в отношении своей внешности и проявляли такую же нетерпимость к существам со сходной биологией, как и к тем, кто имел совершенно иное происхождение.
Интересно, подумал Дэйн, сколько ей лет?
Наконец Туе умолкла, и доктор Коуфорт задумчиво потерла подбородок.
— У меня давно не было практики, да и диалект, на котором говорит Туе, уникален, но, кажется, я поняла ее рассказ.
— Давайте послушаем, — предложил капитан.
— Она проникла на корабль сразу после того, как мы причалили, и с тех пор пряталась в грузовом отсеке. Туе принесла с собой кое-какие предметы, которые, по ее мнению, мы могли бы использовать, и оставляла их по одному в разных местах, поскольку у нее кончилась своя еда и ей пришлось питаться нашей. Она уверяет, что перестала бы прятаться, как только мы взлетели бы, но ждать пришлось слишком долго. Она хочет стать Торговцем и считает, что это ее единственный шанс.
— А семья согласна?
— Она утверждает, что у нее нет семьи, кроме группы других… отверженных. Они живут наверху у Оси Вращения, — сказала Коуфорт. — Возраст Туе приблизительно равен девятнадцати стандартным годам, что юридически означает совершеннолетие, во всяком случае, по земным законам. Так что она независимый субъект.
Джелико слегка побарабанил пальцами по столу и взглянул на Дэйна.
— Запри ее пока в изоляторе. Нам нужно кое-что обсудить.
Дэйн осторожно подтолкнул пленницу в спину, повернув ее к двери; она была такой маленькой, что, казалось, не имела массы. Торсон терпеть не мог таких обязанностей, особенно когда дело касалось маленьких и субтильных существ. Проходя мимо доктора Коуфорт, он заметил, что медик морщится от молчаливой жалости к маленькой ригелианке, и от этого Дэйн почувствовал себя совсем скверно.
По пути к изолятору Туе не протестовала и не вырывалась, но Дэйн крепко держал ее за тонкую длинную руку. Понаблюдав за ней в кают-компании, молодой человек отчетливо понял, что никогда не сумеет поймать ее в невесомости.
А вот Штоц сумел.
Когда они дошли до пустой каюты, служившей на «Королеве» изолятором, Дэйн задумчиво поглядел на ригелианку и провел ее внутрь. Туе проплыла через крохотную комнатку, откинула скамью у противоположной стены и уселась вниз головой под сиденьем, сложив конечности в виде шара и положив подбородок на колени.
Дэйн ощутил головокружение — так подействовала естественность ее движений на его восприятие: теперь как будто бы он стоял на потолке. Торсон намагнитил ботинки, почувствовал, что твердо прилип к полу, и глубоко вздохнул, пересиливая дурноту.
Туе молчала, только смотрела на Дэйна глубокими желтыми глазами. Он торопливо запер дверь, чувствуя себя величайшим негодяем во Вселенной.
Но пока Дэйн не добрался до кают-компании и не услышал голоса сидевших там людей, он никак не мог отделаться от впечатления, будто идет по потолку.
— Слишком долго мы пробыли в микрогравитации, — сердито пробормотал он и нырнул в дверь.
— …самая большая нелепость из всего, что она сказала! — Голос Штоца покрывал все остальные. — Если она хотела взлететь вместе с нами, то почему я поймал ее, когда она портила мой распределитель?
Доктор Коуфорт возразила:
— Туе утверждает, что так хотела помешать нам переместиться в тяжелую зону. Наверно, она слышала, как капитан приказал готовиться к переходу, когда мы уходили к посланнику.
Джаспер Викс мягко сказал:
— Должен признать, что это было умно: поменять местами кабели, соединяющие систему зажигания с распределителем.
Нам бы потребовалось несколько часов, чтобы проверить все эти провода, но на самом деле ничего испорчено не было.
Штоц хмыкнул:
— Значит, разбирается в двигателе.
— А эти штуковины, которые она мне подбрасывала, — сказал Мура. — Некоторые из них выглядят странно, но бесполезными их не назовешь.
Джелико посмотрел на доктора:
— Она не говорила, почему выбрала именно наш корабль?
— Да, говорила, — ответила Коуфорт. — Она сказала, что здесь чисто и животные прекрасно себя чувствуют. Она сказала, что никогда не поверит, будто злодеи хорошо обращаются со своими животными.
— Злодеи! — воскликнул Али. — Довольно странно слышать такое от вредителя!
— Мне это не нравится, — проговорил капитан. — Похоже, ее пребывание здесь — еще одно событие в череде странностей, которые начинают меня тревожить.
Ван Райк снова придвинулся к переборке, около которой он дрейфовал во время дискуссии.
— Но если Туе говорит правду, то она; забралась сюда еще до того, как дела пошли вкривь и вкось.
— Что началось в тот день, когда мы попытались выяснить, кто был прежним владельцем «Звездопроходца», — подсказал Рип.
Джелико кивнул:
— Правильно. Но вы еще не знаете вот чего: в нас с доктором стреляли, когда мы возвращались на корабль. Стреляли «тошнотворками» и оставили преследование только на полпути к причалам. И нигде ни одного Наставника. — Команда уставилась на них в немом изумлении. — Так что теперь вы понимаете, почему мне не нравятся всякого рода совпадения?
— Ну и что нам с ней делать? — задала вопрос доктор Коуфорт, немного хмурясь.
— Сознаюсь, что если она действовала по собственному почину и если власти продажны, то мне весьма претит мысль выдать ее им, — сказал Джелико. — Однако я не хочу, чтобы она слонялась по моему кораблю без присмотра. Хотя никакого реального вреда она до сих пор не причинила, наше положение слишком неопределенно, чтобы рисковать какими-нибудь новыми осложнениями. Туе утверждает, что говорит правду, — но разве она сама не призналась, что принадлежит к одной из банд Вращалки? Именно там скрываются отбросы трех цивилизаций.
— За каждым существом, составляющим эти самые «отбросы», обычно стоит какая-либо личная трагедия, — тихим голосом проговорила Коуфорт. — Люди, особенно такие молодые, редко по своей воле выбирают жизнь вне закона. Обычно что-то их заставляет так поступить. — Доктор покачала головой. — Туе упоминала, что жила в детских яслях, когда была совсем маленькой, но ее оттуда исключили за неуплату.
Джелико хмыкнул:
— Ригелианцы… они скверно относятся к гибридам. Если один из ее родителей работал в космосе и не смог вернуться, то это может объяснить неуплату.
— Но не то, почему ребенка вышвырнули умирать с голоду? — прорычал Ван Райк. — Мне все сильнее кажется, что название «Гармоничная Биржа» не очень-то подходит для этой жестянки.
Капитан, насупившись, долго молчал. Неожиданно он вскинул взгляд на Дэйна:
— Как считаешь, что нам с ней делать?
Дэйн поскреб подбородок, пытаясь собраться с мыслями.
Ему очень не хотелось, чтобы кто-нибудь из товарищей счел его сентиментальным, но чем больше он узнавал о Туе — если все это правда, — тем больше эта история напоминала его собственные первые годы жизни в Федеральном Приюте. Разумеется, его никто не выгонял, но временами ему хотелось, чтобы это случилось, настолько бесцветной была там жизнь, заполненная тяжелой борьбой за высокие отметки, которые открывали дорогу в Школу, и постоянными напоминаниями о том, как должны быть благодарны сироты за свое бесплатное образование и содержание.
