– Я не профессор. А сообщил мне о происходящем… Данила. Трактирщик. Через сына.
– А сын где? – В голове у Рогова зародилось новое подозрение.
– В Питере живет. После окончания института.
– Ага… – протянул Рогов.
Встал и двинул к выходу.
А дед Тарелка вдруг заговорил. Ровным трескучим голосом, как старая грампластинка:
– Было это еще при «сухом законе»… Был тогда такой секретарь Горбачев, сам с отметиной на лысине, будто из Космоса прилетел. Ему из-за этой отметины пить было нельзя, и вообще много есть было нельзя, только пиццу можно, вот он и сухой закон ввел, и продукты многие отменил… Мясо, колбасу, сгущенное молоко…
На лошади Василий не сидел лет десять. Вроде, все вышло, крапчатая седока приняла, из лесу к Марсу и от Марса до салуна добрался без приключений. Забыл вот только немножко технику ритмичного подпрыгивания – всю задницу в результате отшиб.
Почувствовал это в полной мере, спешиваясь у трактира.
Водители-дальнобойщики с любопытством взирали на низкорослого прихрамывающего наездника.
Подбежал Данила, принял поводья:
– Ну как, успели? Здоров он?
– Повязали братков, – кивнул Василий. – Чуть дом не спалили, гады. Спасибо за помощь.
– Так это вам за помощь… – развел руками трактирщик. – Иначе б быть беде… Может, зайдете? Вы ведь «Марсианского» еще не пробовали? Со льдом, сгоряча-то, а? За счет заведения.
– Виски нет пока, – отказался Рогов. – А позвонить можно?
– Конечно.
В салуне Рогов заметил нововведение: поверх пчелиной расцветки мишени для дартса хозяева разместили физиономию Егора Егоровича Буша. Не иначе, в честь саммита. Дальнобойщики с удовольствием осваивали новую цель. «Фантазер», – подумал Рогов о Даниле. Теперь он уже не сомневался, кто устраивает в лесу космическое шоу. Жалко, конечно, расставаться с мыслью об инопланетянах, но…
Может, оно и к лучшему, что мы одни во Вселенной. Со своими-то «грибниками» и фантазерами хлопот хватает.
Рогов набрал телефон Главка. Услышал знакомый голос:
– Любимов слушает.
– Привет, Жор, это я.
– Здорово, – голос Жоры тут же стал гундосым и недовольным.
– Ну, как, проверили? – спросил Василий.
– Даже в адреса съездили, – отозвался Любимов. – Нигде нет. Учти – с тебя пиво.
– Я лучше тебе привезу… вискаря «Марсианского».
– Ну вези. А с потеряшками-то марсианскими что? Объявлять в розыск? Приметы разослать по всем космодромам?
– Сейчас, погоди… – Рогов обернулся к Даниле. – Как ваша фамилия, имя, отчество?
– Круглов Данила Семенович, – автоматически ответил ковбой.
– А сына как кличут?
– Круглов Виктор Д… – и только в этот момент хозяин салуна удивился, наконец. – А зачем это?!
– Жор, слушаешь? – вернулся Рогов к трубке. – Там у вас в Питере живет Круглов Виктор Данилович. Проверь, не приятель ли он этих пропавших.
– Ну, ты скажешь – «у вас в Питере», – хмыкнул Жора. – Сам-то марсианином уже заделался? Сколько ему?
– Лет двадцать пять…
– Как это? Что? – изумленно крякал Данила, не в силах сформулировать правильного вопроса.
Сыну его было, на самом деле, двадцать четыре. Но сути это не меняло.
– И адрес его узнай и навести, – Рогов говорил в трубку, но смотрел прямо в глаза трактирщику Круглову.
– Не надо… – тихо сказал Данила.
– Где аппарат? – так же тихо спросил Василий.
– Какой аппарат?
– Для пуска инопланетян.
Данила потупился.
– Да, Жор, прямо сейчас навести. – Рогов вновь обратился к телефону.
– В сарае под сеном, – неохотно выдавил Данила.
– Хорошее место, – одобрил Рогов. – А приятели? Ну, инженер с художником.
– В Питере. У сына на квартире живут. Я ж ваш разговор слышал… А вот про Петро не знаю…
– Все, Жор. Ничего не надо, – дал отбой Рогов. – Сами явились с чистосердечным… Кто-кто… Зеленые человечки!
– Это ж не преступление… – начал Данила.
– Генриетта Давыдовна где? – перебил его Рогов.
– Кто? – удивился ковбой. – Такую не брал, честное слово…
– Ясно… Я у вас мобилу на зарядку поставлю?
Похмелился Петро как следует и снова попытался заснуть. Но Анна его все же вытолкала, наказав для маскировки дойти полем до опушки леса, а уж оттуда двинуть по дороге в деревню. В поселении на двадцать домов сцены ревности не нужны. Петро помычал, но исполнил, как велели.
Остановился посреди дороги, потянулся, прислушался к звонкой песне жаворонка. Остался доволен:
– Природа, мать твою!
Татьяна уже мчалась ему навстречу. Бросилась на грудь:
– Живой! Целый!
– Взад отпустили… – гордо проговорил Петро. – Такие, говорят, как ты, мужики – на Земле нужнее.
– Так и сказали? – радостно удивилась Татьяна.
– А ты думала! Гуна… гумо… Гудамоиды – они же ууумные! А ты как? Скучала?
В сарае у Данилы тоже все было чисто и аккуратно, как в трактире. Сразу видно – хороший хозяин.
Растерянный ковбой разбросал вилами сено, извлек на свет Божий лазерную установку.
– Откуда прибор? – поинтересовался Рогов.
– Лазер-то? У приятеля в Ледовом дворце одолжили. Там им на концертах всякие штуки делают.
– Так я и думал… А круги с жидкостью?
– Траву бензином полили и зажгли, – вздохнул Данила. – Тоже несложно. А жидкость – не знаю. Сын какой-то гадости намешал.
На этих словах Данила нахмурился. Он страдал аллергией на резкие запахи, а сын с гадостью явно перестарался. Так что работа с жидкостью оказалась самой сложной частью хорошо продуманной операции.
– Ну и на фига все это? – Рогов сел на ящик и приготовился слушать.
Данила, уяснив, что представитель власти не особо на него злится, возбужденно заговорил:
– А затем, что наши деревенские только пьют и ни черта не делают! И так уже лет десять, не меньше! Вымирает Марс. Даже тем, что имеют, не пользуются. Родник наш видели?
– Где ноги моют? – уточнил Василий.
