Я закрыла глаза, впервые в жизни испытав огромное облегчение, расслышав грубоватый голос босса.
— Джек, это Райли.
— Иисусе, где ты, девочка? Мы нашли твою машину…
Мир начал вращаться, меня бросило в жар и потемнело в глазах. Я осознала, что в моем распоряжение не так уж много времени, прежде чем темнота поглотит меня и перебила Джека:
— Я где-то в глуши Сеймура. В сарае, рядом с Бейкер-Роуд. Здесь есть коровы и… жасмин.
— Райли? Не разъединяй линию, мы отследим звонок.
— Они отследят меня, — проговорила я. — Поторопи… — мой голос оборвался на полуслове, и меня поглотила тьма.
Когда сознание вернулось, вместе с ним в очередной раз пришло и ощущение боли. В руке, запястьях и лодыжках. Обжигающая, мучительная боль.
Передвинувшись, в тщетной попытке спастись от жара, я тихо простонала и почувствовала, как кожу приятно холодит хлопчатобумажная ткань. Именно в этот момент я осознала, что нахожусь уже не на ступеньках, а на чем-то теплом и мягком. Моего лба коснулась вода, лед и пламень.
— Все хорошо, — раздался успокаивающий глубокий бархатистый голос. — Ты в порядке.
Как я могу быть в порядке, когда чувствую, что лежу в раскаленной духовке?
— Куинн?
— Да. Ты в безопасности, Райли.
Я облизала пересохшие губы и заставила себя открыть глаза. Его лицо парило надо мной — ангельский лик без тени эмоций, однако темные глаза светились бешенством.
— Прости, — прокаркала я, — но я не могла позволить тебе забрать Роана в Сидней, не переговорив с ним.
— Не переживай об этом.
— Где мы находимся?
— Все на той же ферме.
Я тихо чертыхнулась и попыталась подняться, но мышцы словно разжижились и обрели текучесть. Куинн с легкостью уложил меня обратно.
— Они отыщут нас, — запротестовала я.
— Если нас кто-нибудь отыщет здесь, я разберусь с ними. — Несмотря на то, что Куинн произнес эти слова ровным тоном, выражение его лица не оставляло никаких сомнений в том,
— Не могу. — Я была похожа на капризного ребенка, но именно так, я себя чувствовала. — У меня ощущения, что я горю.
— Знаю. — Его голос был мрачен. — Роан скоро вернется.
— Откуда? Почему он не здесь?
— Молчи, — тихо сказал Куинн. — Отдыхай и береги свои силы.
Его слова возымели свое действие над мои телом, которое, казалось, жаждало повиноваться. Я закрыла глаза, но жжение не прекращалось. Я переложила руку, подбирая более удобную позу, чтобы расслабиться, и услышала бряцанье цепей.
— Почему они все еще на мне?
— Потому что здесь не нашлось ничего, чем можно было бы их перекусить. — Его сознание хлынуло в мой разум, прохладная сила, которую невозможно не впустить. «Спи, Райли».
Вразрез с моими инстинктами, супротив воли своей, я уснула.
Когда я очнулась в следующий раз, боль, наконец, ослабла. Я лежала в темноте и уже не ощущала себя нанизанной на вертел в духовке-гриль. За это время боль в руке, лодыжках и запястьях, притупилась. Пошевелившись, я с облегчением услышала только шелест простыней. В конце концов,
Я открыла глаза и увидела, как в тени колеблются нити паутин. Моргнув, заметила, что за паутиной виднеется крыша из гофрированного железа, и поняла, что все еще нахожусь в сарае. Воздух был пыльный, насыщенный ароматами древесины, дыма и ванили. Но все запахи перебивал терпкий аромат специй и кожи. Запах, который я узнаю в любом месте. Я улыбнулась и посмотрела налево.
Роан сидел в кресле рядом с кроватью. Его босые ноги были закинуты на комод и слегка раздвинуты, коротко стриженные рыжие волосы торчали в разные стороны. На нем не было джинсов, только черные боксеры. Однако свитер он все же надел. Опять же, свитер тоже был черным, а учитывая любовь брата к ярким цветам, увидеть его полностью в черном, было полнейшей неожиданностью.
Его дымчато-серый взгляд встретился с моим — я увидела в нем облегчение.
— А я уже начал задаваться вопросом — проснешься ли ты когда-нибудь?
У него был шероховатый, как неполированное дерево голос, в нем сквозила усталость. Я вскинула бровь:
— Очевидно рана была хуже, чем я предполагала.
Он убрал ноги с комода и, тщательно выверяя каждое движение, медленно подошел ко мне и сел на кровать, которая скрипнула под тяжестью его веса.
— «Хуже» — слабо сказано.
Он поднял мою руку и, поднеся к своей груди, прижал чуть выше сердца. Равномерное сердцебиение эхом отдалось в моих пальцах, и без единого слова с его стороны мне стало понятно, насколько я была близка к тому, чтобы покинуть этот мир.
— Даже и не думай больше умирать в моем присутствии, ты слышишь? Это недопустимо. Когда бы то ни было.
На мои глаза навернулись слезы, но я сморгнула их.
— Но это была простая стрела…
— Стрела отлитая из серебра, — перебил Роан. — Оснащенная зазубринами с шипами, предназначенными для того, чтобы разорвать твою плоть и распространить шипы по организму. Ты была отравлена, внутри и снаружи.
Я почувствовала, как по всем моим членам прокатилась волна ужаса. Неудивительно, что я чуть не сгорела. Я сглотнула, но, казалось, это не помогло мне избавиться от сухости в горле.
— Но зачем бы им делать это, если они собирались использовать меня для тех же целей, что и тебя?
Он пожал плечами.
— По теории Джека, женщины рождаются с полным набором яйцеклеток — ооцитов, чьи запасы иссякают постоянно, а не воспроизводятся ежедневно, как сперматозоиды у мужчин с момента его полового созревания. Другими словами, каждый день, начиная с внутриутробного периода и заканчивая глубокой старостью, женщины теряют женские половые клетки и никогда их не обретают заново. Возможно, им нужны были только твои ооциты.
Вот ведь ублюдки! Кем бы они ни были, они были ублюдками. Да к тому же и сумасшедшими.
— Так, как тебе удалось извлечь шипы?
— При помощи экспериментального медицинского сканера, позаимствованного Джеком в Управление. Один шип дошел до твоего плеча, два других направились вниз, в предплечье. — Роан на мгновение задумался. — К тому времени ты находилась в бреду. Это нелегко нам далось.
Его тон наводил на мысль, что что-то случилось, и не трудно было догадаться что именно. После извлечения серебра мои врожденные инстинкты взяли верх, независимо от того, в каком состояние я находилась — в бреду или нет. Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
— На кого я напала?
Роан скривился:
— На Куинна. Ты чудовищно растерзала ему руку, прежде чем мы успели взять ситуацию под контроль.
Нападение на мужчину, которого я хотела соблазнить, было не самым блестящим поступком в моей жизни.
