соседней улице.
Пьер открыл оба файла один за другим. Каждый раз на экране появлялась последовательность цифр.
[…]
[…]
Эмма смотрела на экран из-за плеча Пьера. Заколка держалась плохо, и она попыталась заколоть волосы заново. Он почувствовал, как его окутывает запах ее волос. Тот же, что на Голд Бич.
– Боже мой! – воскликнула она. – Это правда то, что мы искали? Ты в этом что-нибудь понимаешь?
– Кажется, да, – ответил Пьер. – Очевидно, первый файл открывает
Она положила левую руку на плечо Пьера, а правой показывала на экран.
–
– Все верно.
– А что именно ты будешь с этим делать? Во что загрузишь эти цифры?
Эмма никогда не была гением программирования, но неплохо знала информатику, чтобы понять, какое препятствие возникло перед ними на этот раз. Они нашли лекарство, но как его ввести в пораженную систему? Несомненно, цифры кода позволяли восстановить жесткие диски, взломанные пиратами, но как получить доступ к их нарушенной памяти? Взломаны практически все диски практически всех компьютеров мира! Миллионы центральных процессоров заражены вирусами. Как ввести антидот, который излечит их одновременно? Использовать ту же процедуру нельзя…
Удар грома не дал Пьеру ответить сразу.
– Средства, которое позволит вести антидот по всей планете, не существует, – сказал он, когда гром затих.
– Но ты же можешь выложить их в Интернет?
– Ну-у-у… И разослать письма всем моим приятелям, чтобы они разослали их дальше, так?
Эмма сделала вид, что не услышала его иронию.
– Террористы могут взорвать половину западного мира.
– Если в этом их цель, само собой.
– А если ты поставишь патч на серверах самых уязвимых предприятий? Ядерные электростанции, тепловые, авиакомпании…
Пьер вздохнул.
– Эмма, теоретически ты, конечно, права. Такое можно было бы сделать. Можно зайти в уязвимые сети. Только это долго. Представляешь? Все компании, поставляющие воду и газ, метро, поезда, аэропорты, фармакологические заводы… Чтобы только их найти, понадобятся месяцы!
Раздосадованная Эмма встала, поправила блузку и облокотилась на камин под планом Ленотра. Несколько градин, больших, как шары, влетели в гостиную и рассыпались у ее ног.
– Ты видел, какого размера эти градины? – воскликнула Эмма, беря в руку ледышки. – Обожаю шум града. Ночью, в палатке, наверное, это прекрасно…
Пьер сделал вид, что не слышал этой фразы.
– Уже почти восемь вечера, – сказал он. – Гранье так и не вернулся из парка?
– Вернулся, потом уехал домой в Париж. Он скоро приедет обратно.
Конечно, столица совсем близко, и у него есть, как рассказывала ему Эмма, собственный дом в 17-м квартале. Поэтому странно, почему Гранье, оказавшись неподалеку от дома, переночевал сегодня на вилле. Конечно, не для того, чтобы помочь им в поисках, он просто не способен на это. Наверное, ради Эммы…
Хотя Гранье волновал Пьера еще по другому поводу. Когда он ждал Эмму, то поискал в Интернете информацию о писателе. Кроме статей, посвященных его книгам и успехам у женщин, Пьер нашел статейку в журнале со сплетнями 2004 года, где рассказывалось, как Гранье, по образцу Омара Шарифа и других престарелых игроков, решил отказаться от посещения казино на три года. Журналист дал понять, что прежде, чем прийти к этому решению, Гранье просадил кучу денег в рулетку.
Но Пьер не хотел говорить об этом Эмме. Наверняка она подумает, что он пошлый сплетник и ревнивец. В конце концов, какая разница, богат писатель, как набоб, или беден, как последний голодранец?
– Он нашел что-нибудь в парке? – спросил Пьер нарочито равнодушным тоном.
– Нет. Когда он уезжал, у него был разочарованный вид.
– У него
Эмма подумала, что ее друг прав, но промолчала. Пьер продолжил:
– И что ты ему сказала?
– Ничего. Я поговорила с Терри. Жан-Филипп просто уехал решить кое-какие свои дела. Он вернется.
Пьеру казалось, она хотела продолжить фразу, но ей помешал сильный удар грома.
Эмма подбежала к окну, раздвинула шторы и увидела, что дверь гаража в служебных строениях открыта настежь. В нем спрятались две кошки, укрывшись от грозы.
– Как я хочу, чтобы Брэд купил кошку, чтобы сделать мне приятное. Он ненавидит кошек.
– Как там дела? – спросил Пьер, не поднимая голову.
– Там, это у кошек?
Пьер даже не улыбнулся. Эмма извинилась, поняв, что он имеет в виду Брэда.
– Прости… очевидно, он волнуется.
– Нормально, правда?
– Да, если б не волновался, это было б ненормально.
Она представила Брэда: приклеился к телевизору, компьютеру, собирает информацию. Прежде всего о последствиях влияния атак на биржу.
– Кстати, Пьер, как думаешь, можем мы послать антидот Паттмэну? Он может передать его всем клиентам «Контролвэр». Таким образом сделаем большую часть работы.
Пьер снисходительно улыбнулся:
– Ты такая прелесть… Так догадлива. Конечно, я первым делом сделал бы это, если бы мог!
– Ты не доверяешь Берни?
– Эмма… По странной случайности сайт «Контролвэр» закрыт с самого первого дня! Никто не может распространять ни патчи, ни антивирусы! А каждый раз, как сайт восстанавливают, он рушится через час.
Эмма вздохнула.
– Понятно, почему акции падают! Я-то думала, это смерть Дэна… – Она опустила глаза
– Смерть Баретта тоже повлияла, конечно, ты права, – сказал Пьер.
Он не слишком в это верил, но не хотел усиливать горечь Эммы. На самом деле он был уверен, что судьба «Контролвэр» уже давно не зависела лично от Дэна. Еще задолго до смерти хозяин-основатель отошел от дел и занимался только своим благотворительным фондом.
Пьер вспомнил одно наблюдение его приятельницы-психоаналитика по поводу общего друга,
