организаторе, снарядившем шайку и обучившем ритуалу с восковыми фигурами… Но разузнать, кто он, не представлялось возможным после того, как Руватег прикончил последнего разбойника.
Подошел хмурый Ройбер, снял шлем и присел рядом. Помолчали. Наконец рыцарь спросил:
— Что скажете, мастер, относительно этого ритуала? Круги, каменный алтарь?..
— Я не видел ритуала, — равнодушно отозвался Томен, — только странные приспособления.
— Странные?
— Я не нахожу в них системы. То, что мы обнаружили в Крейне, выглядит очень многозначительно… Эти круги на полу — мимо них не пройдешь, не заметив. Воск, кости… Будит, так сказать, воображение. Однако ни на одно из знакомых мне заклинаний это не похоже…
Колдун вытащил из кармана закопченный амулет, взвесил на ладони… и снова спрятал.
— Смысл кругов и алтаря мне непонятен. Что там творилось, я не знаю. Не представляю, какой смысл мог быть в сжигании мышиных тушек… Нет, я не могу сказать, что понял смысл этих штучек, которые мы нашли в Крейне… и, кстати, меня это не удивляет.
— Меня тоже, — поднимаясь, кивнул Ройбер ок-Марнот.
ГЛАВА 38
Наконец скудная добыча была собрана, замок для верности еще несколько раз прочесали сверху донизу… Латники собрались во дворе — кто присел, кто остался стоять… Двоих солдат отправили за лошадьми. Томену вручили короб с восковыми фигурками и увязанную в узелок золу, собранную с кощунственного алтаря — мол, это по его части. Чародей не стал возражать. Буркнув, что разберется с добычей позже, привесил к седлу и решил избавиться от этой ерунды при первой же возможности. Ни малейшего магического заряда мусор не содержал…
Время тянулось… До утра было еще порядочно. Томен встал, прошелся по двору среди куч мусора и отдыхающих солдат. Отыскав Ройбера, поинтересовался:
— А чего мы ждем?
— Рассвета, — коротко ответил рыцарь.
— Зачем?
— Я не хочу заставлять эгиларских горожан открывать ворота до зари. Нет необходимости отступать от заведенного порядка.
Томен кивнул и задумался, как бы убить оставшееся время. Ждать предстояло не меньше часа. От нечего делать маг решил снова осмотреть амулет. Безрезультатно. Заклинание было незнакомым и скорее всего не слишком изощренным. Как-то слишком уж невзрачно выглядел амулетик, недостаточно солидно для вместилища страшного проклятия, каковым счел его Руватег…
Наконец небо на востоке порозовело, теперь — на фоне нежно-розовых небес — четкий силуэт изломанного частокола выглядел особенно неприятно. Вот и Ройбер поднялся, потягиваясь. Прозвучала команда садиться в седла — латники принялись выводить коней за ворота и строиться в походную колонну… Томен привычно занял место в хвосте. Новая команда — отряд двинулся по дороге. Хейнкир расчехлил знамя ок-Марнотов, ветерок расправил складки с вышитыми медведями… Кавалькада направлялась к Эгилару, невысокие стены которого розовели в первых солнечных лучах.
Ворота города были пока что заперты, а на дороге перед въездом в город выстроилось не менее десятка возов и фургонов, торговцы ожидали, пока их впустят в Эгилар. Латник помладше, за которым ехал Томен, спросил старшего товарища:
— Ого, сколько собралось… Что ж они, здесь под стенами ночевали? Или ночью ехали?
— Ночью — нет, — ответил старый воин, тот самый, что отыскал короб с восковыми фигурами. — Забились, пока темно, в какой-нибудь лесок или еще куда, да и поджидали. Ночью никто не ездит. А сейчас, видишь, спешат, хотят места на рынке занять. За рыбой подоспели, не иначе… Боятся, мест не хватит. Ондик говорит, очень бойко торг у приезжих пошел.
Томен не подал виду, что слышит разговор марнотских солдат, но новость его порадовала. Если ход расследования чародея не удовлетворял, то, по крайней мере, торговля принесет доход. Тоже неплохо.
При виде вооруженной кавалькады купцы примялись спешно понукать лошадок, сдвигая повозки к обочине и освобождая проезд. Страха никто не выказал — знамя с медведями было видно издалека, а в своих собственных владениях ок-Марноты не стали бы чинить вред купцам. Но кто был в шапке — обнажил голову перед сеньорами.
Руватег пришпорил коня и, оторвавшись от колонны, первым подскакал к запертым воротам. Он развернул жеребца и занес руку в латной перчатке, но постучать не успел. Прежде чем закованный в броню кулак коснулся створок ворот, те дрогнули и с шумом поползли в стороны. В проеме показались согнувшиеся в поклоне эгиларские стражники. Руватег направил коня в ворота, заставив животное эффектно развернуться, поднявшись на дыбы… Сверкающая металлом доспехов колонна вступила в портал. Позади, за воротами, суетились возчики.
Миновав ворота, Ройбер придержал коня, предоставив кузену вести латников на площадь. Дождавшись Томена, рыцарь тронул коня и заявил:
— Мастер, латникам нынче дается день для отдыха в Эгиларе, и у меня дела в городском совете… Словом, сегодняшний день в вашем распоряжении. Чем предполагаете заняться? Навестить земляков?
— Да, сэр, конечно. Кстати, где здесь постоялый двор? Или куда их могли определить?
Ок-Марнот на минуту задумался, потом изрек:
— Ночуют они на постоялом дворе… Но, судя по веренице телег на въезде в Эгилар, сейчас своих приятелей вы отыщете на рынке.
Ройбер оказался прав — приезжие торговцы не зря торопились на рынок. Земляки Томена уже расчехлили товар, и народ толкался у их лотков очень бойко. Над маленьким городом стоял запах соленой рыбы, знакомый чародею с детства. Томен не без удовольствия вдохнул… Хорошо…
У здания магистрата чародей спешился, распрощался с марнотцами и отправился на площадь искать Лотрика. Найти шкипера оказалось несложно, несмотря на толчею, — зычный голос моряка был слышен издали. Лотрик спорил, ругался, сквернословил. Когда Томен протолкался наконец к приятелю, тот орал на кого-то из земляков:
— Мне плевать, что ты все распродал, спрута тебе в ж…у, понял? Ты приехал сюда вместе с нами, торгуешь вместе, и, если хочешь уехать отсюда имеете с нами же, — делай, что говорят! Клянусь гунгиллиными сиськами… Тебе мастер Эфин все объяснял, дурень! Продашь по дешевке — подведешь всех! Говорили тебе об этом? А ты, якорем тебя по башке?!
Жертва что-то вяло пыталась возразить, но перекричать голосистого шкипера купчишке было не под силу.
— Привет, старина! — крикнул Томен, хлопая увлекшегося приятеля по плечу. — Ну, как дела? Все ругаешься?
— А, Пекондор хренов!.. Здорово… Как же мне не ругаться? Погляди на этого молодчика — он думал всех нас обойти, сторговался на весь свой товар, прежде чем мы с Эфином установили цену… и теперь опять за свое — хочет купить пшеницу, не дожидаясь остальных… — и снова обернувшись к незадачливому компаньону: — Дурак ты, Гангмар тебя дави! Опять же проторгуешься, заплатишь все равно больше! А мы с Эфином подыщем оптового поставщика, сторгуемся подешевле — чтобы всем… Всем чтобы! Ты понял? Понял, чтоб тебя акуле на обед?..
— Так я ж что… Я…
— Понял или нет?!
— Да понял я, мастер Корель…
— А если понял, сыщи мне мастера Эфина, пусть сюда подойдет. Видишь, наш Пекондор пожаловал, мне с ним потолковать надо о деле. Так я сперва Эфину кой-чего сказать должен…
